Александр Устинов - NEXT. Следующий. Книга 1. Отец — это звучит гордо

— Ты думаешь? — Брови Лаврикова удивленно взметнулись вверх.

— Уверен. — Парень мотнул головой в знак подтверждения собственных слов. — Электронная биржа моментально среагирует. Плюс-минус пару минут. Могу точнее прикинуть алгоритм развала… Да вы не комплексуйте, Лавр. Вы ничуть не хуже какого-нибудь губернатора или префекта.

— Кого-кого?

— Чиновника какого-нибудь или избранного главы администрации, — доходчиво пояснил Федечка.

— Э нет! — Сухощавый палец Лавра энергично рассек воздух на уровне лица. В его голосе даже засквозили интонации незаслуженно обиженного человека. — Нашел с кем сравнивать! Я лучше главы! И префекта лучше! Префект, как правило, лжет и лицемерит! Трындит о нуждах бабулек во вверенном ему пространстве!.. А я — никогда. — Авторитет гордо стукнул себя в грудь и шагнул навстречу Розгину. — Я стараюсь никого не обманывать.

— С точки зрения вашей профессии — напрасно, — улыбнулся парнишка.

— Почему?

— В дикой природе обман эффективен так же, как сила и скорость, — таковой оказалась позиция юноши.

Лавр ошарашенно уставился на своего отпрыска. И где он только нахватался таких умных слов? Даже в институте еще не обучался. А может, это заложенные матушкой-природой гены? Такой ответ на поставленный вопрос Федора Павловича устраивал больше всего и приятно ласкал душу.

— Предпочитаю последнее, — веско заметил он. — Силу и скорость. Ибо мы — не в дикой природе.

— Разве? — Федечка хитро прищурился.

Именитый вор в законе не нашелся что сказать на последнее коротенькое изречение сына. С минуту, наверное, или около того они молча смотрели в глаза друг друга, и в итоге Лавр первым отвел взор. Скрывая неловкость, он сверился со своими наручными часами и радостно провозгласил:

— Пять минут истекли. — Он дружески похлопал Федечку по плечу и направился к выходу. — Пойдем поужинаем.

Розгин двинулся следом, но у порога Федор Павлович немного отступил в сторону и пропустил парня вперед. Они зашагали вниз по лестнице.

— А почему бы тебе не сменить прическу, умник? — бросил в спину молодого человека Лавриков.

— Потому что она меня устраивает, — с достоинством ответил тот, не поворачивая головы.

— А меня — нет, — признался новоиспеченный родитель.

Розгин равнодушно пожал плечами. Они достигли нижних ступенек широкой лестницы, и только после этого юноша обернулся. Дождался, когда приблизится старший по возрасту спутник.

— Дело вкуса, — сказал он и тут же продолжил: — И ее нельзя сменить. Ее можно только сбрить. Вы хотите лицезреть меня бритым?

Лавр скривился, как от зубной боли.

— Тебя — ни за что! — честно признался он. — Я бритых нагляделся — во!

Авторитет характерным жестом чиркнул ребром раскрытой ладони себя по горлу. Федечка искренне рассмеялся. Ему было прекрасно понятно, что именно подразумевал под этими словами Федор Павлович, и развивать тему неприятного для хозяина разговора он больше не намеревался. Отец и сын бодро зашагали бок о бок в направлении столовой особняка, из раскрытых дверей которой в общий холл уже врывались соблазнительные ароматы приготовленных яств. Федечка облизал губы. Он действительно чувствовал себя жутко голодным. Приблизительно те же ощущения были и у Лавра.

Санчо с огромным трудом удалось восстановить равновесие своего грузного тела, накренившегося над водным пространством освещенного в ночи бассейна. Казалось, еще секунда-другая, и он не сумеет устоять на гладком парапете. Громкий всплеск его упавшей в воду огромной туши наверняка услышали бы все обитатели загородного особняка. Но неприятного казуса Мошкину удалось избежать. Он отбросил в сторону собранные рыбьим сачком опавшие листья и перевел дыхание. Резонно полагая, что его никто не слышит, Александр тяжело сопел, как раненый зверь, и уже совсем по-людски витиевато матерился под нос. Излив самому себе душу, Санчо вновь забросил орудие своего труда в воду и приступил к выуживанию новой порции желтых и багряных листьев.

Федечка остановился всего в двух шагах позади Мошкина и несколько минут с интересом наблюдал за стараниями лавриковского управляющего. Санчо не мог заметить присутствие постороннего по той простой причине, что он сам находился в свете иллюминации бассейна, а парень расположился во мраке.

— Привет, оруженосец! — подал, наконец, голос юноша. — Какие проблемы?

Санчо на мгновение прервал свои акробатические этюды и повернул голову, пристально вгляделся в ночную темень. Разглядеть того, кто завел с ним беседу, было совершенно невозможно, а голоса нового обитателя особняка он с непривычки не признал. Розгин облегчил его задачу, вынырнув из мрака на освещенное пространство. Мошкин узнал его и тут же стер с лица зверское выражение. Пристань к нему с подобными расспросами кто-нибудь другой, соратник Лавра нашелся бы что ответить. И словцо это было бы очень крепким. Послал бы по матери — и всего делов. А сын хозяина совсем другое дело. Да и не вызывал он у самого Санчо негативных эмоций.

— У меня? — на всякий случай уточнил Мошкин и, дождавшись подтверждающего кивка, ответил: — У меня — никаких! А вот с бассейном проблем не оберешься!

Он с досадой швырнул сачок на землю и устало приземлился на низенькую скамеечку справа. Лицо его в полной мере отображало вселенскую скорбь всего человечества. По объемистым щекам медленно скатывались одинокие струйки пота. Санчо вытер их рукавом рубашки, не очень-то заботясь о том, какой внешний вид примет она в дальнейшем.

— Не, я не знаю, как там на Беверли-Хиллз! — произнес он в пустое пространство прямо перед собой. — Может, там пальмы не опадают и водичка всегда переливается чистым изумрудом. Но здесь — листья, шишки, хвоя, палки, жуки дохлые, птицы серут! Скоро крокодилы заведутся в этой луже, которая на хрен кому сдалась, когда баня нормальная под рукой! Прямо зла не хватает! Бассейн!..

— Система фильтрации есть? — прервал его причитания Федечка, выступая вперед.

— Вон, паскудина! — Сарделькообразный палец Санчо ткнулся в направлении дальней части бассейна. — Тыщи баксов уплочено! Час поработает, вырубается, ремонтники придут починят, еще две сотни прощай, а через час прежняя петрушка!

Розгин уже не слушал его. Он молча скинул с себя футболку, затем бермуды и, оставшись в одних облегающих трусах, лихо ринулся с головой в бассейн. Вошел в воду мягко, без лишних брызг, как профессиональный прыгун с трамплина. Его юношеское тело скрылось под обильной листвой, плавно покачивающейся на водной глади. Санчо, лишившись потенциального собеседника, умолк, но подниматься со скамеечки не спешил. Он понуро опустил глаза на брошенный под ноги сачок, слегка поддел его носком ботинка.