Владимир Колычев - Дочь авторитета

— Где он?

— Должен подъехать.

Ставр кивнул. Хорошо, что Патрик где-то рядом. Это значит, что он сработал чисто. Парень это умеет. А еще лучше, что в трудную минуту Патрик взял ситуацию в свои руки и скрутил ей шею. Не зря, значит, Ставр сделал ставку именно на него.

— Головановские стреляли в Жанну, — сказал Фадей. — Они взялись за нас серьезно. Голован еще в изоляторе был, а они сюда подъехали. Жанна там была, Варвара. Патрик рядом стоял. Если бы он тогда не среагировал!.. — Фадей выразительно махнул рукой.

— Он среагировал и решил с Голованом.

— Мавр своих пацанов запряг. «Гарантию» у головановских отбил.

Ставр удовлетворенно цокнул языком. Банк «Гарантия» — опорная точка в системе Голована. С ее потерей в стане противника рухнет все.

— А с Курниковым что?

— Пока ничего.

Да, сначала надо было дожать головановских, а потом уже решить с Курниковым. Это ведь он обманул Ставра и подставил его под удар. Голован прельстил его чем-то. Что ж, раз так, то быть им вместе на том свете. Руки до этого мента обязательно дойдут.

Сараю было лет тридцать, не больше, а выглядел он как мужик, которому далеко за сорок. Лицо в мелких морщинах, воспаленный взгляд, мешки под глазами, впалые щеки.

— Захар, я не понял, что за дела? — заявил Сарай и широко раскинул руки.

Этот Байкалов для него никто. Зря он путается у него под ногами.

— А что за дела? Овцы из частного бизнеса шерсть наращивают. Их стричь надо, а не резать.

Разборка происходила рядом с новым офисом Байкалова и его друзей. Сарай подъехал со своими бойцами, Захар с пацанами вышел ему навстречу. Все без оружия, но в штабе Жак, у него автомат. А стреляет он очень хорошо.

Место здесь глухое. Если вдруг прозвучат выстрелы, то менты вряд ли рванут сюда по вызову, поступившему от неравнодушных граждан.

— Я овец режу? — осведомился Сарай.

— За тобой рэкет, крыши, все дела.

— Какой рэкет? Какие крыши? У нас охрана! — Сарай глянул на Лукича, перевел взгляд на Рапса, прошелся по накачанному Тюхе, скользнул по громиле Захарику.

Это первая линия, за ней еще три бойца из тех, кого Байкалов сам позвал в дело. Пацаны не робкого десятка, в драке не подведут.

Сарай это чувствовал. Он явно жалел о том, что с ним всего четыре быка без оружия. Ему очень хотелось бы устроить замес прямо на месте, решить проблему в один присест. Всех положить и закопать, чтобы другим неповадно было. Хочется. Но колется.

— Какая у вас охрана? — проговорил Захар. — Вы людей от денег избавляете. А мы от реальной опасности защищать будем.

Вчера Захар встречался с директором хлебозавода, предлагал ему охранные услуги, но получил от ворот поворот. Не захотел бизнесмен непонятно из-за кого идти против Сарая. Сегодня утром Байкалов говорил с директором мясокомбината и услышал ту же песню. Но Захар не унывал. Надо обойти всех, заявить о себе хотя бы на словах. А случай показать себя в деле обязательно представится.

— Ты себя сначала защити, — заявил Сарай.

— От тебя мы защитимся.

— Кишка тонка.

— Я не понял, ты авторитет или баклан с балалайкой? Дело говори, а на баяне нам и коза сыграет.

— Дело простое. Ты должен исчезнуть! — прошипел Сарай, чуть не лопаясь от натуги.

— Мы людей обошли. Они на святое дело скинулись, в нас верят. Нет, уйти мы не можем.

— Это твое последнее слово?

Захар кивнул, и в этот момент Сарай резко выкинул вперед руку. На Байкалова как будто змея прыгнула с заточкой вместо жала. Он заметил опасное движение, стал уводить голову с линии удара, но острие вскользь вонзилось под ухо, вспороло кожу. Захар не чувствовал боли, вцепился в руку Сарая, потянул ее на себя и упал на землю вместе с ним за спинами своих бойцов.

Противники бросились к нему, но его парни сплотились, перекрыли им путь. В этот момент вдруг громыхнула автоматная очередь, выпущенная в воздух. Люди Сарая в замешательстве остановились.

Захар вырвал заточку из его руки. Тот извернулся и ударил Байкалова локтем в челюсть, но этим лишь сильней разозлил его. Захар избивал врага от всей души. Раз, другой, третий. Кулаком, локтем, головой, а потом и ногами. В голову, в грудь, в живот.

— Захар, хватит! — крикнул Петлюра. — Это беспредел!

Захар остановился, оттолкнул Рапса, вышел к нему и спросил:

— Я тебя сюда звал?

— Так мы это, поговорить хотели. — Петлюра с опаской посмотрел на него.

— Поговорить! Заточкой в глаз! Ну, давай! — Захар вынул из кармана кнопочный нож, выщелкнул лезвие из рукояти.

— Эй! Так нельзя! — заявил Петлюра.

— Откуда вы такие взялись? — спросил Захар и скривился.

Не думал он, что будет иметь дело с трусливой шпаной. Сарай с его кодлой представлялся ему крепостью, которую предстояло взять штурмом. Но этот тип уже лежал в отключке у него за спиной, а перед ним стояли большие кожаные мешки с душистым дерьмом.

Петлюра с опаской глянул на Жака, который приближался к ним со стороны здания. Автомат у него в опущенной руке. Острие штык-ножа, пристегнутого к стволу, глухо звенело, выцарапывало бороздку в асфальте.

— Жак, тут какая-то непонятка вышла, — пробормотал Петлюра, настороженно глядя на автомат.

— Захар! — позвал Тюха.

Байкалов обернулся и увидел, как Сарай дергает ногой. Глаза закрыты, на губах пена, тело бьется в конвульсиях.

— Это агония, — сказал Рапс.

— Давай! — Захар повернулся боком к Петлюре и рукой показал на Сарая.

— Что надо делать?

— Искусственное дыхание.

— Я не могу!

— А кто может?

Парни Сарая подавленно молчали, исподлобья глядели на своего главаря. Никто из них не рвался ему помочь. Не хотели, то ли брезгливость одолевала. А может, они понимали, что Сараю уже ничем не помочь.

Тот дернулся и затих. Захар опустился перед ним на колено, попробовал нащупать пульс — бесполезно. Сожаления не было, но радость победы не трепыхалась в груди, не рвалась наружу.

— Все, — сказал он и обвел взглядом противников.

— Его в живот нельзя было бить, — тихо сказал Петлюра.

— А зачем он тогда пришел? — спросил Жак, который подходил к Петлюре, заставлял его поворачиваться к себе лицом.

— Поговорить.

— А ты зачем пришел? — Жак смотрел на Петлюру, но заметил, как его дружок выводит из-за спины руку с вложенным в нее пистолетом.

Захар дернулся, среагировал на опасность. Он-то думал, что стволов у парней Сарая нет. Но Жак его опередил. Он, не раздумывая, вскинул автомат и ударил штыком. Дружок Петлюры выронил пистолет, схватился за живот и рухнул на бок.

— Жак! — Петлюра не просто смотрел на Жака, он взывал о пощаде.

— Рома, тебе не надо было сюда приходить, — с сожалением сказал Жак.

Петлюра шарахнулся в сторону, но штык-нож вошел ему в горло. Брызнула кровь. Петлюра закатил глаза и рухнул на колени. Его приятели в ужасе наблюдали за этой сценой.