Блейк Крауч - Хорошее поведение

– Следующая пуля пробьет тебе глаз, Айзи.

Айзея, Стю и Джеррод переглянулись. Потом медленно подняли руки и опустились на колени.

– Рядом с ними, Летти.

– Кристиан, что вы делаете?

– Ты же не хочешь, чтобы я кого-то застрелил?

Она обошла машину спереди.

– Кристиан, – заговорил Айзея. – Ты хочешь больше денег? Разделить все поровну? Можно и так. Действовать с позиции силы совсем не обязательно. Мы люди здравые, договоримся.

Летти опустилась на запыленную почву.

– Предложить мне полтора миллиона – это очень великодушно, Айзея. Но, пожалуй, я заберу всё. Где ключи от «Тундры»?

– В зажигании.

– Где ключи от арендованных тачек?

– На центральной панели.

Кристиан сделал восемь выстрелов – один за другим.

Летти услышала, как из шин у них за спиной с посвистом выходит воздух.

– Всем лечь на землю лицом и раскинуть руки.

– Я… Я тебя найду, – сказал Айзея.

Кристиан попятился, продолжая держать всех на мушке, и подошел к водительской дверце «Тундры».

– Я мог бы вас всех перестрелять и оставить в пустыне. Вы еще должны сказать мне спасибо, что оставляю вас в живых, а не швыряться пустыми угрозами.

– Они не пустые, друг мой.

– Кристиан, прошу вас, – взмолилась Летти.

– Скажи мне спасибо, Айзи, – сказал Кристиан.

– Пошел ты!

– Скажи спасибо, или ты через секунду умрешь.

– Спасибо, – прорычал Айзея сквозь стиснутые зубы.

– Пожалуйста.

Летти смотрела, как Кристиан открывает дверцу машины.

Айзея едва слышно произнес:

– Стволы у кого-то есть?

– Нет.

– Нет.

– Я могу до него добраться, – сказал Джеррод. – Остановить его.

– Может выстрелить, – сказал Айзея. – По шинам, если ты не заметил, попадание было восемь из восьми.

Кристиан сунулся в машину.

Повернул ключ зажигания.

– Неужели эта хрень мне не снится? – сказал Айзея.

Кристиан вскочил за руль, захлопнул дверцу, мотор взревел.

«Тундра», пошатываясь, поехала прямо на них.

Летти даже не успела вскочить на ноги.

Просто откатилась в сторону, только мелькнула рядом узорчатая резина – шины, плюясь камнями и кусками породы, пронеслись в двадцати сантиметрах от ее головы.

Она села, откашлялась, протерла глаза от пыли.

«Тундра» Айзеи уносилась по проселочной дороге, хвостовые огни с мерцанием тонули в рассвете.

Айзея вскочил на ноги и пробежал метров двадцать.

Потом упер ногу в землю, поднял голову к небесам и завопил; голос его летел через заброшенную пустошь, рикошетом ударяясь о стены зданий города-призрака.

Потом зашагал назад, к группе, точнее к Летти.

Когда он приблизился метра на три, в его руке она увидела нож.

– Айзея, прошу тебя… – Подскочила на ноги, попятилась назад.

– Это ты, – сказал он. – Твоих рук дело.

– Что такое ты говоришь?

– Кристиана привела ты.

– Откуда я могла знать?

Он кинулся на нее и швырнул оземь.

Удар оказался таким сильным, что Летти едва не задохнулась.

Айзея – все девяносто килограммов – уселся ей на грудь, впечатав коленями ее руки в твердую корку пустыни. И сунул лезвие ножа прямо ей под нос.

– Надо изрубить тебя в рагу прямо здесь. И оставить на радость местным грифам.

– Да я же…

– Где ты его нашла?

– Я тебе говорила. Он был моим психотерапевтом. А тут я наткнулась на него в «Палаццо». Он был на грани самоубийства. Несколько месяцев назад потерял семью. Сказал мне, что приехал в Вегас свести счеты с жизнью.

Айзея подался вперед.

– Что еще тебе о нем известно?

– Ничего. Я видела его только во время сеансов.

– И что, по-твоему, он стреляет, как мозгоправ? Гонит машину после ограбления, как мозгоправ? Ты так думаешь?

– Я обалдела еще больше, чем ты, Айзи. Клянусь. Я ведь с этим человеком полгода делилась самыми сокровенными тайнами.

– Что-то здесь не так. – Айзея легонько провел лезвием по ее горлу. – Я его найду, – пообещал он. – И тогда мы с этим Кристианом поговорим. И всеми своими сокровенными тайнами он поделится со мной. И если окажется…

– Ничего не окажется, потому что я тут ни при чем. Хочешь убить меня за то, что меня облапошили, – дело твое. Но я своим партнерам таких подлянок никогда не делала.

Айзея прижал лезвие к ее сонной артерии.

Стю и Джеррод уже успели подойти. Они стояли у Айзеи за спиной и смотрели на нее сверху вниз.

– Что скажете, парни? – спросил Айзея. – Охота посмотреть на кровопускание?

Летти шла в одиночестве по проселочной дороге от города-призрака в сторону трассы.

Айзея, Стю и Джеррод давно ушли вперед.

И уже скрылись из вида.

Солнце поигрывало на верхушках голых холмов.

Пустыня оживала.

Летти продолжала идти, царапая подошвами каменистую почву.

В небе кружили грифы.

С каждым шагом ее все больше мучили жажда, усталость, унижение.

Время от времени на горизонте мелькали слепящие серебристые огоньки. Это была трасса, но до нее надо еще дойти.

К тому времени, когда она ступила на асфальт, солнце уже поднялось высоко и, словно на что-то обозлившись, нещадно палило.

Ни Айзеи, ни других парней видно не было.

Она взмокла от пота.

Прошла по дороге метров пять – и ноги отказали.

Она рухнула.

Села прямо на каменистую почву.

Ошарашенная, раздавленная, сбитая с толку, взбешенная.

Не способная понять, что же именно произошло.

До последнего города, мимо которого они проехали – Битти, – было, кажется, мили четыре или пять. Но сейчас ей это расстояние не покрыть. Сумочка и «Айфон» остались в «Тундре» Айзи. Хорошо, что в носок она припрятала двадцатку, но больше при ней не было ничего – ни кредитки, ни другого документа, удостоверяющего ее личность.

Движение на трассе было нулевым.

Асфальт пылал, словно доменная печь.

Из тени за ней наблюдали скорпионы.

Она спрятала голову в колени и закрыла глаза.

Звук проезжающей машины заставил ее поднять голову.

Минуту Летти не могла понять, где находится.

Она вскинула руку в воздух, подняла большой палец.

Мимо просвистела «Тойота Приус» и понеслась дальше.

Солнце нещадно жарило землю, стоя прямо у нее над головой, и Летти, кажется, уже начала плавиться.

Надо встать.

Надо идти к городу.

Нельзя сидеть тут и ждать, когда остановится добрый самаритянин.

Потому что они перевелись.

Она подошла к изгибу трассы, то и дело отмахиваясь от полчищ мух и прочей гнуси, слетавшейся на запах ее пересоленного пота.

Вдалеке раздался стрекот двигателя.

Она подняла голову.

Ничего не видно, сияние просто лупит по глазам.

Что-то стеклянно-хромированное, ослепляющее.

А если снять лифчик, машина остановится?