Николай Воронцов - Пятая печать

— Жена, дети? — вернувшись в комнату из душа в белоснежном банном халате и на ходу высушивая таким же белоснежным полотенцем пахнущие шампунем волосы, коротко спросила Жанна.

— Жена, дети, — охотно подтвердил Евгений, закрыл глаза и мечтательно улыбнулся, все еще пребывая под впечатлением от того, что здесь совсем недавно происходило.

Его брюки, пиджак, рубашка с оторванными пуговицами и похожий на убитую змею ремень валялись на полу. Сам он лежал на кровати совершенно голый и даже не думал прикрываться одеялом. Да и, спрашивается, зачем? Зачем прикрываться и прятать тело, если много времени проводишь в спортзале, качая дельты, бицепсы и трицепсы?

— В общем, добропорядочный семьянин?! — усмехнулась она и легла рядом, положив голову ему на колени и раскидав в разные стороны влажные еще после душа волосы.

Испытав от холода влажных волос мелкую судорогу по разгоряченному еще телу, Евгений с некоторой грустью в глазах согласился:

— В общем, да! Добропорядочный, — и, не без внутреннего усилия сменив грусть в глазах на добродушие, снова улыбнулся своей жемчужной улыбкой, только на этот раз уже не мечтательно, а как-то особенно доброжелательно, отчего сердце у Жанны тихонечко екнуло.

Зацепив и не отпуская цепким взглядом его глаза, она, почти склонившись над ним, придвинулась ближе, медленно провела рукой по его колючей щеке, после чего поцеловала, и поцелуй этот получился таким нежным, что вся предыдущая игра в закованного в кандалы пленника и все, что было после этого, показались чем-то странно ненастоящим.

После этого поцелуя он захотел еще и даже снова потянулся к ее губам, но она, будто предлагая хранить жуткую тайну, приложила к его губам пальчик. Он уставился на нее с молчаливой мольбой о продолжении и даже некоторым испугом в глазах, будто решил, что больше между ними уже ничего не будет и именно теперь все закончится.

«Будет!» — с нежностью во взгляде поспешила она успокоить его, и он мгновенно поверил, сменил буйную силу своих напрягшихся мускулов и членов на податливую и мягкую покорность.

Жанна, не моргая, очень внимательно смотрела в его улыбающиеся глаза и думала, что именно таким, беспечно добродушным и немного дурашливым, и должен быть взгляд по-настоящему влюбленного мужчины, с которым всегда, везде и в любой ситуации уютно, легко и спокойно. А всякого негатива, уныния, тоски и меланхолии в этом мире и без того с лихвой хватает!

Снова расположившись головой на его коленях, Жанна теребила влажные еще после душа волосы и смотрела на его в самом деле достаточно широкие, как у футболиста, и несуразные какие-то, ступни. В этот момент она думала о том, что с таким человеком, как Евгений, ей может быть вполне комфортно и психологически спокойно.

— Значит, в поисках концертного директора? — после несколько затянувшегося молчания спросила она.

— В поисках, — благосклонно согласился он. — Готов рассмотреть любые варианты.

— А как объяснишь супруге оторванные пуговицы на рубашке? — с некоторым холодком в голосе спросила она.

— Не знаю, — ненадолго расстроился он и тут же отшутился: — Могу сказать, что с другом подрался.

— Поверит? — все с тем же холодом спросила она.

— Думаю, нет! — тут же отрезал он, давая понять, что разговор об этом ему не доставляет никакой радости.

Не выказывая никаких эмоций, Жанна промолчала. Где-то глубоко внутри ей было безумно хорошо. И еще она подумала, что ей неимоверно комфортно лежать так вот поперек кровати, положив не просохшую еще голову на колени Евгения и не думать ни о чем, ни о каких планах ни на день сегодняшний, ни на завтрашний, вообще ни на какой.

— Ну, что? Какие планы? — вызвав у Жанны своим вопросом приступ дикого смеха, спросил Евгений.

— Хочу предаться шопингу, потому что мне срочно нужна новая сумка и новый телефон, — ответила она.

Бережно подложив под голову Жанны подушку, Евгений встал, голышом прошелся по комнате, поднял с пола рубашку, внимательно осмотрел ее и предположил:

— Попробовать зашить? У тебя есть иголка и нитки?

— Дорогой, ты что, забыл, где у нас иголки и нитки? — все еще лежа поперек кровати, с немного скучающим видом спросила она, после чего сразу же прыснула от смеха.

— Действительно забыл, — заулыбался он и, отбросив рубашку комком в сторону, сообщил: — Тогда буду не прочь составить тебе компанию.

Окна в квартире были по-прежнему зашторены, и от этого в комнате было тепло и сумрачно, но для Жанны эти сумерки в разгар ненастного снежного дня были вовсе не той душераздирающей темнотой, которая приходит тогда, когда окончательно наступает ночь.

— Я даже забыла о том, сколько сейчас времени, — усмехнулась она. — Вообще обо всем на свете забыла. И про усталость, и про депрессняк, и про головную боль. Будто волшебную таблетку приняла!

— В разумных количествах такая терапия вполне может иметь место, — отозвался Евгений и с чертиками во взгляде посмотрел на Жанну.

— В разумных? — наигранно удивилась она и сообщила: — Я всегда была уверена, что я ненасытная!

Дома Гарик наскоро, но очень плотно перекусил, после чего с трепещущим от волнения сердцем сел за компьютер, но сразу же бросаться за монтаж отснятого материала не стал (карта памяти все еще лежала в его нагрудном кармане и грела сердце), а для начала прокрутил новостную ленту.

В новостной ленте была всякая ерунда: про ДТП со смертельным исходом где-то на внешнем кольце, новость про то, что Госдума решила увеличить пенсионный возраст, и сразу же после этого — официальное опровержение, что Госдума ничего подобного не решала, еще была новость про какие-то единичные пикеты оппозиции в поддержку прозрачности выборов, и еще новость про то, что на Марсе наконец-то нашли следы инопланетян, и даже новость про то, что к Земле на огромной скорости мчится гигантский метеорит, который очень скоро уничтожит все живое, и в этой связи наступит конец света.

В общем, все как всегда, из года в год одно и то же, и при этом совершенно ничего и нигде не было сказано про жуткий криминальный труп на крыше одного из столичных зданий.

Гарик даже задал поиск по ключевым словам, забил в поисковик имя «Мара» и фамилию «Закирова», однако кроме ссылок на ее личные действующие страницы в социальных сетях и еще какие-то дурацкие и никчемные упоминания и там и сям, ничего на заданную тему в паутине больше не нашел.

В какой-то момент Гарика даже слегка осенило, и он достал из кармана врученную ему Максимом визитку, после чего зашел на сайт указанной там новостной компании, пролистал расположенные в хронологическом порядке статьи, но вскоре разочарованно вкладку эту закрыл — там тоже ничего не говорилось про странное трагическое происшествие на крыше — и отложил визитку в сторону. Видимо, к месту происшествия замечательного корреспондента Максима Подарилова в итоге так и не пустили, в связи с чем он так и не смог сделать свой замечательный и супергениальный репортаж.