Энтони Беркли - Суд и ошибка

* 4 *

Отчет о заседании палаты общин мистеру Тодхантеру в тот же вечер принесли прямо в постель мистер Читтервик, присутствовавший на заседании лично, и неутомимый сэр Эрнест Приттибой, который забросил все свои дела и процессы и изо дня в день шокировал своих коллег.

Сэр Артур Пауэлл-Хэнкок поднял вопрос о казни Палмера перед безразлично настроенными членами палаты на заседании комитета ассигнований. Члены палаты разделились приблизительно на пять групп. Одни из них считали вопрос политическим и поддерживали министра в его нежелании вмешиваться, другие, более свободные во взглядах, свято верили в непогрешимость суда присяжных. Сэра Артура Пауэлл-Хэнкока поддержали те, кто поверил рассказу мистера Тодхантера, политически настроенные оппозиционеры и, наконец, многочисленные парламентарии, которые всерьез усомнились в виновности Палмера и считали, что ради изучения признания мистера Тодхантера можно и отсрочить казнь Палмера, даже если придется продержать его в тюрьме до конца жизни. Именно на последних твердо рассчитывал сэр Эрнест, всеми доступными средствами добиваясь увеличения этой группы. Но ни красноречие сэр Эрнеста, ни пламенные статьи за Палмера или против него почти не пробудили энтузиазма, и довольно нудная речь сэра Артура тоже не принесла пользы. Дебаты затянулись и постепенно переросли в академическую дискуссию, участники которой уже забыли, что на карту поставлена человеческая жизнь. Как ни странно, больше всех Палмеру помог сам министр внутренних дел, который проявил такое вопиющее отсутствие гуманности, человечности и понимания, что произвел отталкивающее впечатление даже на своих сторонников.

Несмотря на это небольшое преимущество, мнение большинства все-таки склонялось не в пользу Палмера, и тогда сэр Эрнест выложил свой козырь. Козырь был неожиданным, о его существовании не подозревал даже сэр Артур Пауэлл-Хэнкок, да и сэр Эрнест не выложил бы его, если бы дебаты пошли по иному пути. Когда сэру Артуру передали эту записку, он несколько минут пристально изучал ее, а потом принялся сосредоточенно ловить взгляд спикера. Поймав его, сэр Артур поднялся и объявил:

- Я только что получил записку. Ее назначение не вполне ясно, но насколько я понял... хм... возбуждено гражданское дело против мистера... хм... Лоуренса Тодхантера. Да, гражданское дело об убийстве. Моим друзьям-юристам наверняка известно, что это означает. Но если против этого джентльмена возбуждено дело об убийстве - о том же самом убийстве, виновным в котором признали Винсента Палмера,- думаю, я вряд ли ошибся, предлагая отложить казнь Палмера до завершения этого процесса... если такое название будет уместным.

Острый конфуз спас сэра Артура от обычных банальностей, и последующее голосование по вопросу об отсрочке казни Винсента Палмера завершилось с небольшим перевесом сторонников отсрочки - сто двадцать шесть голосов против ста семи.

- О господи!- воскликнул мистер Тодхантер и проглотил виноградину.

Глава 14

* 1 *

Мистер Тодхантер очутился в самой гуще важных событий. Его поступки обсуждали в парламенте, он создавал прецеденты, а теперь еще и попал в эпицентр неслыханного судебно-юридического кризиса. Он испытал странное и досадное ощущение бессилия, обнаружив, что даже теперь, пребывая в центре значительной и противоречивой деятельности, он способен управлять ею не более, чем вращением Луны вокруг Земли: прикованный к постели, он служил лишь неподвижной осью вращения.

Упоминание о частном обвинении в убийстве было, вероятно, самым гениальным озарением во всей блестящей карьере сэра Эрнеста. В некотором смысле случай был отнюдь не беспрецедентным, но только гений от юриспруденции смог сообразить, что механизмы воскрешения этого курьезного гражданского права все еще пребывают в полной исправности. Короче, суть дела заключалась в следующем: во всех уголовных процессах обвинителем почти неизменно именовалось государство, теоретически обладающее такой прерогативой, но на практике обвинителем во всех малозначительных уголовных процессах неизменно выступало частное лицо, которому был нанесен ущерб, действующее совместно с полицией.

- Но в этом случае, дорогой мой,- весело разглагольствовал сэр Эрнест,полиция не только не желает оказывать содействие, но и предпочитает чинить препятствия. А все почему? Потому, что полицейские уже вынесли приговор своему кандидату, и в результате суда над другим по тому же обвинению окажутся в глупом положении. И кроме того, они по-прежнему убеждены, что приговорили к казни настоящего убийцу.

- Но разве это малозначительное преступление?- осведомился мистер Тодхантер, который во всем любил ясность.

- Вы правы: отнюдь. Кстати, ловко мы хитрим, правда? Ссылаясь на традиции и так далее, мы постепенно переложили ответственность за малозначительные преступления на плечи самих пострадавших. Знаете, это избавило власти от уймы хлопот. Такая практика характерна только для нашей страны. Как и следовало ожидать.

- Да, но убийство - серьезное преступление.

- Конечно, но если послабления допустимы для незначительных преступлений, значит, возможны и для серьезных, хотя, конечно, власти крайне редко отказываются исполнять свои обязанности. Частный обвинитель сам оплачивает все расходы, и тем не менее только некоторые из нас готовы отпустить преступника на свободу, лишь бы не оплачивать счета, помогающие упрятать его за решетку.

- Но вы же сказали,- терпеливо напомнил мистер Тодхантер,- что в таких делах обвинителем выступает пострадавшая сторона. В случае убийства это невозможно, верно? Пострадавший не в состоянии выступать обвинителем, поскольку он мертв.

- О, обвинитель не обязательно должен быть пострадавшим,- бойко отозвался сэр Эрнест.- Вам знаком термин "истец за всех"? Так называют подателя иска в случае тяжкого преступления - подателя, который сам не понес никакого ущерба.

- Значит, и моим обвинителем будет "истец за всех"?- сообразил мистер Тодхантер.

- Ни в коем случае. "Истец за всех" участвует в процессе с целью получения вознаграждения, пени, или штрафа, или же их солидной части, а также по другим причинам, но неизменно ради собственной выгоды - например, чтобы представить улики.

- Тогда как же будет называться мой обвинитель?- совсем запутался мистер Тодхантер.

- Истец,- коротко сообщил сэр Эрнест.- Он узурпирует функции государства, но для этого ему придется преодолеть пару препятствий.

- Препятствий?

- Вот именно. Большое жюри придется убедить, что против вас необходимо возбудить дело, магистрат - что вам надо предъявить обвинение, и еще неизвестно, сколько препон на нашем пути поставят враждебно настроенные власти.