Инна Бачинская - Девушка с синей луны

– Украл?

Диана пожала плечами.

– А Денис верил?

– Он тоже не верил! Ходил в полицию, требовал расследования, но ничего не добился. Стал злой, раздражительный, они вечно ссорились с мамой, хотя друг дружку обожали… А потом и вовсе уехал. Мамочка очень переживала, стала болеть. И Венката не верил. Он хороший. Денис дружил с ним, бесплатно чинил ему машину. Он мамочку навещал, был ее духовным наставником до самой смерти…

– Он и ваш духовный наставник?

Она покачала головой, снова улыбнулась:

– Он такой серьезный, видит тебя насквозь, даже мысли читает. Ия говорила, он воплощение Будды… аватара. Я далека от йоги.

– Она любила его?

Диана пожала плечами:

– Я думаю, любила. Не в прямом смысле, а как старшего, понимаете?

– Почему же она ушла от него?

– Не знаю. Я тогда была в Таиланде. Когда это случилось, Денис позвонил и приказал возвращаться. – Диана сжала кулачки и прерывисто вздохнула.

– Хватит о грустном, – вмешался Добродеев. – Мы совсем вас замучили, Дианочка! Пришли проведать и нагнали тоску.

– Хотите, угадаю, какой ваш любимый цвет? – спросил Монах.

– Хочу!

– Синий.

– Откуда вы знаете?

– У вас все синее… даже картины! Замечательные картины. Жаль, я не могу рассмотреть их, как следует. Вот разделаюсь с ногой и заявлюсь снова.

– Конечно! Буду рада. И вы Леша, тоже.

– Леша познакомит вас с хорошим парнем из редакции, у них много практикантов, да, Леша?

– Ну… да!

– Спасибо. Знаете, мне позвонил друг Леонида, его зовут Борис Крючков.

– Откуда у него ваш номер?

– В полиции дали. Он спросил, когда можно будет похоронить Леонида, он тоже хочет… – Ее голос упал.

– Мы с Лешей знаем его, он хороший человек.

– Да. Знаете, мне кажется, Леня не умер и вот-вот позвонит… я вздрагиваю от малейшего звука.

– Вы чего-то боитесь?

– Не знаю, – ответила Диана не сразу. – Нечего бояться… Не знаю. Иногда мне кажется… – Она запнулась.

– Что? – не выдержал Монах.

– Ничего. Ерунда. Я плохо сплю… лежу без сна, вот всякая чушь и лезет в голову.

– Чушь?

Она махнула рукой и улыбнулась. Они помолчали. Монах поймал взгляд Добродеева и подмигнул. Добродеев не понял и сделал удивленное лицо.

– Леша, ты уже починил мой компьютер? – с нажимом спросил Монах. – Мало того, что я сижу дома, так еще ни скайпа, ни почты, ни Интернета, хоть ложись и помирай. Представляете, Диана, полетел жесткий диск!

– Какой еще компьютер? – отразилось на лице Добродеева.

Монах кашлянул.

– Ну… – промямлил Добродеев.

– Неужели забыл? Леша!

– Извини, Христофорыч, замотался, – сообразил Добродеев. – Сегодня занесу.

– Может, дашь пока свой?

– Э-э-э… извини, старик, никак не могу. Должен закончить материал о бродячих собаках.

– Возьмите компьютер Дениса, – сказала Диана. – Все равно стоит без дела, вроде сувенира. У меня свой.

– Правда? – обрадовался Монах. – Спасибо! А пароль?

– Деанисия . Через «е». Наши имена, Денис, Ия и Диана.

– Вы спасли мне жизнь, Диана. Я этого не забуду.

Диана улыбнулась.

– Еще кофе?

– Мне! – Монах поднял руку. – У вас так уютно… Квартира очень подходит вам, Диана. Ваши картины, синий цвет и синий свет…

– Хотите увидеть студию? Там раньше была комната Дениса. Мама была здесь, а где мы с Ией – теперь моя спальня.

– Хотим, – сказал Добродеев.

– Очень! – прибавил Монах.

Они осмотрели студию, полюбовались на станки с натянутыми шелками, на коллекцию готовых шарфов. На стене висели фотографии в строгих черных рамках: поразительно красивая женщина в сценических костюмах, миловидная девушка и мужчина лет тридцати пяти с жестким неулыбчивым лицом.

– Это?.. – Монах повел рукой.

– Моя семья. Мама в разных ролях. Элиза Дулиттл, видите, в диадеме, любимая роль, тут она еще молодая. Мама говорила, что диадема «счастливая», она ее очень любила. Это Ия и Денис. А это мои работы.

– Можно купить? – Монах осторожно потрогал синий шарф в серых разводах.

– Дарю.

– Ни за что! – притворно засмущался Монах.

– Я настаиваю. Леша, вам тоже. Выбирайте.

– Вы как художник знаете лучше.

– Вот этот! – Диана сняла с вешалки черный шарф в белых брызгах. Это ваше. – Привстав на цыпочки, она надела шарф на Добродеева, обвила вокруг шеи раз, другой.

Добродеев затаил дыхание.

– Спасибо, Дианочка.

– И на меня! – вылез Монах.

Диана надела шарф на Монаха, отступила, полюбовалась.

– Все-таки в мужчине с бородой что-то есть, – сказал Монах. Ему страшно хотелось развеселить Диану. Она кивнула с улыбкой. – Жена моего школьного друга Жорика Анжелика убеждает его отпустить бороду, говорит, мужчина с бородой неотразим. Если бы вы знали, Дианочка, как Леша завидует! Но ему жена не разрешает.

Добродеев хмыкнул:

– Да уж, обзавидовался! Все время крошки вытряхивать, очень надо.

Потом они снова пили кофе с коньяком, потом вспомнили о Марине, потом Монах рассказал о своем крестнике, тоже по имени Олег, очень смышленом ребенке, у которого недавно сломался « дув ». Добродеев, который уже слышал эту историю, возвел глаза к потолку.

– Что сломалось? – переспросила Диана.

– Дув .

– Это что?

– Он не хотел кушать горячую кашу, и воспитательница предложила подуть на нее, на что ребенок ответил, что не может, так как у него сломался дув .

Диана рассмеялась. Монах подумал, что ей не хочется, чтобы они уходили. Не хочется оставаться одной. Марина сказала, она боится… чего?

– Сынишка Жорика и Анжелики. Она кормит меня овсянкой, а Жорик собирается навеки переселиться. Они моя семья. – Он помолчал и спросил: – У вас есть друзья, Диана? Кроме Марины? Или знакомые?

Диана покачала головой.

– А ваш брат не может приехать? Вам было бы легче.

– Денис не приедет, – сказала Диана серьезно. В ее словах была такая убежденность, что Монах не решился «копать» дальше.

Они посидели еще немного и стали прощаться. Монах мучительно ковылял, вызывая жалость; Добродеев придерживал его за талию; Диана, вытянув руки, держалась сбоку, на случай падения гостя. Монах чувствовал себя планетой, вокруг которой вращаются небесные тела.

Они долго прощались у лифта, потом ступили в тесную кабину – причем Монах мучительно морщился, устраивая поврежденную ногу, и кабина, задребезжав, рухнула вниз.

Добродеев спросил:

– Что за финты, Христофорыч? Зачем тебе чужой компьютер?

– Никогда не знаешь, Лео. Денис для меня загадка. Любимчик матери, обожающий сестричек, после трагедии с сестрой вдруг уехал за океан, бросив дом и семью, даже компьютер бросил, и ни разу… ни разу! не приехал повидаться с ними, поддержать, утешить. Мать лежала после инсульта, а сына не было. Он не приехал даже на ее похороны. Он попросту отрезал их, равно как и свое прошлое.