Марина Серова - Месть Лисьей долины

– Неужели это был брак по расчету? – удивилась я.

– Мои племянницы – милые девочки, но несколько задержались в развитии, – вздохнул Павел Станиславович.

– Неужели? – Я подняла брови.

– Они совершенно не знают жизни, – пригорюнился маленький мужчина. – Аркаша выстроил для них золотую клетку и думает, что можно всю жизнь держать их в ней. Но даже животным свойственно стремиться к свободе.

– А при чем тут братья Акчурины? – осторожно поинтересовалась я.

– Аркаша счел их наименьшим из зол. – Горенштейн отхлебнул из стакана и поморщился. – Наверное, рассуждал так: «Раз уж девочкам суждено выйти замуж, путь это будет предсказуемо и безопасно. Пока малышки не влюбились в каких-нибудь гадких лебедей, подыщу-ка я им пристойных и состоятельных женихов».

Павел Станиславович передразнивал брата очень похоже, и я невольно улыбнулась.

– Гадких лебедей?

– Совершенно неподходящих типов, – оскалил мелкие зубки мужчина.

– Значит, братья Акчурины были меньшим из зол? – уточнила я.

– А что, прекрасные кандидаты! – скривился Павел. – Молоды, богаты, вдобавок сыновья партнера по бизнесу. Союз красоты и капитала, как сейчас говорят. Очень выгодная партия.

– Вот только закончилось все трагедией, – медленно проговорила я. – Скажите, насколько я вижу, вы самый близкий человек девочкам…

Павел Станиславович польщенно ухмыльнулся. Всякому приятна лесть, пусть даже такая незамысловатая.

– Кто мог желать зла Валентине и Лизе? Кому понадобилось стрелять в жениха?

Павел подался вперед и вперил в меня взгляд больших, несколько навыкате, глаз:

– Значит, вы тоже думаете, что бедняга тут совершенно ни при чем и погиб случайно? А на самом деле метили в кого-то из моих дорогих девочек?

Вообще-то я так не думала. Человек в зеленой бейсболке, который так ловко ушел от погони, показался мне достаточно… э-э, компетентным. Киллеры, по моему опыту, обычно убивают именно того, в кого целятся. Иначе грош им цена. Семья Горенштейн – люди непростые. И враги у них должны быть соответствующего калибра. А состоятельный человек не станет связываться с косоруким киллером, он выберет лучшего. Киллеры, конечно, не слишком расхожий товар, в интернет-магазине не купишь. Но кому надо, тот найдет.

Я вполне допускала версию, что целью убийцы в зеленой бейсболке был красавец Марат. Мало ли, чем его папаша не угодил кому-то из конкурентов? Да и сам молодой человек давно уже вел самостоятельные игры на деловом поле и вполне мог перейти дорогу нехорошим дядям. Марат был спортсменом, привык идти напролом и добиваться своего. Правда, сейчас не девяностые, серьезные люди так дела не решают… но кто сказал, что тут замешаны деловые интересы, а не, скажем, отморозки-приезжие, которым Марат тачку подрезал? Реалистичный расклад? Вполне! А то, что молодого спортсмена убили на свадьбе, может объясняться просто. Во-первых, в такой момент человек беззащитен, и безопасность – это то, о чем он думает в последнюю очередь. А во-вторых, убийство получается резонансным, жестоким и чрезвычайно наглядным. Чтоб другим неповадно было…

Но в глубине души я сомневалась в том, что эта версия верна. Все-таки мне казалось, что несчастье связано с семейкой Горенштейн. Слишком много непонятного вокруг девочек-близнецов. Слишком темная тень висит над их рыжими головками. Скорее всего, киллер был нанят для того, чтобы расстроить свадьбу. Древний принцип гласит: «Ищи, кому выгодно». А кому выгодно, чтобы сестры Горенштейн не вышли замуж?

Впрочем, все это меня совершенно не касалось. Не моего ума дело. Меня наняли охранять сестер… хотя, прожив три дня в поместье, я давно сообразила, какова была истинная цель Аркадия Станиславовича. Уточним: меня, самого крутого профи в городе, наняли по единственной причине – для того, чтобы показать кому-то, что Аркадий заботится о племянницах, девочки под надежной защитой. Следующий вопрос: кому предназначается эта демонстрация силы?

Слишком все это сложно. У моих состоятельных клиентов всегда так – истинные намерения замаскированы целым ворохом лжи. И докопаться до правды – словно луковицу развернуть. И противно, и слезы из глаз, и плохо пахнет.

Я мило улыбнулась маленькому мужчине и сказала:

– Так вы не ответили на мой вопрос. Кто мог желать зла близнецам?

Горенштейн сразу же поскучнел лицом и допил остатки джина. Потом бросил выразительный взгляд на часы. Тупоумием я не страдаю и намеки понимать обучена, поэтому немедленно встала и проговорила:

– Извините за беспокойство, час поздний, я, пожалуй, пойду.

– Рад знакомству, – фальшиво улыбнулся мужчина, в свою очередь, поднимаясь с дивана и провожая меня до двери. – Надеюсь, мы еще как-нибудь поболтаем с вами, Евгения. Навещайте старика, не стесняйтесь. У меня по ночам бессонница.

– Обязательно как-нибудь загляну, – пообещала я. Кстати, я собиралась сдержать обещание. Информация, которую мне удалось вытянуть из маленького мужчины, была крайне скудной. Думаю, Павел Станиславович – бесценный кладезь сведений о сестрах. И о тайнах семьи Горенштейн, кстати. Если кто и может развеять туман, организованный Аркадием, так это только его брат.

Маленький мужчина с перстнем на пальце, кажется, уже жалел об излишней откровенности, припадок которой поразил его в беседе с ночной гостьей. Павел поминутно облизывал губы, и глаза его то и дело устремлялись к бутылке с джином, где все еще оставалось порядочно прозрачного содержимого.

Я остановилась на пороге, придержав стеклянную дверь рукой, и спросила:

– Вы что же, круглый год живете в этом домике?

Как оказалось, вопрос был неудачным. Горенштейн поморщился, как будто у него болели зубы, и ответил:

– И летом, и зимой. В доме недостаточно места. Доброй ночи, Евгения.

И он поспешно закрыл за мной дверь своего стеклянного домика.

Я не стала настаивать на продолжении беседы. Ни к чему давить на человека. У меня еще будет время выжать досуха этого странного мужчину.

Интересно получается! Кажется, в своей собственной семье Павел Станиславович нежелательная персона. Не нашлось места в доме, это же надо! Особняк Горенштейнов громадный и полупустой. В нем три этажа. Первый занимает семья Аркадия, там находятся спальня, кабинет, библиотека и еще какие-то комнаты самого хозяина дома, затем покои его супруги, а треть первого этажа занимает их взрослый сын Вадим. Кстати, у него отдельный вход – любящие родители позаботились.

Второй этаж целиком принадлежит близнецам. По-моему, там есть комнаты, куда девочки не заглядывают годами. Но это ничего – целая армия вышколенных слуг поддерживает все в идеальном порядке: проветривает, моет, до блеска драит стекла и натирает паркет, ставит свежие цветы в вазы. Немного напоминает сказку про аленький цветочек, как будто невидимые слуги трудятся день и ночь.