Мэриэл Адамс - Покушение: история первая

В голосе явно проступали грустные интонации.

— Но доктор говорит, что вы вряд ли раньше сможете самостоятельно ходить, — возразила ей я. — Ваши дети хотят, чтобы это была настоящая красивая свадьба, чтобы вы могли не только присутствовать на ней, но и танцевать.

Это была не единственная причина. Милена призналась мне по секрету, что они надеются через год отыграть сразу две свадьбы.

Когда Джим Стонер опять появился на пороге моего кабинета, я невольно внутренне напряглась, но, увидев, что он улыбается, поняла, что он зашел ко мне в этот раз не в качестве потенциального клиента.

— Вот зашел поделиться своей радостью: еду в гости к сыну.

Он сказал не «к сыну моей покойной жены», а просто: «к сыну». Я поняла, что не ошиблась в молодом генеральном директоре.

— Я очень рада за вас и за Ронена, я уверена, что ему тоже очень не хватало отца.

— Он приезжал ко мне в гости. — В глазах старика заблестели слезы. — Разве у моей Джудит мог родиться плохой мальчик? А как он на нее похож!

Это дело было не первым в моей детективной практике. Возможно, оно вышло и не самым удачным, но именно оно заставило меня попробовать себя в роли автора. Мне захотелось не только рассказать о своей работе, но попробовать объяснить читателям, а заодно и себе, что все в этом мире связано, что рано или поздно за каждое свое решение, за каждый свой поступок человеку приходится отвечать. Я говорю сейчас не только о Фрэде Стафсе. Кто знает, появилось бы в моей практике дело о покушении на хозяина старого дома или нет, если бы Джудит призналась своему мужу в том, что у нее есть сын?

Когда я поставила последнюю точку в этом повествовании, я была уверена, что независимо от судьбы этого произведения я к нему больше не вернусь в качестве автора. Но жизнь иногда любит показывать нам, что мы не всегда имеем над ней власть.

Через год я получила приглашение на свадьбу. Точнее, как и планировали Милена и Артур, на две свадьбы.

Приглашены были и мои друзья.

Ну и что? — скажете вы. Стоило ли на это сообщение тратить время и бумагу? Не спешите отмахиваться от меня, если у вас хватило терпения дочитать до этих строк.

И я, и мои друзья решили принять это приглашение. Свадебную церемонию проводили в католическом соборе, — оказалось, что оба жениха католики. Все обстояло очень торжественно и трогательно, невесты были красивы, женихи светились счастьем, и можно было бы об этом вообще не рассказывать, если бы не мелочь. Когда все гости оказались за великолепным свадебным столом, вдруг обнаружилось, что пропал один из женихов. Все видели, как Патрик Руже стоял у алтаря, кое-кто помнил, как он вместе со своей женой поднимался по ступенькам ресторана, принадлежащего Артуру, а именно там и был накрыт праздничный стол. Но куда он исчез уже в зале ресторана, никто не мог сказать. Понятно, что тревожиться стали не сразу, а тогда, когда его отсутствия уже нельзя было не замечать.

Нам с комиссаром пришлось взять на себя расследование этого странного происшествия. Не вызывать же на свадьбу следственную бригаду.

Сначала, естественно, мы стали расспрашивать Этти.

— Мы вошли сюда вместе, — уверенно сказала она, — но затем мне показалось, что Патрик кого-то увидел…

— Среди гостей? — спросил комиссар.

— Нет, он смотрел в сторону стола, а там суетились официанты, — произнесла Этти, но уверенности в ее голосе, как мне показалось, не содержалось.

Теперь нам мог помочь только Артур. Мы надеялись, что, во-первых, своих официантов он знает, а во-вторых, сможет организовать все так, чтобы, не устраивая излишнего шума, мы могли бы с каждым из них побеседовать.

— Я, конечно, знаю своих ребят, — заверил нас Артур. — Могу прислать их вам по одному, но…

— Посмотрите для начала, все ли на своих местах, — попросила я.

Вскоре это было проверено, и оказалось, что никто не исчез. Никто из них не вел себя подозрительно. Все четко выполняли возложенные на них обязанности.

Этти уже начала нервничать, Милену пришлось отправить к гостям, чтобы не дать распространиться ненужным разговорам, хотя кое-кто уже начинал подходить к нам с вопросами. Мы вынуждены были сказать, что Патрик неважно почувствовал себя, переволновался, но скоро обязательно вернется к своей жене и к гостям.

Тогда мы стали по одному опрашивать всех, кто сегодня обслуживал так хорошо начинавшееся торжество.

Я не буду описывать вам все беседы, поскольку они оказались совершенно безрезультатными. Никто не разговаривал с Патриком, никто не видел, чтобы он выходил из здания. Конечно, было осмотрено каждое помещение, в которое он мог бы заглянуть. Никто даже не задал вопроса, а зачем ему туда заглядывать и почему бы ему оттуда не вернуться.

Вы можете себе представить, как чувствовала себя Этти. Она уже не могла оставаться на виду, и я увела ее в небольшую комнату, которая, видимо, выполняла роль кабинета Артура.

Милена принесла нам туда напитки и что-то на тарелках, но нам было не до еды.

Впрочем, там было хотя бы тихо, и я наконец смогла сосредоточиться.

Сначала я заговорила просто для того, чтобы как-то успокоить, если это было вообще возможно, госпожу Руже.

— Вы ведь не думаете, что он мог попросту куда-нибудь сбежать? — задала я риторический вопрос. — Сбегают женихи до церкви или, если уж совсем не повезет, из церкви, но чтобы после…

— Конечно, нет, — ответила Этти, скорее всего, просто чтобы не молчать.

— Еще нелепее было бы предположить, что Патрика похитили, — продолжила я свои рассуждения.

— Но его нет! — воскликнула Этти, которой, видимо, второе мое предположение показалось более вероятным.

Мне вдруг расхотелось продолжать свои размышления вслух, так как они по идее чем дальше, тем могли становиться лишь мрачнее.

Поэтому я задала себе вопрос: а что, собственно, лично я знаю об этом человеке? И я вспомнила тот день, когда увидела его впервые. Он тогда выглядел очень уставшим. Стоп! Но почему? Народу в «Биг роад» было не много, никаких неприятностей внутри ресторана тоже вроде бы не стряслось. Конечно, он мог переживать случившееся на шоссе, но Руже выглядел не столько подавленным, хотя и веселым его нельзя было назвать, сколько именно больным… Но если бы он действительно заболел, то на следующий день вряд ли бы отправился в центр Бермана, чтобы справиться о состоянии здоровья незнакомой ему женщины. А даже если бы и способен был на такой подвиг, то я помню, что в больнице он выглядел вполне здоровым.

Впрочем, он пригласил нас с комиссаром в кабинет и там через некоторое время уже выглядел значительно лучше.

— Послушайте, а как у Патрика со здоровьем? — спросила я.