Мэриэл Адамс - Происшествие в замке Ферни: история вторая

— Где у вас ключ от гаража?

— Сейчас, он в сумке.

Мы вместе направились к гаражу. На замке, как я и предполагала, была пломба, точно такая, видимо, была и на входной двери, когда ее открывала моя клиентка. Сара заметила только то, что ключ не сразу провернулся, но, думаю, что если поискать на пороге, остатки пломбы можно обнаружить. В доме еще чувствовался запах свежей краски, он был едва уловим, так как ремонтные работы наверняка завершились еще несколько дней назад. Скорее всего, если бы госпожа Битнер приехала хотя бы на день позднее, все ее вещи, аккуратно упакованные и составленные в ее вместительный гараж, стояли бы уже на своих местах. А я спокойно закончила бы свой рабочий день без липших хлопот.

— Габриель отвезет вас домой, — каким-то совершенно новым голосом сказала Сара Битнер. — Сейчас я выпишу чек.

— Чек? О чем вы говорите? — искренне удивилась я.

— Что вы?! Вы даже не представляете, как вы мне помогли! Хороша бы я была, если бы обратилась в полицию!

Вечером я рассказывала эту забавную историю Дэвиду:

— Она хотела к приезду сына сделать ему сразу несколько сюрпризов, всякие приятные пустячки, но, кроме этого, решила сделать небольшой косметический ремонт. Сара оставила ключи фирме, которая взялась привести в порядок ее коттедж, и попросту об этом забыла.

— Очередная нелепая история из твоей практики, — подвел итог Дэвид.

— А ведь точно — нелепая, но очень поучительная! — В голове моей что-то щелкнуло, и все события выстроились в четкую логическую цепочку.

— Дэвид, ты ведь на машине? — спросила я.

— Ясное дело.

— Поехали!

— Куда, можно узнать? Или ты сама за руль сядешь?

— В замок Ферни, — оставила я без ответа иронию моего друга — было не до нее.

Когда мы подъехали к замку, было уже довольно поздно, но еще не настолько, чтобы нельзя было побеспокоить его обитателей. Мы остановились перед закрытыми воротами. Я попросила Дэвида посигналить, и когда он это сделал, вышла из машины и подошла к небольшой боковой калитке, которая вскоре открылась. Я увидела перед собой крепкую фигуру Тома Снайка.

— Здравствуйте, Том, — начала я с приветствия, надеясь, что меня тут не совсем забыли.

— Здравствуйте, госпожа Адамс, — проявил чудеса сообразительности и памяти Снайк. — Вы к госпоже Кроун?

— Нет, я бы хотела поговорить с Луизой, если она еще в замке.

— Она покидает нас завтра, — заулыбался Том.

— Ну так проводите меня в ее комнату.

— Конечно, конечно, проходите.

Он посторонился, и я вошла во двор. Мы зашли в замок не с парадного входа, а через какую-то боковую дверь. Поднялись по лестнице на третий этаж, прошли по довольно мрачному коридору и остановились перед массивной дверью. Том постучал.

— Да, кто там? — услышали мы низкий, но сейчас как-то странно зазвеневший голос Луизы.

— Луиза, — мягко, я бы даже сказала, почти нежно заговорил Снайк, — с тобой хочет поговорить госпожа Адамс, она специально приехала сегодня, чтобы застать тебя в замке.

— Да, да, конечно, секундочку, — внутри послышались легкие шаги, и дверь открылась.

Луиза посторонилась, чтобы я могла войти. Я вошла и плотно закрыла за собой дверь. Затем огляделась. Комната была небольшой, но удобной и уютной. Чувствовалось, что девушке здесь нравилось. Вряд ли я могла бы объяснить, по каким приметам это определила, но я готова была отстаивать свою точку зрения. Впрочем, никто со мной и не спорил.

— Вы уезжаете? — вопрос не свидетельствовал о блеске ума вопрошавшей, но надо же было с чего-то начать.

— Да, господин Кроун сказал, что при сложившихся обстоятельствах мне неудобно находиться в замке в качестве… — Она смутилась.

— Вы поэтому плакали? — прямо спросила я.

— Я не… Нет, не поэтому… — Она замолчала, и я видела, что слезы уже снова заполнили ее глаза.

— Послушайте, Луиза, я, конечно, не священник, но могу принять вашу исповедь и даже гарантировать ее тайну. Вы ведь видели, как Морис Парр высыпал яд в бокал вашего хозяина, и сейчас мы уже знаем, что не только хозяина, но и родственника? — Девушка посмотрела на меня с восхищением и страхом (мне так показалось). — Вы поменяли бокалы местами. Почему?

— Я же не думала, что это яд! — Она на этот раз громко разрыдалась, и мне пришлось потрудиться, чтобы успокоить ее.

— Мне теперь все понятно. Вы действительно не представляли, что содержалось в этой ампуле, растерялись и не знали, как поступить…

— Ну да! Что, если бы я подняла шум, а это оказалось в худшем случае глупой шуткой? Возможно, господин Кроун бы и не очень рассердился, но вечер был бы испорчен, а виноватой считалась бы я! Ну, я и решила, что будет лучше на всякий случай переставить бокалы, пусть, мол, сам с собой шутит…

— Не расстраивайтесь, вы ведь спасли жизнь господину Кроуну.

— Но… — Она опять горько заплакала, и я прекрасно понимала, какая мысль скрыта за этим «но».

— Главное, что я вам верю. Возможно, вам следовало бы рассказать обо всем хозяину, а не принимать столь рискованное решение, но, может быть, вашими действиями руководил кто-то свыше. Во всяком случае, уже ничего не исправишь, и вам лучше ограничиться этой беседой и не посвящать в свои переживания больше никого. На меня можете полностью положиться.

Примерно через час, когда я, наконец, села в машину Дэвида, он встретил меня вопросом:

— Значит, это было не самоубийство?

— Если и самоубийство, то не преднамеренное…

— Это что-то новое!

— Видишь ли, Парр не собирался сам отправляться на тот свет, он ведь мог отравиться в любой другой момент. Нет, им владела страсть более сильная, чем страх перед болью или воспоминания о неземной любви. Комиссар — неисправимый романтик.

— Ты не можешь изъясняться попроще?

— Картина, на которую указал неугомонный Сотти, действительно ранее неизвестный портрет Рамбье!

— Откуда ты знаешь?

— Предполагаю, что Джимми разбирается в живописи ничуть не хуже умершего. А Парр, разумеется, понял, что перед ним подлинник, и захотел им завладеть. Но на следующий день хозяин мог бы пригласить специалиста и выяснить, чем он владеет. Тогда заполучить или выкупить портрет было бы проблематично, и дело не только в цене. Кто мог дать гарантию, что Кроун захочет продать единственное ценное полотно из своей небольшой коллекции?

— Да… Маловероятно. Так он что же, собирался потом проникнуть в замок и украсть картину?

— Тебе тоже нужно писать романы! Нет, Парр не собирался украсть картину, но отравление хозяина замка стало одним из пунктов его плана. Потом он мог просто прийти с соболезнованием к безутешной вдове, и ее вполне реально было бы уговорить продать полотно…