Анатолий Ромов - Смерть по высшим расценкам

— Дальше, мы предполагаем, что Кирьят тесно связан с преступными группировками как здесь, так и в России, — сказал Павел.

— Вы можете это доказать?

— Можем. Но Кирьят чрезвычайно осторожный человек, он умеет скрывать следы. Так что получить прямые доказательства будет непросто.

— Это я уже понял. Хорошо, джентльмены, договоримся так: я подпишу с вами обоими договор о том, что вы будете проводить расследование истории создания траста в банке «Нью-Йорк траст» без всяких конкретных обязательств с вашей стороны. За эту работу я сразу выплачу каждому из вас аванс в размере ста тысяч долларов. Но главным вашим вознаграждением в соответствии с договором будут не эти деньги, а полпроцента от той суммы, которую мне удастся спасти, если вы докажете, что траст в «Нью-Йорк траст бэнк» основан с нарушением юридических норм, а значит, не является трастом как таковым. Несложный подсчет даст вам понять, что, с учетом выплаты мной налога на наследство, это будет полпроцента от четырехсот миллионов долларов. Вы готовы работать на меня на этих условиях?

Обменявшись с Павлом взглядом, Джон сказал:

— Да, сэр, мы готовы.

— Отлично. — Луксман нажал кнопку селектора: — Шейла, подготовьте договор с мистером Джоном Лейтнером и мистером Полом Молчановым, формулировка — они обязуются обеспечить безопасность нашего бизнеса. Остальное, порядок вознаграждения и прочее, я вам уже продиктовал. — Вздохнув, склонил голову набок. — Как я понимаю, этот Кирьят опасный человек?

— Очень опасный, — сказал Павел.

— Полностью присоединяюсь к мнению Пола, — добавил Джон.

— Проклятье… После всего, что я от вас услышал, мне нужно многое пересмотреть. — Луксман слабо улыбнулся. — Хорошо, молодые люди, значит, я буду ждать от вас сообщений.

Спустившись на лифте вниз, Павел и Джон направились к огороженной металлическими перилами стоянке.

Возле въезда на стоянку на высоком штыре был укреплен щит с надписью: «Только для гостей «Луксман организейшн».

Проходя мимо этой надписи, Джон вдруг процедил:

— Пол, черт… Какой же я идиот… Ведь получается, Косой уже три года вполне официально имеет дело с Луксманом.

— Официально имеет, и что?

— То, что за это время он мог ввести в штат здания своего человека.

— Ты прав, мог.

— А я не проверял машину.

Что может стоять за этими словами, Павел осознал не сразу. Осознав же, прежде всего подумал: Лина.

— Ты что, вообще машину не проверял?

— Обижаешь, я проверяю все свои машины каждый день. Перед твоим отъездом в Майами я ее проверил, она была чиста. Но вчера, после встречи с Луксманом, я напрочь об этом забыл. И главное, я только что разговаривал в этой машине с Линой.

— Да, это нехорошо. О чем вы говорили?

— Я показал ей супермаркет «Фуд эмпориум», и она сказала, что сначала поедет в Стэмфордский молл, чтобы купить там что-то из вещей. А потом вернется в «Фуд эмпориум» за продуктами. Если они поставили в «сааб» жучок… — Джон замолчал.

— Если они поставили в «сааб» жучок, они все это слышали.

— Ну да. Причем с таким же успехом этот человек, пока мы разговаривали с Луксманом, мог поставить что угодно и на твой «форд».

— Мог. Хорошо, давай это проверим.

— Давай.

В машину они сели молча. Остановив «форд» в пустынном месте у Бэттери-парка, Павел достал и включил радиодетектор.

Прибор тут же подал сигнал, и они переглянулись. Прижав палец к губам, Павел пошарил под передним сиденьем и нащупал мини-микрофон. Взяв его двумя пальцами у места скрепления с сиденьем, осторожно вытащил, показал Джону, тот кивнул, и Павел, спрятав жучок в нагрудный карман, показал знаком: надо проверить машину снаружи.

Они вышли, и Павел стал обходить «форд», водя детектором по корпусу в разных направлениях.

Когда он присел у заднего бампера, прибор среагировал.

Радиодатчик, который он с трудом отодрал от внутренней стороны бампера, был без маркировки. Сделав знак, чтобы Джон подождал, он отошел к урне и осторожно опустил в нее жучок и радиодатчик. Вернувшись, сказал:

— Те, кто ведут наблюдение, какое-то время будут считать, что машина запаркована в южной части даунтауна. Но мы пока не знаем, что с Линой.

— Подожди, я позвоню ей в Кас-Каб, может, с ней все в порядке.

Понаблюдав за Джоном, набирающим номер, Павел понял: с Линой не все в порядке.

Закрыв наконец мобильник, Джон сказал упавшим голосом:

— В Кас-Кабе ее нет, никто не берет трубку.

Осмотрев тележку, до верху наполненную продуктами, Лина решила, что взяла все, что хотела. Осторожно объезжая покупателей, покатила тележку к выходу.

У выхода из супермаркета располагалось в ряд несколько касс, возле каждой из которых стояли люди.

Встав возле одной из касс, посмотрела на часы — четверть двенадцатого. Что ж, она вполне успеет оказаться дома до звонка Павла и Джона. Отсюда до Кэрридж-Роуд езды не больше десяти минут.

Перед ней, рассчитываясь с кассиршей, стояла полная дама; товары, выставленные этой дамой, заполнили весь установленный перед кассой конвейер. Понаблюдав, как кассирша ведет подсчет, Лина перевела взгляд на соседнюю кассу. Здесь ожидала расчета молодая китаянка с ребенком, которого она подвесила за спину в специальном рюкзаке; за ней разместилась женщина-инвалид с палкой. Вспомнила: эту женщину с палочкой, прихрамывающую, она уже видела внутри супермаркета, когда та выбирала товары. У женщины было довольно симпатичное лицо, пепельные волосы, забавно закругленный нос, светлые глаза. Сейчас, придерживая одной рукой палку, а другой опираясь о тележку, женщина стояла к ней спиной.

Вдруг ощутила жалость. Подумала: надо же, на вид этой женщине совсем немного лет, где-то за тридцать, и такое увечье. Судя по тому, как женщина передвигается, ясно, одна ее нога короче другой.

Как только подошла ее очередь, Лина стала перекладывать покупки из тележки на конвейер. Затем, продвинув пустую тележку вперед, снова переложила в нее покупки, которые кассирша, проводя подсчет, укладывала в пакеты. Расплатившись, вывезла тележку из супермаркета и развернула к тому месту, где она поставила «сааб».

Толкая тележку вперед, заметила, что в двух шагах перед ней, ковыляя, идет женщина-инвалид с палкой. В свободной руке женщина держала перегруженную сумку, которая явно была ей не по силам. Только она подумала, что надо предложить женщине положить сумку в ее тележку, как та, неловко шагнув, оступилась и упала.

Оставив тележку, присела над женщиной:

— Вы ушиблись?

— Нет-нет, ничего…

— Как вы себя чувствуете? Вы в порядке?

— О мой бог… — Женщина лежала, вытянув вперед руки, одна из которых крепко сжимала палку, а вторая — сумку. Ее лицо исказила гримаса боли. — Эта сумка… Такая тяжесть…