Наталья Александрова - Крест княгини Ольги

Поднялась княгиня, спустилась по крутой лесенке, вышла во двор. Встала перед гостями молча, глядит важно, на посох свой опирается. Ждет, что скажут.

Древляне ее увидели, зашептались. Одного вперед вытолкнули, тот поклонился и заговорил:

– Так и так, княгиня, не обессудь, только мужа твоего мы убили. Больно жаден был. Одну дань собрал, за другой вернулся. Нельзя с одного барана семь шкур драть. Повадился волк на овчарню – всех овец передушит, если его не убить.

Покачнулась княгиня. В глазах потемнело, словно ночь наступила среди белого дня. Но устояла на ногах, только посох чуть не сломала. Не говорит ничего – пропал голос у княгини.

А древлянин увидел, что Ольга не кричит, не гневается, и расхрабрился.

– Мы, – говорит, – вину свою понимаем. Раз мы мужа твоего убили, дадим тебе другого. Выходи за нашего князя Мала. Мал – хороший князь, удачливый. Дружина у него храбрая, терем крепкий, погреба от добра ломятся.

– Хороший, говоришь? – улыбнулась княгиня. Надо же, и голос прорезался!

– Хороший, хороший! – обрадовался древлянин. – Сильный, как медведь! Храбрый, как волк! Будет тебе хороший муж. Ты, княгиня, правда, немолода, вышла из возраста, ну да ничего, видная еще женщина и приданое хорошее князю принесешь. Не сомневайся, выходи за нашего Мала!

– А что, – проговорила княгиня чужим голосом, – вдовье дело известное: некому вдову защитить, некому согреть, некому за нее заступиться. Пожалуй, пойду я за вашего князя. Только пришлите сватов, все честь по чести – с подарками и гостинцами. Княгиня я, не простолюдинка какая.

– Пришлем, пришлем, непременно пришлем! – заговорили древляне разом. Обрадовались тому, как легко дело сладилось.

– Так пошлите кого-то за сватами, а остальные пожалуйте ко мне, будьте моими гостями. Покажу вам, как киевская княгиня важных гостей принимает.

Пошептались древляне промеж себя, послали двоих верховых за сватами, а остальные в дом пошли на княгинино угощение.

Верховые, которых за сватами послали, пригорюнились: не видать им княгининого гостеприимства, не пробовать ее разносолов. Но делать нечего, поехали.

– По нашему обычаю, – говорит древлянам Ольга, – прежде угощения надлежит в бане попариться.

– Отчего же не попариться, – отвечают древляне. – Баню мы тоже уважаем.

Отправились они в баню.

Хорошо княгинины слуги баню натопили, жарко.

Парятся древляне, вениками березовыми друг дружку охаживают. А княгинины слуги заперли баню, дверь колом подперли и подпалили баню с четырех сторон.

– Больно жарко у княгини натоплено! – говорят древляне друг другу. – Видно, сильно нас уважает.

А как поняли, что горят, подняли крик, да только поздно было.

Княгиня сидела в своей верхней светелке, слушала их крики и думала. После глянула на себя в зеркало и увидела, что волосы ее в один день стали белы как снег.

Лена вышла из отделения полиции и побрела по улице, сгорбившись и шаркая, как старуха. Чувство было такое, как будто к каждой ноге привязали по чугунной гире. Хотелось лечь прямо здесь, на грязный потрескавшийся асфальт, и чтобы никто ее не трогал.

Вышла на небольшую пыльную площадь. Похожие друг на друга тетки торговали с лотков разной мелочью: резинками для волос, обручами со стразами, пластмассовыми игрушками, трикотажными кофтами необъятных размеров и юбками немыслимой расцветки.

– Девушка, купи иконку!

Невысокая чистенькая старушка притулилась здесь же со своим товаром. Маленькие иконки, дешевые медные крестики на шнурках, крошечные стеклянные бутылочки с непонятной желтой жидкостью.

– Это у меня маслице освященное, – улыбнулась старушка Лене. – Но ты иконку купи, вот Николая Угодника, он поможет.

– Откуда вы знаете? – вырвалось у Лены.

– А как же! – Старушка всплеснула руками. – Идешь-то ты откуда? Ясное дело, из ментовки. Вид у тебя расстроенный, сразу видно: не по ерунде так убиваешься, по серьезному делу. Стало быть, мужа посадили или еще кого из близких. Вот Николай Угодник и поможет.

– Не поможет, – вздохнула Лена. – Умер муж, ему теперь никто не поможет.

– Свят, свят, свят, – старушка быстро закрестилась, – в церковь тебе нужно.

– Шарфик черный у меня купи! – вступила в разговор одна из теток. – Раз вдова, нужно голову прикрыть.

И уже протягивала Лене черную косынку. Лена машинально взяла, расплатилась, обратила внимание, что денег в кошельке осталось всего ничего. Спросила у теток, где может быть банкомат, и те направили ее в магазин за углом.

В магазине банкомат не работал. Лена купила бутылку воды – отдала последнюю мелочь, едва хватило.

Вода была холодной, и в голове немного просветлело. Во всяком случае, появились хоть какие-то мысли. Что она делает на этих тихих провинциальных улицах, когда нужно что-то решать? Нужно договариваться о том, чтобы перевезти тело в Петербург, дальше похороны, хлопоты…

Да, но этот майор, как его, сказал, что пока тело ей не отдадут, какие-то неустранимые бюрократические преграды. Темнил, вдруг поняла Лена. Темнил, мялся, увиливал, отводил глаза. А может, ей показалось, может, все они такие. Им на все наплевать, они мертвых перевидали множество. А в глаза ему смотреть ей и самой не хочется, уж больно неприятный тип.

Нужно звонить Вадиму, компаньону мужа, одной не справиться. Без мужчины здесь никак.

Она набрала Вадима, и снова телефонный голос ответил, что аппарат абонента выключен. Да что же это такое! Ладно, в отпуске человек, но ведь есть же роуминг.

Она едва удержалась, чтобы не шваркнуть мобильником об асфальт. Еще не хватало остаться без связи. Телефон негодующе пискнул и отключился. Так, это батарея разрядилась, а зарядка в гостинице. Хорошо, как раз туда она и направляется.

По дороге ей пришло в голову, что можно позвонить адвокату. Пусть не приедет сам, но хотя бы советом поможет.

Адвокат у мужа был. Аркадий Викторович Лобачевский, Лена видела его несколько раз. Такой лысоватый, с брюшком, в районе пятидесяти. Взгляд хитрый, словами сыплет, как лущеным горохом, все время ахал и норовил поцеловать Лене руку. Олег тогда посмеивался и говорил, что Аркадий выбрал себе такой имидж, что судить надо не по нему, а на самом деле он человек неглупый и адвокат хороший. Понятно, с плохим Олег не стал бы иметь дело.

Да, с этого стоило начинать, жаль, что она не сообразила раньше. Но номера Лобачевского у нее нет. Это все у мужа, она в такие дела не вдавалась.

Телефон Олега ей вернули, но он давно разрядился, а чтобы включить его после зарядки, потребуется пин-код.

А вот Олегов пин-код она не знает. Да и кто знает коды чужих телефонов и карточек?