Татьяна Александрова - Порою жизнь как детектив

— Любви? К кому?

— К Майклу.

Элизабет в удивлении молчала. А Энтони, волнуясь и сбиваясь, непрестанно подливая себе виски, рассказал о том, как однажды во время гонки хотел спуститься вниз, но, услышав взволнованный голос Пэт и в ответ — раздраженный голос Майкла, остановился.

Пэт, горячась, говорила, что прошло больше года, как он, Майкл, обещал оставить Белинду и жениться на ней. Ведь она любит его, а Белинда давно к нему остыла, а, может, и не любила никогда. Майкл возражал, увещевая. Дескать, надо подождать еще немного, пока Джордж закончит школу и поступит в университет. На это Пэт, повышая голос, говорила, что у Майкла всегда находятся какие-то причины, и она не думала, что он такой нечестный человек.

Майкл на это ничего не ответил, и через минуту Энтони еле успел отпрянуть от трапа, как снизу выскочила Пэт. Ее лицо пылало от гнева. Не заметив Энтони, Пэт прошла мимо него, глядя прямо перед собой…

Ее губы произнесли: «Убью!»…

Элизабет слушала, не перебивая. Надо же, она думала, что хорошо знает своего отца, а оказывается — многое ей было неведомо! Невольно она вздохнула. Энтони замолчал и в задумчивости глядел на Элизабет. Даже омраченное горестной утратой лицо ее было удивительно прекрасно.

Повинуясь внезапному порыву, Энтони встал, подошел к сидящей девушке сзади и обнял ее за плечи. Она прижалась щекой к его руке и тихо заплакала.

— Ничего, ничего, милая, все образуется, — Энтони поцеловал ее в щеку… потом в краешек губ…

Элизабет в возмущении вскочила:

— Вы что себе позволяете?

— Я… я… только хотел… Лиз, я давно люблю вас!

— Как вы можете?! Уходите!

Энтони в смятении выскочил из дома.

Когда за Энтони закрылась дверь, Элизабет долго сидела неподвижно, глядя в окно. Там, невзирая на человеческие драмы, вовсю сияло солнце. На огромном дереве, раскинувшем свои старые ветви прямо напротив ее окна, расположилась стая больших белых попугаев. Они деловито крутили головами и время от времени разражались резкими криками, словно спорили о чем-то.

Неужели действительно — Патриция? Нет, не может быть…

Элизабет очень нравилась Пэт. Такая самостоятельная и решительная, уверенная в себе, открытая, доброжелательная, с сильным характером. Да, в порыве гнева она могла, наверное, совершить любой поступок. Но здесь все было тщательно подготовлено! Надо было все спланировать, достать яд… Уже не в порыве получается. Хотя, кто знает…

Не откладывая, Элизабет поехала к Пэт.

Та вдвоем с матерью жила в небогатом районе Лэйкхард. Их маленький домик в две спальни стоял в ряду таких же старых малопривлекательных домов. Перед домом росли две акации. Краска на доме давно облупилась, и кое-где из-под нее стыдливо выглядывали бурые кирпичи.

Элизабет поднялась по стертым ступеням и позвонила.

На звонок открыла Пэт. Нисколько не удивившись приходу Элизабет, будто ждала ее, Пэт пригласила девушку в гостиную. Небольшая комната, служившая гостиной, была уставлена мебелью, явно знавшей лучшие времена. Элизабет села в сморщенное кожаное кресло.

— Кофе хочешь? — спросила Пэт.

— Нет, спасибо, только недавно пила, — Элизабет не знала, с чего начать разговор.

— Пэт, кто пришел? — раздался откуда-то старческий надтреснутый голос.

— Это ко мне, мама.

— На минутку подойди, пожалуйста, — продолжала старушка.

— Извини, Бетти, я сейчас, — Пэт вышла из гостиной.

Элизабет, оставшись одна, огляделась. Она слышала от Майкла, что отец Пэт, Джеймс, был азартным игроком и старался участвовать во всех мероприятиях, где можно просадить деньги. Это были скачки, казино, лотереи. Однажды ему сказочно повезло, и он выиграл на скачках очень приличную сумму. Организовав брокерскую контору, Джеймс стал получать неплохие барыши, но все опять проигрывал на скачках и в казино. Налоги он не платил, и в один совсем не прекрасный день семье пришлось расстаться с чудесным домом в северном Сиднее и купить в рассрочку домишко в Лэйкхарде. Здесь отец Пэт вскоре умер, скончавшись от сердечного приступа, не оставив близким ничего.

И сейчас в этом доме все говорило о бедности, как ее представляла Элизабет. Скособоченные жалюзи на окнах, запыленный, темнеющий в углу страшным зевом древний камин, продавленные, из потрескавшейся кожи диваны. И только чудесные фарфоровые фигурки на полке, да современный, с большим экраном телевизор хоть как-то украшали гостиную.

«Да, семьсот тысяч долларов, которые получит Пэт по завещанию, будут здесь совсем не лишними», — невольно подумала Элизабет.

— Извини, мама себя очень плохо чувствует последнее время. Слегла, — входя в комнату, произнесла Пэт.

Она села напротив Элизабет и без всяких предисловий спросила:

— Ищешь убийцу?

— Ищу, — так же прямо ответила Лиз.

— Кого подозреваешь? Меня?

— Еще пока никого конкретно. Пытаюсь разобраться.

— Разбирайся. Но клянусь тебе — это не я! Ты даже представить себе не можешь, как я его люблю! Любила… — поправила себя Пэт и заплакала.

Элизабет так странно было видеть плачущей эту сильную молодую женщину, что она растерялась и не знала, что ответить.

— Я не представляю, как мне теперь жить… жизнь без Майкла потеряла для меня всякий смысл. Зачем вставать, ходить, смотреть, дышать, ездить куда-то, пить и есть, если его нет на земле. Зачем все это?! — продолжала Патриция исступленно.

Элизабет, которая задавала себе эти же вопросы, потому что очень любила своего отца, тоже заплакала. Так они и сидели, эти две молодые женщины, и лили слезы по покинувшему их Майклу. Потом Пэт встала, вышла и вернулась через некоторое время с двумя чашками кофе. Глаза ее были сухими.

— Лиз, у меня есть предположение, кто убил Майкла.

— Кто же по-твоему? — Элизабет поставила чашку с недопитым кофе на столик и насторожилась.

— Шон.

— ?!

— Да, Шон. Я знаю, как он ненавидел Майкла.

— За что? Ведь Майкл так хорошо к нему относился! — Лиз была очень удивлена.

— Помнишь, как Дэвид и Шон заканчивали школу?

— Помню, хотя и смутно. А причем здесь школа? И откуда ты можешь знать про школу?

— Однажды на вечеринке Шон здорово напился и попросил подвезти его домой. Мне было нетрудно, да я и не пила совсем. Так вот, тогда-то он и рассказал про школу, про университет…

— Да причем здесь это и его отношение к Майклу?!

— При том. Дэвид ведь бесплатно учится в университете? А Шон по вечерам вкалывает, чтобы заработать себе на образование. Кроме того у него есть еще младший брат и мать… и отец-алкоголик. А мог бы учиться бесплатно! Но на курс могли взять только одного студента на бесплатное обучение.

— Да причем здесь Майкл? — опять недоумевала Элизабет.

— При том. Когда Дэвид и Шон школу закончили, у них было одинаковое количество баллов. Но взяли Дэвида. Потому, — как утверждает Шон, — что Майкл с ректором университета в гольф играет, да и вообще дружит. Поняла теперь?