AlmaZa - Шиншилла [СИ]

— Останься, не пропадай, — попросила я, протягивая в глубину невидимого без света пространства руку.

— Шилла, так надо, — он взял выделившуюся на общем черном фоне белую футболку и я, ориентируясь на неё, приблизилась к краю и поймала его за запястье.

— Не бросай нас, пожалуйста. Меня не бросай. — Наклонившись, Химчан поцеловал меня в губы.

— Я дам знать, когда можно будет отпустить Дэниэла. Вы нужны мне здесь. И, прошу, позови сюда своего Джело. Мне будет спокойнее, что тут есть кто-то, кто тебя защитит.

— Когда ты вернешься?

— Когда будет можно, — парень отошел к двери, тоном голоса дав понять, что не потерпит, чтобы шли за ним. — Я оставлю тебе деньги для ближайших необходимых расходов, только на работу тоже не являйся, ладно? Ти Сол не дурак, он может догадаться, что… что ты мне не безразлична. Я бы не хотел, чтобы он приманил меня таким образом.

Поняв, что опять могу стать причиной его неприятностей, я вынуждена была согласиться, и он вышел. Разрываемая изнутри пустотой, я завалилась обратно на подушки, желая вырубиться снова, но уже не смогла. Я лежала бесконечно долго, пока зимний день не стал светлеть. Значит, было не меньше восьми часов. У Херин, вроде, сегодня должен был быть выходной. Интересно, встала ли она? Я сама лично никогда так рано не вставала, но невмоготу валяться, терзаться разными мыслями и не знать, что будет дальше? Лучше занять себя чем-то. Хотя я и не чувствовала особой бодрости и организм явно не отдохнул, всё же я поднялась и отправилась смотреть, что творится в доме.

Первая же приманившая меня к себе дверь была дверью в уединённую комнату Химчана. Она была заперта, но я всё равно стучала в неё и ждала, убеждаясь, что он не выйдет, что его там нет. С этим предстояло смириться. Видимо на издаваемые звуки вышла Херин. Одетая и причесанная, она держала в руках листок бумаги.

— А, это ты? Так, значит… он правда уехал? — стало быть, сестра ещё менее в курсе, чем я? Я кивнула, не в силах пока говорить о том, что Химчан растворился в неизвестном направлении. — Он оставил мне записку, когда я отлучилась в соседнюю спальню посмотреть, как наш пленник…

Она покраснела, явно теперь уже, задним числом, жалея, что поволновалась о взятом в заложники прокурорском сыне вместо того, чтобы, как и все свои последние годы, безраздельно уделять своё внимание и заботу брату.

— Что он пишет? — подошла я к ней, не имея права заглядывать в письмо, хотя тянуло полюбоваться его почерком.

— Что сам с нами свяжется и будет давать указания, если то потребуется. И что на кухне нас ждет то, что поможет нам разобраться с Дэниэлом, — прочла она одну из строк и подняла лицо. Мы переглянулись. — Как-то настораживает.

— Не думаю, что он оставил нечто, с чем мы были бы не согласны, — пожала я плечами. — Подожди меня, я оденусь, и пойдем, посмотрим.

За пять минут приведя себя в порядок, я вынырнула обратно и мы, миновав комнату, где держали юриста, стали спускаться по лестнице.

— Ужасно, что обстоятельства складываются так, — тихо вещала Херин, покачивая головой. — Каждое Рождество мы всегда приезжали к родителям, неужели сегодня Хим будет лишен этой радости? И как я смогу уехать к ним, и оставить тебя тут одну с этим… подозрительным типом?

— Если этого требует безопасность, то можно и пропустить разок праздник. — Мы спустились на первый этаж и прошли по коридору. — В принципе, Дэниэл прикован на совесть, и он не опасен, другое дело, что переместить его куда-либо…

На этих словах мы вышли в кухню, двигаясь медленно и подсознательно готовясь к чему угодно, осторожно показываясь из-за угла. За столом, развалившись на стуле и вертя в руке пистолет, который вчера был у Химчана — а может и не он, для меня они все одинаковые — сидел Санха, увидев которого, я обомлела, но через секунду радостно рванула навстречу.

— Санха! — словно старого друга, я обняла его, не менее меня удивленного тем, кого вдруг увидел. — Это ты! Какое счастье! Как ты тут оказался? Что ты тут делаешь?

— Ну… — он заткнул револьвер подальше, освобождая руки. — Меня нанял тот твой знакомый, Химчан, сказал, что нужно присмотреть кое за кем, кого мне укажут хозяйки этого жилища. И вот они, оказывается, кто?

Веселая и немного успокоенная, я представила их с Херин друг другу. Крепкий и бывалый в плане драк парень не мог не утешать своим присутствием, тем более что он был на нашей стороне. Как Химчан додумался выбрать именно его? Как вспомнил о нем? Я задавалась этими вопросами, но вслух задавала их немного видоизменено.

— Когда ты успел приехать? — мне до сих пор не верилось, что я вижу знакомого из своей, в данный момент казавшейся такой далекой, прошлой жизни.

— А я жил в соседнем доме, — Санха подошел к окну и указал на низкий старый домишко по соседству. — Когда Ти Сол выгнал меня, и я уже собирался покинуть Сеул, Химчан нашел меня и предложил обеспечить жильем и пропитанием, если я готов буду ему помочь в любой момент. А если помогу, то и заплатить обещал. Собственно, я всегда тем и зарабатывал, что бил и припугивал людей за деньги. Или охранял.

— Какой же он предусмотрительный! — приложила я ладонь ко лбу, усевшись за стол, пока Херин готовила завтрак.

— Да, неплохой человек, — улыбнулся Санха, возвращаясь к своему занятию верчения пистолета.

— Шутишь? Он самый лучший, — ответила я ему, тут же спрятав глаза. Джело, надо позвонить Джело и сказать, чтобы приехал. Ведь, в самом деле, Рождество. Мы планировали отметить его вместе.

— Пока греется чайник… — подошла к нам Херин, — может, представим нашего пленника? Неплохо было бы дать ему размяться и спустить сюда…

Согласившись, я доверила им целиком и полностью управление Дэниэлом. Мне с ним связываться не очень хотелось после всего, что между нами было. Даже не столько из-за секса, сколько из-за моей порезанной руки. Между прочим, она тоже мне для работы нужна, так что он едва не уничтожил во мне профессионального специалиста. Пока Санха и Херин занимались молодым человеком, я позвонила Джело и пригласила его приехать. Он, натянуто и обиженно принялся отказываться, пока я не убедила его, что тут нет никого, кого он не хочет видеть. А видеть он явно не хотел Химчана. В этом плане мой мальчик был благороднее меня. Понимая, что я испытываю чувства к другому, он не стал бы устраивать мордобойню, да и, как и Химчан ночью, предоставил бы мне выбор, с кем же я хочу быть. Вот засранцы! Я искренне начинала хотеть, чтобы кто-то из них взял на себя смелость и сказал: «Она моя», потому что я в душе разрывалась между одинаково любимыми мужчинами. На самом деле, если дать волю им то, скорее всего, выйдет так, что оба откажутся от меня во имя всеобщего блага и моего счастья. В итоге я останусь одна. Что ж, поделом, ведь нельзя любить сразу двух, делить себя, и изменять.