Донато Карризи - Охотник за тенью

Сандра испытала это на своей шкуре два года назад, когда погиб ее муж и ей пришлось в одиночку расследовать дело, моментально признанное несчастным случаем и тут же закрытое. Чтобы отделить от ярости и скорби разумные соображения, потребовалось немало здравого смысла. И все же она сильно рисковала. Но тогда она была одна и могла себе это позволить.

Теперь появился Макс.

Он как нельзя лучше вписывался в жизнь, которую Сандра для себя избрала. Переезд в Рим, квартира в Трастевере, другие лица, другие коллеги. Нужное место, нужное время для того, чтобы посеять новые воспоминания. И Макс идеально подходил для того, чтобы разделить их.

Он преподавал историю в лицее и жил своими книгами. Часами читал, укрывшись в кабинете. Если бы не она, полагала Сандра, Макс забывал бы питаться и ходить в туалет. Он, как никто, был далек от работы полицейского. Единственный ужас, который мог его ожидать, – это плохие результаты экзамена у учеников.

Кто посвящает жизнь словам, того не касается скверна мира.

Макс приходил в восторг, когда Сандра просила его рассказать что-нибудь связанное с его предметом. Он вещал вдохновенно, бурно жестикулируя, со сверкающими глазами. Макс родился в Ноттингеме, но жил в Италии уже двадцать лет. «Для преподавателя истории существует только одно место в мире, – уверял он, – и это Рим».

Сандра не хотела лишать его иллюзий, рассказывая, сколько зла творится в этом городе. Поэтому никогда не говорила с ним о своей работе. Но на этот раз она даже решилась солгать. Набрала номер и стала дожидаться ответа.

– Вега, ты уже давно должна быть дома, – заявил он шутливо.

Макс называл ее по фамилии, прямо как коллеги на работе.

– У нас крупное дело, меня попросили сделать дополнительную серию снимков, – сказала Сандра, придерживаясь избранной версии.

– Ладно, тогда поужинаем позже.

– Думаю, мне к ужину не успеть, здесь много дела.

– А-а, – только и произнес Макс, услышав новость.

Он не злился, просто недоумевал. Сандра впервые так надолго задерживалась на сверхурочной работе.

Она зажмурилась, чувствуя себя последней дрянью. Нужно было нарушить молчание, заставить его поверить в выдумку.

– Представляешь, какая тоска. На фотографов просто мор напал: все заболели гриппом, или не знаю уж чем.

– Ты достаточно тепло одета? Я смотрел прогноз, ночью будет холодно.

Оттого что Макс так за нее переживает, Сандре сделалось еще хуже.

– Да, конечно.

– Хочешь, я дождусь тебя?

– Не надо, – поспешила сказать она. – Серьезно: ложись-ка спать. Может быть, я быстро управлюсь.

– Хорошо, только разбуди меня, когда вернешься.

Сандра прервала связь. Чувство вины не заставило ее передумать. Она вбила себе в голову, что утром плохо выполнила работу, потому что, как и судмедэксперт, хотела поскорее уйти с места преступления. То, что она обнаружила в конце и что так подняло ее в глазах коллег и комиссара Моро, получилось случайно. Если бы она строго следовала протоколу панорамной съемки, то заботилась бы об уликах, а не о собственном самочувствии. Вместо того чтобы с помощью камеры исследовать место преступления, прикрывалась ею, словно ширмой.

Она должна все исправить. Единственный способ – повторить процедуру, увериться, что больше она ничего не упустила.

В сосновом лесу коллеги-полицейские и эксперты-криминалисты начинали потихоньку сматывать удочки. Скоро она останется одна. И выполнит свою миссию.

Сфотографирует пустоту.

Машину, в которой сюда приехала пара, убрали; полицейскую аппаратуру тоже унесли. Забыли только снять красно-белую ленту ограждения. Она колыхалась на ветру, как и ветви сосен, но теперь огораживала пустое пространство.

Сандра посмотрела на часы: уже за полночь. Подумала, достаточно ли будет припарковаться в трехстах метрах. Не хотелось, чтобы кто-то заметил ее машину.

Из-за тонкого слоя облаков лунный свет казался матовым. Сандра не могла включить фонарь: не ровен час, кто-нибудь заметит, да и луч исказит картину. Когда она начнет фотографировать, инфракрасный видоискатель «рефлекса» поможет сориентироваться на местности, а пока пусть глаза привыкают к бледному свету луны.

Сандра выбралась из машины и направилась туда, где все произошло. Пока она шла по лесу, в голову закралась мысль, не глупо ли то, что она задумала. Она подвергает себя опасности. Никто не знает, что она здесь, а ей неизвестны намерения убийцы. Что, если он вернется посмотреть, как тут идут дела? Или чтобы оживить в памяти ощущения, испытанные прошлой ночью, создать себе этакий «Амаркорд» ужаса? Иные убийцы так поступают.

Сандра понимала, что на самом деле загадывать худшее – часть ритуала, оберегающего от сглаза. Накручиваешь себя, воображаешь всякие ужасы только затем, чтобы обмануться. Но как раз в этот момент лунный луч пробился сквозь скопление облаков и скользнул в чащу.

И тут Сандра заметила, как среди деревьев, где-то в сотне метров от нее, мелькнул темный силуэт.

Насторожившись, она замедлила шаг, но не смогла сразу остановиться. Страх завладел телом, и она невольно, по инерции, двигалась дальше; иглы скрипели под подошвами.

Тем временем тень уже двигалась по месту, где совершилось преступление, поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Сандра застыла как вкопанная. Но уловила неожиданный жест.

Человек перекрестился.

На какой-то миг у Сандры отлегло от сердца: верующий. Но в следующую секунду перед мысленным взором явилось только что увиденное, как при замедленной съемке.

Человек крестился наоборот – справа налево, снизу вверх.

– Сюда.

Шепот раздался из темноты, в нескольких метрах от нее. Сандра вздрогнула, будто очнувшись, а на самом деле переходя из одного кошмара в другой. Она хотела было закричать, но сказавший «сюда» вышел вперед: у него был шрам на виске, и он жестом велел ей спрятаться за дерево. Сандре он был знаком, но только через несколько секунд она поняла, кто это.

Маркус, пенитенциарий, которого она встретила два года назад.

Он снова сделал ей знак пригнуться, потом подошел, взял за руку и бережно усадил. Сандра повиновалась, потом уставилась на него, не веря своим глазам. Но он глядел прямо перед собой.

Туда, где незнакомец, ползая на коленях, ощупывал землю, будто что-то искал.

– Что он делает? – спросила Сандра вполголоса, все еще с бешено колотящимся сердцем.

Пенитенциарий не ответил.

– Мы должны вмешаться, – высказала она тогда то ли вопрос, то ли утверждение – Сандра в тот момент сама не знала, что делать.

– У тебя есть оружие?

– Нет, – призналась она.

Маркус покачал головой, словно говоря: нет, рисковать не стоит.

– Ты дашь ему уйти? – Сандра не могла в это поверить.