Александр Устинов - NEXT-2. Следующий. Книга 4. Во имя любви

Ангелина уловила его намек и засмеялась.

— В этом я убедилась ночью…

Лицо Семирядина, царапавшего в это время ручкой что-то в блокноте Юрия, напряглось. Он коротко зыркнул сначала на Виннер, затем на Мякинца и озадаченно почесал подбородок.

— Вы о чем? — изумленно полюбопытствовал он.

— Написал адрес? — вместо ответа снисходительно бросил Юрий.

— Сейчас…

Андрей поспешно поставил в блокноте еще несколько закорючек и оценил свое художество. Что-то не удовлетворило Семирядина, и он размашисто перечеркнул все написанное. Принялся выводить буквы по новой. Заметив это, Мякинец поднялся на ноги, пружинисто выбросив сухощавое тело из кожаного кресла.

— Вынесешь, отдашь пацанам в джипе, — величественно распорядился он. — Они первые покатят. — Юрий кивнул Ангелине. — Идем.

Они оба вышли из гостиной, не прощаясь с хозяином, и вскоре до слуха Андрея донесся звук захлопнувшейся входной двери. Семирядин непроизвольно вздрогнул. Непрошеным гостям удалось добиться того, что он снова был выбит из колеи.

— Ты, спесивая… — злобно прошептал он, прерывая свою писанину. — Ты допросишься… Вот когда полегчает всерьез… И надолго полегчает…

Несколько раз Семирядин вдохнул и выдохнул, успокаивая себя. Потом улыбнулся и уже энергично завершил написание адреса лавровской дачи в блокноте Мякинца.

К десяти часам утра солнышко разгулялось вовсю. Под его теплыми ласковыми лучами даже не столь заметны были кратковременные порывы ветра. Отмытая Николаем до блеска служебная «Волга» Лавра отражала эти самые лучи не хуже зеркала.

Николай согласно распоряжению шефа за считаные минуты домчал его с Иваном от клиники до нового пункта назначения. «Волга» затормозила у многоэтажного дома постройки тридцатых годов, и Николай заглушил двигатель.

— Ребята, вам придется еще немножко погрустить, пока я… — Лавриков с улыбкой попробовал подыскать нужное слово. — Повеселюсь.

Рука депутата уже легла на дверную ручку, а взгляд поднялся куда-то вверх, к одному из последних этажей здания. Нельзя сказать, что Федор Павлович боялся предстоящей встречи, но он немного волновался. Всегда тяжело соприкасаться с прежней, почти забытой жизнью.

— Газеты-то купить можно, Федор Павлович? — поинтересовался Николай.

— Нет, — сурово отчеканил Лавр. — Ни шагу из салона. Запритесь и… радио слушайте, — посоветовал он водителю и Кирсанову. — Радио сейчас — на любой вкус. Коль, ты уловил? За Ваню головой отвечаешь.

Иван непроизвольно улыбнулся и незаметно для Лаврикова подмигнул водителю.

— От одних охранников я уже сбежал, — напомнил он Федору Павловичу.

— А от меня фиг уйдешь, колобок, — в унисон ему отреагировал Николай, принимая безобидную игру паренька.

Однако все это совсем не развеселило Лавра.

— Выбирай выражения, Николай! — строго осадил он своего подчиненного.

— «Фиг» — это вовсе не выражение, — оправдался тот.

Но Лавриков мысленно уже был далеко отсюда. Он прокручивал в уме какие-то одному ему ведомые планы, автоматически доставая сигареты и зажигалку. Лавр открыл дверцу машины, щелкнул зажигалкой и прикурил. Дым пустил не в салон, а на улицу.

— Будет выражением, — сказал он. — Если мне его сейчас под нос сунут… Санчо появится — возьмите на борт. Не вернусь через полчаса — пусть он попробует подняться…

Он выбрался-таки из «Волги» и захлопнул за собой дверцу. Николай тут же нажал какую-то кнопку возле коробки передач, и дверные блокираторы-замки с сухим щелчком опустились вниз. Последние слова Лаврикова настораживали и наводили на серьезные размышления. Ситуация, выходит, и впрямь серьезная.

Федор Павлович заметил действия водителя и удовлетворенно кивнул. Развернулся и стремительно зашагал к подъезду. При этом краем глаза он сумел засечь в окрестностях дома несколько фигур праздного вида, которые ненавязчиво приглядывали за входом. Их работу можно было оценить на отлично. Парни знали свое дело.

На лифте Федор Павлович поднялся на предпоследний этаж. Интересующая его квартира располагалась справа. Лавр приблизился к ней и уже собрался было нажать на кнопку звонка рядом с глазком телекамеры, но дверь отворилась автоматически. Медленно и плавно. Взгляду остановившегося на пороге Лаврикова открылся темный холл квартиры, в котором уже буквально через секунду зажегся яркий свет. Тоже автоматически. Но в холле никого не было. Прямо по ходу движения расположилась только здоровенная собака, которая, чуть склонив голову набок, внимательно изучала пожаловавшего гостя.

Лавр, немного растерявшись от столь необычного приема, заставил себя переступить через порог и оказаться в коридоре. Дверь за ним тут же бесшумно захлопнулась. Федор Павлович коротко оглянулся назад, но затем вернул свое внимание на псину. Сделал несколько шагов вперед и уже без всякого волнения присел на корточки перед собакой. Заглянул в ее большие, немного грустные глаза.

— Красивая собачка, — сказал он с улыбкой. — Хорошая…

Псина вильнула хвостом, развернулась и удалилась прочь. Вместо нее перед глазами сидевшего на корточках Лавра появились истоптанные тапочки и дешевое спортивное трико хозяина квартиры. Федор Павлович стремительно поднялся на ноги и оказался лицом к лицу с седым непричесанным мужчиной простецкого вида. Нелепую картину завершал кухонный фартук, повязанный на поясе одного из самых крупных воротил криминального бизнеса. Действующий вор в законе с холодной улыбкой разглядывал бывшего.

— Здравствуй, Касатик, — первым приветствовал мужчину в фартуке Федор Павлович.

— Не разувайся, проходи так, — откликнулся тот. Голос у Касатика был приятный, но немного хрипловатый. — Привет, Лавр. Ствол только на вешалку повесь…

Лавриков не заставил себя упрашивать дважды. К тому же он понимал, что играть в подобные игрушки с именитыми ворами, такими, как этот, — крайне опасно и нежелательно. В конце концов, он явился сюда с мирными намерениями. Рука Лавра скользнула под белый пиджак и отстегнула наплечный ремень с кобурой. Гость повесил оружие на вешалку.

— У тебя телохранитель новый? — улыбнулся Федор Павлович.

Касатик не сразу понял, о чем речь. Минуту стоял молча, затем расплылся во встречной улыбке.

— А, ты про Жучку? — хмыкнул он. — Оценил?

— Ха! Не то слово…

— Люди — обманки, — со знанием дела, основываясь на личном жизненном опыте, поведал Касатик. — А псина не продаст ни за что. С ходу злой умысел чует, и уж тогда… — Хозяин выдержал паузу. — Но тебе она хвостиком повиляла. Редкий случай… С кормами только беда. Не жрет, паразитка, никакие тебе гранулы, никакие консервы — ни наши, ни импортные. Подавай ей все натуральное.