Дмитрий Арапов - Михалыч

— Вставай, — ору ему, — тут стреляют. Быстро за мной.

Я обернулся, своих никого. Ладно, найду позже. Кондор встал, залез в вертолет, вытащил две сумки, одну забросил на спину, другую отдал мне. Он, что их с собой возил? И правильно никому нельзя доверять. Я надел сумку на спину, побежал обратно. Кондор за мной, хромая. Так дело не пойдет.

— Беги вперед, прикрывать буду. — ору ему.

Он кивнул и побежал. Бежим, смотрю, впереди на нас трое бегут. Ломятся, как слоны. Чуть очередь не выпустил в них. Вовремя заметил рослую Миру. Объединились, ура! Показал «бегом за мной». Побежал обратно, но не прямо, а чуть правее, чтобы до американцев добежать. Бежим. Впереди какие-то люди в нас целятся. Присел, дал очередь. Сзади меня тоже стреляют. В нас больше никто не целится, мирно лежат. Бегу к ним. Так и есть, американцы. Что ж, извините, нечего целится в хороших людей. Бежим дальше, в нас больше никто не стреляет, не целится.

Добежали до американской базы. Точнее вбежали в нее. А там… Короче, у них абсолютный хаос. Похоже, бандиты пришли к ним и устроили им «перл харбор» или как там еще. База разнесена. Нет ни одной целой палатки, все горит, везде трупы солдат валяются. Остановился, как вкопанный. Как отсюда уехать, без транспорта? Самолет! Точно! А кто им управлять умеет? Не важно, главное добраться до него. Побежал к аэродрому. В самолет грузятся какие-то немытые люди. Их обстреливают солдаты. Немытые отбиваются. Или это солдаты отбиваются? Неважно. С ходу стреляю в немытых, попадаю в нескольких. Некоторые падают на землю, некоторые пытаются спрятаться в самолете. Извините, нам самолет нужен. Падаю на колено, стреляю еще. Меня обгоняет Лесник, подбегает к самолету и расстреливает в упор оставшихся немытых. Ну, точно псих. Хорошо еще, что американцы не стали в нас стрелять и вообще прекратили стрельбу, как только я начал палить. Стоим, смотрим на все это. В нас никто не стреляет, самолет угнать не пытается.

Кондор молча залез в грузовой отсек и полез в кабину самолета. Мы остались снаружи. Американцы стали нас благодарить.

— Где капрал Джонсон? — спрашиваю.

— Туда убежал — говорят и показывают через аэродром в джунгли.

— Пусть побегает, ему полезно. Сейчас наш коллега поколдует с этой птичкой и полетим. Вот только куда.

Подошел один из солдат, достал карту местности. Мы посмотрели. Все ясно, в трех часах лета есть военный аэродром. Взял карту, пошел в кабину к Кондору. Показал, он кивнул. Вот и хорошо. Вернулся, отдал карту.

— Пилот дал добро. Сказал, садиться, сейчас полетим.

Залез первый в самолет, занял место. Следом залез Лесник, развернулся, стал целиться наружу. Прикрывает. Остальные быстро залезли внутрь, и грузовой отсек стал закрываться. Одновременно с этим завелись двигатели, и Кондор стал выруливать на полосу. Сейчас узнаем, какой он пилот. Как вертолетчик, он профи, а вот, когда он последний раз водил военный самолет? Лесник пошел к нему вместе с оружием. Отсюда хорошо видно кабину. Должна была быть перемычка с дверью, но она снесена. Лесник положил оружие на входе в кабину и сел на место второго пилота, надел наушники, что-то сказал, Кондор кивнул. Опа! У нас есть еще один пилот! Самолет вырулили на полосу и начал разгон. Взлетели. Никто в нас не стреляет. Хорошо, очень хорошо, пора спать. Выпустил из рук винтовку, увидел, как ко мне идет Мадлен, бросая на ходу оружие и темнота.

Потолок белый. Повернул голову налево. Стена белая, можно дотянуться рукой. Э, а чего рука не слушается? Хоть правая работает. Приподнял одеяло. Ага, левая примотана к телу. Что у нас справа? Приборы и проводами, тянущимися ко мне. За приборами на второй койке лежит Лесник. Он-то чего здесь делает?

— Лесник! Леснииик!

Он вскочил, сел на кровати, смотрит ошалело. Просыпайся. Во! Взгляд стал менее мутным. Я свесил ноги с койки, снял провода и сел на койке. Смотрю в упор на Лесника. Меня немного мутит, но терпимо.

— Ты чего здесь делаешь? — спросил его.

— Чума, у меня ребра были сломаны. Только в госпитале узнал. Мы, когда прилетели, нас всех отправили на обследование. Тебя сразу в операционную. Ты почему-то два дня без сознания провалялся. Врач все недоумевал. У меня ребра сломаны, у Кондора легкое сотрясение. Мадлен в порядке, у Миры проблемы с психикой. У нее два раза истерика была. Они с Мадлен сразу после обследования улетели куда-то. Тебе велено передать большое спасибо, они твои должники.

— Мадлен мы еще увидим?

— Да. Она сказала, что отвезет Миру, соберет «Амазонок» и разберется с Шепелевым и его командой.

— Но…

— Не перебивай! Тебе она передала, чтобы ты ее ждал. Она придет, отвезет тебя к нему, и ты будешь присутствовать на допросе.

— Тогда ладно. Кондор где?

— На летном поле, где ему еще быть? Осматривает вертолеты, делится впечатлениями с другими пилотами. Врач сказал, как будешь готов, мы можем улетать домой. Нас доставят в гражданский аэропорт. Билеты нам купили с открытой датой.

— Я готов, полетели домой.

Лесник встал с койки и пошел на выход. Встал, пошел за ним. Немного мутило, но потихоньку отпускало. Место, где я лежал, было отсеком большого госпиталя. Госпиталь располагался в огромных размеров палатке, разделенной на секции. Вышли мы и натолкнулись на врача.

— Куда собрались?

— Домой.

— Домой? Это похвально. Ищите своего друга и возвращайтесь, пришлю за вами машину.

— Спасибо вам за все, — сказал Лесник.

— Вам тоже, за наших людей.

Мы вышли из этого госпиталя, и пошли на летное поле. Нашли Кондора в компании пилотов. У них был жаркий спор. Из отдельных слов можно было понять, что спорят о мертвой петле. Встали в сторонке, не мешаем, улыбаемся. Кондор заметил нас, обрадовался. Попрощался с новыми коллегами, подошел к нам.

— Что, домой теперь?

— Ага, наконец-то. — ответил я. — Машина прибудет к госпиталю. Бери наши вещи, и поехали уже.

— Понял, ща приду.

Мы с Лесником пошли к госпиталю, где нас уже ждал военный джип. Билеты на самолет были у Лесника. Мы сели в машину и стали ждать Кондора. Он быстр в небе, но медлителен на земле. О! Вот он, бежит, две сумки тащит. Я хожу быстрее, чем он бегает. Прибежал, бросил сумки, залез в машину. Джип резко стартанул и помчался на выезд из базы. У шлагбаума нас тормознули, проверили документы у водителя, козырнули и подняли шлагбаум. Водитель газанул и помчался по шоссе к аэропорту. Здание было видно вдали не вооруженным глазом.

Домчались минут за пять. Мы вышли из машины и водитель, не прощаясь, уехал. Ну да, конечно, американская вежливость. Задело их, видите ли, что спасать их сослуживцев пришлось каким-то прохожим. Они же супер армия. Ага, конечно.

Зашли в здание, и пошли сразу регистрироваться. Наш ближайший самолет через два часа. Есть время поспать. Сижу, сон не идет. Мысли улетают к Мадлен и Шепелеву. Представил, как она его поймала и пытает. Она умеет пытать, сам видел. Ее этому Дионис научил, он тот еще мастер вести допросы. Смогу ли я сдержаться и сразу не убить Шепелева? Очень хочу его спросить, чего он хотел добиться, увольняя меня и объявляя в розыск. Клонит в сон. Странно, последнее время много сплю. Раньше мог по двое, трое суток не спать. В особых случаях и четверо суток. А сейчас в любое свободное время. Может, предел прочности иссяк? Может. Все, спать.