Марина Капранова - Ландыши, приносящие смерть

— Давно были в Боровиково?

Геннадий вздрогнул и лихорадочно стал озираться по сторонам. Затем отодвинул от себя тарелку и собрался молча подняться со стула.

— Сидеть, — приказал следователь и полез во внутренний карман ветровки за удостоверением.

Геннадий изумлённо уставился в раскрытое удостоверение и не мог вымолвить ни слова.

— Повторяю вопрос: давно были в Боровиково?

Мужчина наконец-то пришёл в себя и ответил:

— Я понятия не имею, о чём идёт речь.

— Хорошо, — сказал Антон Сергеевич, берясь за ложку. — Сейчас пообедаем и поедем в Орловское, в отделение, там и поговорим.

Мужчина молча наблюдал, как следователь с аппетитом неторопливо доедал рассольник. Наконец Геннадий не выдержал давившего на него молчания и спросил:

— А в чём проблема? Я что, не имею права навестить двоюродную сестру?

— Конечно, имеете права. Только почему-то своё посещение тщательно скрываете.

— Эта касается только меня и моей сестры, — возразил Геннадий.

— Касалось, а не касается. Ваша сестра убита. Так может быть, это вы приложили её молотком по голове?

— Не говорите ерунды. О том, что Аня убита, я узнал от матери.

Геннадий помолчал ещё немного и наконец-то решился всё рассказать:

— Я узнал, что у Анны есть пасхальное императорское яйцо, совершенно случайно. Как-то раз я зашёл к ней домой по делу. Она тогда ещё жила в Орловском. Весь стол у неё как всегда был завален какими-то бумагами и разными вещами. Тут же стояли недопитые бокалы с чаем. Знаете ли, меня эта её небрежность всегда раздражала. У Ани никогда не было порядка в доме. Так вот. Среди этого беспорядка на столе мой взгляд выхватил небольшую подарочную коробочку. Я взял её в руки и извлёк из неё яйцо ювелирной работы. Я, конечно, не знаток драгоценных металлов и камней и вначале подумал, что это подарочная дешёвая игрушка. Но Анна тут же выхватила у меня из рук коробочку и яйцо и всё вернула на место. Я поинтересовался у неё: «Ты что, безделушки коллекционировать начала?» А она так хитро на меня посмотрела и говорит: «Если бы ты знал, какие баснословные деньги можно выручить за эту безделушку, то не скалился бы тут сейчас». Я потом у матери хотел выяснить, откуда у Анны эта драгоценность. Но мать только твердила: «Не верь. Нет у неё ничего, это всё выдумки Дарьи. А теперь эту ересь ещё и Анна подхватила». А какие выдумки? Если я пасхальное яйцо своими глазами видел.

— А зачем в опечатанный дом полез? Ты же должен был понимать, что полиция там осмотр уже провела.

— Знал же, что ничего не найду. Нет ведь, как чёрт меня дёрнул. А вдруг думаю, если даже и нашли, то не обратили внимания на подарочную коробочку. Но в доме я ничего не нашёл. А вы нашли яйцо? — поинтересовался Геннадий и изучающим взглядом пробежался по лицу следователя.

Антон Сергеевич залпом выпил компот, поставил стакан на стол и вместо ответа сказал:

— Значит так, до конца следствия из города никуда не уезжать. Нужен будешь, вызову. А вещи, которые забрал из дома, до окончания расследования придётся вернуть.

Геннадий, не найдя, что ответить, молча кивнул головой.

Арина неторопливо возвращалась домой после работы, спешить было некуда, и она радовалась осеннему бодрящему воздуху. Одновременно с ней, только с другой стороны улицы, подошла Клавдия Захаровна.

— Аришка, вечер добрый, — поздоровалась женщина, поправляя сбившуюся косынку на голове.

— Здравствуйте, Клавдия Захаровна. Заходите, чаем вас напою.

Женщина, остановившись у калитки, продолжала:

— А я иду и думаю: застану тебя дома или нет? Заходить не буду. Пришла вот в баньку тебя позвать. Натопила, думала хозяин сегодня приедет, а у него там комиссия какая-то. В бане столько жару, жалко, что попусту пропадёт. Приходи, помоешься, вместе и отужинаем.

Арина, заходя в калитку, ответила:

— Хорошо, сейчас соберусь и подойду.

Клавдия Захаровна быстро направилась дальше.

Арина с удовольствием, наслаждаясь, горячим паром, вымылась в бане, накрутила чалмой полотенце на голове и зашла в дом. Клавдия Захаровна уже успела собрать ужин на стол. Увидев девушку, женщина с тёплыми материнскими нотками в голосе произнесла:

— Вон как после баньки раскраснелась, щёки горят, хоть спички подставляй. Садись за стол, кормить тебя буду. А то как съехала, так совсем с тела спала, одни глазищи и остались.

— Ну, вы, тётя Клава, как моя тётя, всё думаете, что я голодом сижу.

— А тебе когда готовить-то? Целыми днями на работе пропадаешь, — настаивала на своём женщина, продолжая возиться у плиты.

Арина подсела к столу и окинула взглядом приготовленный тётей Клавой ужин. От тушёной картошки шёл аппетитный парок. В небольших салатниках разместились консервированные опята, помидорчики, огурчики, солёная капуста. На блюдце лежало нарезанное аккуратными ломтиками сало с прослойками мяса. Хлебница была наполнена кусочками белого и чёрного хлеба. Девушка вдруг поняла, что нестерпимо хочет есть. Клавдия Захаровна, закончив хлопотать у плиты, села за стол.

Когда Арина почувствовала, что насытилась, она спросила хозяйку:

— Клавдия Захаровна, а вам следователь ничего нового не рассказывал по делу Миши? Неужели на самом деле Игорь Андреевич его ударил по голове?

Хозяйка, разливая по чашкам душистый чай, ответила:

— Не знаю, новое это или нет. Но физрук, со слов следователя, остаётся под этой, как она называется, язви её?

— Под подпиской? — подсказала Арина.

— Да, под подпиской о невыезде. Кстати, Игоря как отпустили, он ко мне заходил. Я его, варнака такого, взялась отчитывать: ты что же, — говорю, — такое натворил, человека чуть не убил. Мать чуть с ума от горя не сошла. А ведь во всём твоя пьянка виновата. А он как вошёл, прислонился плечом на косяк, так и стоит не проходит. Я ему говорю: «Долго будешь дверь подпирать? Проходи, рассказывай, зачем пришёл». А он призадумался и говорит: «Да не трогал я вашего Мишу. Я ведь в тот вечер какой-то большой, круглый, во всём чёрном силуэт видел». Спрашиваю: «Чёрта, что ли, узрел?» А он мне: «Вам всё шуточки. А я ведь только потом вспомнил, что видел силуэт человека, метнувшегося от Миши. Вот я и подошёл посмотреть, что там такое. Тут-то меня и взяли». Развернулся и ушёл, так и не сказавшись, зачем приходил. А я следом то потом вышла, а в угле ножик лежит, ну такой у которого лезвие складывается.

Арина внимательно посмотрела на хозяйку и спросила:

— Так откуда он у вас взялся, вы же дровами топите?

Пришла очередь Клавдии Захаровны удивиться:

— Ты что, Аришка? При чём здесь какие-то дрова? Я ей про ножик, а она мне про дрова.

— Так ножик-то вы где нашли?

— Я же тебе говорю, в угле, в сенях, — пояснила, раздражаясь, женщина.

— Покажите, где, — предложила Арина, поднимаясь из-за стола.