Питер Свенсон - Все ее страхи

— Хорошо. Давайте присядем.

Полицейский — молодой чернокожий парень с бритой головой, — похоже, знал, что делать, и без указаний. Он пошел на кухню, натягивая перчатки. Кейт с трудом удавалось не смотреть на пистолет в кобуре у него на поясе.

Детектив присела на краешек дивана и поправила костюм:

— Вы в порядке? Выглядите немножко расстроенной.

— Одри Маршалл была изувечена?

На лице детектива не промелькнуло ничего, никаких изменений, но Кейт показалось, что она увидела какую-то перемену в глазах. Заинтересованный взгляд и проблеск беспокойства.

— Где вы это слышали?

— Я познакомилась с женщиной на курсах, и она рассказала, что прочитала это в интернете. А потом я слышала ту же версию от другого человека, он тоже видел информацию в сети, в комментариях к статье, которую прочитал. — Кейт специально не упомянула, что вторым источником был Алан Черни, но если детектив спросит, она расскажет. Она решила все выложить.

Детектив Джеймс медленно покачала головой. Она, казалось, обдумывала варианты.

— Не вдаваясь в подробности, Кейт, да, Одри Маршалл после смерти была порезана в нескольких местах. Прошу не распространяться — мы еще не публиковали эту информацию. Хотя очевидно, что кто-то уже в курсе.

— Ладно, обещаю, — согласилась Кейт. — Как ее порезали? Я имею в виду, где находился разрез?

— Зачем вам знать?

— Я почти уверена, что мой троюродный брат Корбин как-то замешан в смерти Одри. Я спускалась в кладовку в подвале…

— Здесь, в этом доме?

— Да.

— Когда вы ходили?

— Да вот буквально перед тем, как вы пришли.

Кейт рассказала, что она нашла, описала постер с изображением сексапильной девушки и то, как он был разрезан пополам, а затем обрамлен. Она обстоятельно излагала все это, а сама думала, не выглядит ли она параноиком в глазах детектива. Но Джеймс внимательно ее слушала, сидя на краю дивана. Когда Кейт закончила, детектив поблагодарила ее и сообщила, что хочет быстренько переговорить по телефону. Она встала, вынула мобильник и направилась к окну. Неизвестно, кому она звонила, но разговаривала меньше минуты. Возвращаясь к Кейт, она снова спрятала телефон в карман.

— Причина смерти Одри Маршалл — ножевое ранение в области горла, но были также раны, нанесенные после смерти, в частности разрез от головы вдоль всего тела. — Детектив показала рукой, какой именно.

— Ах, — воскликнула Кейт. Она моментально представила лоскуты кожи и открытый череп. Девушка почувствовала привкус желчи во рту.

— Зачем вы вообще ходили в кладовку? — спросила детектив Джеймс. — Есть еще причины, по которым вы подозреваете кузена?

Кейт глубоко-глубоко вдохнула, задержала дыхание и медленно выдохнула. Она понимала, что обязана рассказать все детективу. Сначала она сообщила, что узнала от Алана Черни: как он подглядывал за Одри Маршалл, и как был убежден, что Корбин встречался с Одри, и как увидел, что они целовались.

Кейт опасалась, что детектив спросит, зачем Алан Черни шпионил за Одри Маршалл, но вместо этого она сказала:

— Даже если у Корбина и были романтические отношения с Одри, какие основания его подозревать? Наверное, есть что-то еще?

— Ну, потому что он все отрицал. Алан говорит, что у них была интрижка. Это подтверждает Джек, друг Одри. Он тоже, кажется, подозревает, что Корбин как-то причастен к трагедии.

— Я определенно хочу вернуться к Джеку Людовико и еще раз услышать подробности вашего с ним разговора, но сначала скажите, что дало вам повод подозревать кузена? Очевидно, что вы осмотрели…

— Я упоминала о ключе от квартиры Одри Маршалл, который у него хранился.

— Да.

— Именно это и дало повод. Хотя, конечно, ключ может означать все что угодно. В конце концов, они были соседями. И потом порезанный постер, который я обнаружила в кладовке.

— У вас с собой ключ от кладовой?

— Да, здесь, — Кейт засунула руку в передний карман джинсов, но ключа не нашла. Она встала, поискала в других карманах. Пусто.

— Может, положили обратно в ящик? — подсказала детектив Джеймс.

— Действительно, должно быть, так и сделала, — сказала Кейт и развернулась, чтобы идти на кухню.

— Все нормально, — остановила ее детектив. — Мы найдем его.

Кейт села. Да, сейчас она вспомнила, что положила ключ обратно в ящик на кухне.

— Извините, — смутилась она. — Я не спала и вообще в шоке от случившегося.

— Ничего удивительного, — кивнула детектив Джеймс. Она протянула руку и коснулась пальцами колена Кейт, чтобы успокоить ее. Такой же успокаивающий жест и подобную мимолетную улыбку она наблюдала у десятков психиатров и консультантов, с которыми имела дело на протяжении своей короткой жизни. Хотя она и псих, но точно не сейчас. Присутствие детектива доказывало это. По соседству произошло убийство. А Корбин как-то причастен.

— Расскажите лучше о Людовико. Вы знаете, как пишется его имя?

— Не знаю. Наверное, так же, как и звучит, — предположила Кейт. — А что?

— А то, что после нашего последнего разговора я попыталась его отыскать, но у меня ничего не вышло.

— Разве он не приходил в отделение полиции?

— Нет. А говорил, что приходил?

Кейт попыталась вспомнить. Она все еще мучилась оттого, что запамятовала, куда подевала ключ, поэтому все воспоминания вдруг показались нереальными.

— Да, — наконец сказала она после долгих раздумий. — Я уверена в этом. Он приходил сюда, чтобы навести справки. Сообщил, что был в полиции, но ему ничего не сказали. Кажется, он говорил, что его допрашивали.

— Вы ничего не упустили из вашего разговора?

Кейт наморщила лоб.

— Вроде нет. Он был другом Одри, но явно влюбленным в нее. Говорил, что работает в гостиничном бизнесе.

Детектив быстро записала показания в блокнот и спросила:

— Вы могли бы описать мне его? Как он выглядит?

Кейт задумалась. У нее не выходил из головы тот набросок, который таинственным образом изменился. Она хотела пойти за ним, но передумала:

— Я могу нарисовать, если хотите, — предложил она. — Мне проще нарисовать, чем описать.

— Конечно, — кивнула детектив Джеймс и передала Кейт блокнот и карандаш.

Она быстро набросала портрет Джека Людовико, припоминая его торчащие волосы и миниатюрные черты лица, из-за которых он больше походил на мальчика, чем на мужчину. Пока она рисовала, незнакомый портрет из альбома продолжал врываться в ее разум и путал мысли, так что глаза все равно вышли какие-то неправильные. Она толком и не поняла, что там не так, но тем не менее передала блокнот детективу.

— У него рыжие волосы. Мне следовало указать.

— Я запомню. Вы замечательный художник. Это поможет нам.

— Он не совсем точен. Я только однажды виделась с ним.

— Он хорош. Спасибо. Могу я еще кое о чем спросить? Когда вы с Корбином приняли решение обменяться квартирами? Помните, когда он впервые связался с вами?