Валерий Ильичёв - Невольный свидетель

Узнав о несчастье, подозреваемого в доносительстве парня, отец Сорина лишь сказал сыну:

— Вот судьба сама все и устроила. Похоже, ты был прав, и смерть Вадима лежит кровавым пятном на этом несчастном человеке.

Увечье предполагаемого доносчика принесло некоторое успокоение Михаилу. Но через год началась война, и он сразу направился в военкомат, с просьбой отправить его на фронт. На все уговоры матери Михаил упорно твердил:

— Я должен пойти в ополчение. Соседи в доме шарахаются от нас, как от родственников врага народа. А я в бою с фашистами своим примером оправдаю память брата.

Савелий Григорьевич, хотя и понимал наивность расчета сына на реабилитацию, но не стал его разубеждать. Извещение о гибели сына под Москвой пришло уже через три месяца. Стандартная формулировка: «Пал смертью храбрых», не оставляла никаких надежд. Савелий Григорьевич тяжко переживал смерть второго сына и вскоре умер от инфаркта. Мать Софья Михайловна, не зная о расстреле старшего сына, продолжала надеяться на его возвращение из лагеря. Лишь после войны на ее очередной запрос пришло уведомление о смерти Вадима еще в 1938 году, сразу после ареста.

С этого дня Софья Михайловна существовала лишь по инерции. Ни с кем из соседей она не общалась. Эта одинокая женщина часто стояла на краю двора и с грустью наблюдала за веселыми играми чужих ребятишек, беззаботное детство которых напоминало ей о собственных детях.

А у безногого Георгия жизнь сложилась вполне благополучно. На фронт его калеку не призвали, а за счет своего обувного ремесла, он материально не бедствовал. Нехватка выбитых на фронте здоровых мужчин сделала его вполне желанным женихом. И вскоре после войны Георгий сыграл свадьбу с молодой красавицей вдовой. У него родились двое сыновей. Одного из них он назвал Вадимом. Было ли это совпадением или стремлением загладить свою вину, Софья Михайловна так и не узнала. Сытое счастье в семье Георгия заставляло ее сомневаться в торжестве справедливости в этом жестоком мире.

Старая женщина прожила в одиночестве еще четверть века и мирно скончалась в начале семидесятых годов. На ее уход из жизни жильцы не обратили особого внимания. Лишь соседи написали заявление на разрешение заселиться в освободившуюся комнату. И все. От прежней когда-то семьи Сориных никого не осталось. Теперь только я, старый дом, храню память об этих безвозвратно ушедших людях.

Не принесла счастья многим моим жильцам и долгожданная победа в войне. И в наступившие мирные дни безрассудные люди рушили свои и чужие судьбы. О Нинке, дочери дворничихи, будет мой новый рассказ.

Золотой перстень с изображением фашистского орла случайно обнаружил под диваном в старом прусском замке артиллерист Павел Гурин. Разыскивая оторвавшуюся от гимнастерки пуговицу, он лег на пол, и увидел за изогнутый ножкой, небольшой блестящий предмет. Внимательно осмотрев находку, молодой старшина пришел к выводу: «Кольцо, явно, из золота. Хозяин отделался от опасного символа перед бегством. Но трофейной команде его не отдам. Мне в Москву кроме отреза на пальто и красивой зажигалки и везти нечего. Правда, на перстне над головой орла, держащего свастику, видна вмятина. Но мне наплевать на этот брак. Золото оно всегда в цене».

И Гурин, завернув перстень в носовой платок, положил его в карман гимнастерки, даже не предполагая, к каким трагическим последствиям это может привести.

…Сразу после демобилизации, Гурина направили на работу в восьмое отделение милиции. Через три года он уже считался опытным сыщиком. Обслуживая район Арбата, старался приобрести агентуру из числа лиц имеющих обширные связи среди уголовников. И с точки зрения вербовки, его давно интересовала, молодая, ранее судимая девица, Нинка Краснова. Из архивных материалов Гурин знал, что мать привезла трехгодовалую Нину в Москву в начале тридцатых годов. Спасаясь от голода в деревне, женщина сумела устроиться дворником и заселилась в сырой без окон подвал, на стенах которого даже в летнюю жару ползали мокрицы. Жильцы вскоре привыкли к молчаливой Власихе с деревенской старательностью убирающей двор.

А ее дочка, Нинка, росла озорной девчонкой и среди дворовых пацанов слыла «своим парнем». Она без оглядки прыгала с крыши сарая, цеплялась крюком за борта грузовиков и лихо гоняла выпиленный из каучука мяч в футбольных дворовых баталиях. Участвовала она и в рискованных набегах на машины с продуктами, завезенными в магазин, расположенный в их доме. При облавах Нинка помогала прятать финки и кастеты своих приятелей в темной дворницкой среди лопат и ведер.

И так было до тех пор, пока Нинка со своими приятелями не попала под суд. Никто ее за язык не тянул, когда она во дворе пожаловалась на постоянный шум со склада продуктового магазина, расположенного как раз за стеной их дворницкого подвала. И тщедушный Рахит предложил проломить стены и наесться «от пуза». Ребята посчитали предложение брехней, так как строгая Власиха далеко от дома не отлучалась. Но вскоре она получила письмо о смерти матери и, взяв отпуск на три дня, уехала из города.

И вновь Рахит предложил воспользоваться случаем и ограбить магазин, сделав пролом в стене из дворницкого подвала. Нинка вынуждена была согласиться. Кирпичную кладку долбили с вечера впятером, сменяя друг друга. Из ближайших ящиков вытащили с десяток банок американской тушенки и сгущенного молока. Заложив пролом выломленными кирпичами, всю ночь наслаждались пиршеством. Утром работники магазина обнаружили пропажу и, за ящиками по кирпичной пыли легко обнаружили дыру в стене.

Сотрудники милиции тут же задержали всю компанию. Возбудили уголовное дело. Женщине судье было жалко малолетних голодных воришек. Но украдено было государственное имущество, да еще и группой лиц. И ей пришлось назначить подросткам реальные сроки. Нинка как хозяйка подвала получила три года лишения свободы. И когда ей исполнилось шестнадцать лет, её перевели отбывать наказание среди взрослых преступниц. И на свободу Нинка вышла уже многоопытным циничным человеком. На воле ее встретили настороженно. Соседи избегали общения с бывшей «зечкой». Она хотела устроиться продавщицей, но узнав о судимости, ей тут же указывали на дверь. А как мать всю жизнь махать метлой и колоть ломом лед Нинка не хотела.

И ожесточившись на весь мир, Нинка примкнула к компании ранее судимых парней из соседних дворов. Без особой любви сошлась с уголовником Струной, который подкупил ее своей игрой на гитаре. Но его через полгода посадили за уличный грабеж. Нинка недолго оставалась одна. К ней проявил интерес Солёный, недавно освободившийся из лагеря. Но и того вскоре посадили за нанесение ножевого удара в пьяной драке. И тут, как говорится, «пошло-поехало». Парни приезжали из мест лишения свободы, сходились с Нинкой. Но воровское любовное счастье было не долгим, и очередной сожитель отправлялся на скамью подсудимых.