Нина Дитинич - Особняк самоубийц

Александра пожала плечами:

— У каждого старинного особняка есть своя история, как правило, выдуманная.

— К сожалению, это не выдумки, а жестокая правда! — с торжеством воскликнула Байзюк. — Бегите отсюда, пока не поздно. Этот дом всех забирает. Ему нужны жертвы, и чем больше, тем для него лучше, он ими питается.

Но Александра не сдавалась.

— Наверняка все истории приукрашены. Дела давно минувших дней всегда обрастают легендами.

— Вот когда вы собственными глазами увидите привидение, то убедитесь, что я права! — горячилась Марфа.

— Хорошо. Я обязательно вам расскажу, если встречу привидение. А сейчас продолжим наш сеанс. Прилягте, закройте глаза и расслабьтесь…

Но расслабиться Марфе Байзюк так и не удалось, наверху послышался сильный шум и отчаянный женский вопль. Кричала Зинаида, в холле на нее свалилась с полки тяжеленная керамическая ваза.

Женщины выскочили из кабинета и обнаружили Зину рядом с осколками керамической вазы.

— Что я вам говорила?! Вот, видите, началось! Это чей-то дух свалил на вашу домработницу вазу! — воскликнула Марфа.

— Я никакого духа здесь не видела, — заявила Зинаида. — Просто я хотела вытереть с вазы пыль и опрокинула ее.

— Надо быть аккуратнее! — рассердилась Александра. — А чего так кричала?

— Испугалась, — сконфузилась Зинаида.

— Выходит, духи и призраки здесь ни при чем, а виной всему Зинина оплошность, — усмехнулась Александра. — К тому же в местах, где водятся привидения, должны быть чьи-то останки.

Байзюк скептически хмыкнула.

— Останки имеются, я же вам говорила, — замурованная в стене женщина. Один из князей Барятьевых свою жену замуровал, мне Надя рассказывала и даже какие-то старинные бумаги показывала украдкой от Альберта.

Не сводя потрясенного взгляда с Марфы, Зинаида перекрестилась.

— Неужто правда?

— Чистая правда, — подтвердила Марфа. — Да вы поищите в кабинете Альберта, там бумаги про все это имеются.

— Может, покажете, где они лежат? — обрадовалась Александра.

— Заинтересовались? — довольно засмеялась Байзюк.

— Вы очень интересно рассказываете, — сделала попытку подольститься Александра, и это ей удалось.

— О, это еще не все! — с загоревшимися глазами воодушевленно защебетала Марфа. — Здесь столько всего произошло!

— Так рассказывайте, — с нетерпением проговорила Александра.

Женщины направились к кабинету Альберта.

Старинный инкрустированный двухтумбовый стол, словно доисторический монстр, притаился у окна.

Байзюк решительно открыла верхний ящик стола. Увы, папки с бумагами там не оказалось. Марфа заглянула в другие ящики, но и в них было пусто.

Она растерянно развела руками.

— Надя брала папку в верхнем ящике. Наверняка ее кто-то стащил.

— Интересно, кто бы это мог сделать? — вздохнула Александра.

— Да кто угодно! Скорее всего, родня Альберта, — брезгливо поморщилась Марфа. — Вот жуки навозные! Если, конечно, Альберт или Надя бумаги не перепрятали, — задумчиво добавила она.

— А вы не знаете, кто такая Луиза Загоруйко? — спросила Александра.

По лицу Марфы пробежала тень, похоже, этот вопрос был ей неприятен.

— Луиза — сводная сестра Альберта, дочка его отчима, — нехотя произнесла она. — А что это вы вдруг ею заинтересовались?

— Вчера в книжном шкафу в кабинете Надежды взяла томик Майн Рида, а оттуда выпала почтовая квитанция на ее имя.

По непонятной причине Марфа разозлилась. Ее ноздри хищно раздулись, глаза гневно сверкнули.

— Когда только успела свои книги подсунуть! — пробормотала она тихо.

— Что вы сказали? — вскинулась Александра.

— Ничего, — процедила сквозь зубы Марфа и, увидев изумленный взгляд психолога, через силу улыбнулась. — Да я просто возмущаюсь, не успели хозяева покинуть этот мир, как скорбящая родня весь дом обчистила! А уж Луиза — вообще седьмая вода на киселе!

1980-е, Подмосковье

Поразительно, но номера Наденьки и Альберта удивительным образом оказались рядом, и от этого девушка почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ведь все эти три дня он будет находиться рядом с ней, их будет разделять всего лишь тонкая стена, она будет постоянно сталкиваться с ним в коридоре, и, возможно… Когда она думала о том, что может произойти между ними, у Наденьки от волнения перехватывало дыхание, а во рту становилось сухо.

Но Барятьева как будто подменили, он даже не поинтересовался, как она устроилась, а в столовой прошел мимо, не заметив, и сел за стол с красавицей актрисой, восходящей звездой Евой Михайловской.

Наденька заняла место за соседним столом и с горечью украдкой наблюдала за парочкой. Глаза Барятьева горели восхищенным огнем, и он не сводил взгляда со своей коллеги. До Нади доносился счастливый, довольный смех Михайловской, любовное журчание Барятьева, и она сходила с ума от ревности.

Поковырявшись с безучастным видом в тарелке, Наденька отставила ее в сторону. Слушать любовное воркование стало не под силу, и, встав из-за стола, она словно пьяная, пошатываясь, направилась в свой номер.

Кинувшись на кровать, она дала волю слезам. Рыдая, Надя с отчаянием била кулачками по подушке и гневно шептала:

— Ненавижу! Мерзавец! Скотина!

Вволю наплакавшись, она, наконец, успокоилась и задремала, изредка всхлипывая.

За окнами окончательно стемнело. Поднялась пурга.

Несколько смельчаков, высунувших было нос на улицу, тут же со смехом вернулись назад. Среди них были и Барятьев с Михайловской.

— С ног сбивает, — воскликнул Альберт. — Вокруг ничего не видно.

— Жаль, погулять не удалось, — хохоча, подхватила Ева.

Приятель Альберта артист Юрий Егоров предложил:

— Может, в бильярд?

Покосившись на Михайловскую, Барятьев вздохнул.

— Можно, если барышни нас поддержат, — многозначительно подмигнул он Еве.

Михайловская радостно вспыхнула.

— Отличное предложение, я не против.

— Замечательно! — воскликнул Альберт и, подхватив свою даму под локоток, увлек ее в бильярдную.

В зале, набитом игроками, стоял гвалт, слышался стук бильярдных шаров и резало глаза от табачного дыма. Зоркая Ева мгновенно узрела свободный стол, и компания направилась к нему.

Игра началась. Ева выбрала себе кий, натерла его мелом, прицелилась и ударила по шару. Шар завертелся волчком и замер. Подруга Евы, смешливая Ася Даниленко, кинулась складывать шары в треугольник.

Сняв треугольник, Альберт взял кий и ловко, одним ударом отправил два шара в лузу. Ева возбужденно взвизгнула и восторженно захлопала в ладоши.

— Превосходно, Альберт! Вы — ас! У меня так никогда не получится.

— А я научу. — Он взял ее руку и положил на кий. — Вот так ставим пальчики, — ворковал он, обнимая девушку.