Анна Данилова - Куклы на чердаке

— Скажи, а откуда ты так хорошо знаешь эту семью?

— Я в детстве дружил с Иоахимом, он хороший парень, душевный, правда, для него всегда на первом плане была учеба… Хотя однажды он пережил настоящую драму… Так случилось, что он влюбился в одну девушку, но, как оказалось, безнадежно… Она совершено не обращала на него внимание… Однако, как ни странно, это положительно повлияло на его карьерный рост… Словом, он полностью погрузился в науку, достиг там больших высот… Кажется, его приглашали работать в Германию, и в Америку, но он занимается какими-то важными исследованиями в Москве… А вот его сестра, та напротив, быстро вышла замуж, устроила свою личную жизнь и теперь проживает со своим мужем, небедным человеком, кажется, каким-то промышленников, в Австрии, точно не знаю…

— А как же… Эрвин?

— Какой еще Эрвин?

— Соня сказала мне, что Клементина — мать его мужа, Эрвина, того самого, с которым у нее не сложились отношения и который сейчас проживает в Берлине…

— Но я не знаю никакого Эрвина. К тому же у Клементины, говорю же тебе, не было своих детей, был племянник Иоахим… Может, мы говорим о разных людях?…

— Может, Эрвин — ее второй муж?

— Не знаю, что тебе и сказать…

— С твоей Софи не соскучишься…

Зазвучал телефон Германа, он ответил на немецком и тотчас передал трубку мне:

— Где ты, Ната? Ты мне очень нужна… — голос у Сони был какой-то придушенный, неестественный. — Пожалуйста, вернись…

— Я вернусь, если ты мне все расскажешь… — сказала я, собравшись с духом и чувствуя себя защищенной в доме Германа. — Ведь ты же отлично знаешь, что мы с тобой никогда не были подругами… Что я — это не та девушка, которая тебе была нужна…

— Да, вы с ней однофамилицы, это правда, и я поняла это сразу же, как только увидела тебя на дороге… Но мне было так плохо, так одиноко, что я подумала — пусть будет эта Наташа Вьюгина… К тому же, ты мне сразу понравилась…

— А что с макетами? Это ты все придумала?

— Да…

— Но зачем?

— Чтобы ты пожила со мной в этом доме… Мне было так плохо здесь… так плохо… иногда мне казалось, что от одиночества я просто схожу с ума…

— Так тебе нужна была всего-навсего компаньонка?

— Подруга, я бы так сказала…

— А как же… — но тут я осеклась, понимая, что про садовника спрашивать — себе дороже. — Ладно, я сейчас приду. Как там Роза?

— Она ушла…

— Конечно, ушла. Мы с ней договорились, что она возьмет отпуск на неделю…

— Зачем ты придумала этот чучело и повесила в ее комнате? Думаешь, я не испугалась?

— Не надо было морочить мне голову с самого начала. И пугать меня… и Розу… Она не так молода, и разные эксперименты с макетом могли бы отразиться на ее здоровье… К тому же, уверена, что это ты отравила ее какими-то таблетками, отчего она слегла…

— Ладно-ладно… — Перебила меня Соня. — Главное, что Роза жива, и что в ее комнате висело чучело, набитое тряпками, а не труп…

— Я сейчас приду, но ненадолго. Ты пойми мы совершенно разные и чужие люди, у нас нет ничего общего… Быть твоей компаньонкой я не смогу, потому что у меня свои планы… Что же касается тех денег, что ты мне дала, думаю, я их отработала сполна, живя с тобой, сумасшедшей, под одной крышей…

— Наташа! Зачем же так?! Ты не знаешь, я ведь начала действовать, и сегодня утром почтальон принес конверт из министерства юстиции…

— Откуда?

— Из министерства юстиции… Это касается тебя. Мэрия города Мюнхена готова оказать тебе помощь и поддержку, а главное — дать разрешение на проживание в Германии целый год. А за целый год много воды утечет… Возможно, мне удастся найти для тебя хорошую работу… Ты можешь жить со мной, а можешь снять квартиру… Но ты могла бы мне обещать хотя бы изредка навещать меня?

— А если ты вздумаешь поджечь дом? Или отравить меня? Разве ты еще не понимаешь, что ты не совсем здорова… Думаю, твой муж ушел от тебя по этой же причине…

— Скажи, вот ты сейчас разговариваешь… Тебя кто-нибудь слышит?

— Нет, я одна в комнате, — солгала я.

— Так ты придешь?

— Приду… Через полчаса. — Я отключила телефон и посмотрела на Германа.

Он улыбался и качал головой.

— Видишь, как все просто… — сказала я. — Оказывается, существует все-таки другая Наташа Вьюгина… И Соня оставила меня при себе, отлично понимая, однако, что совершила ошибку, что вызвала другую, лишь потому, что у нее проблемы психического свойства… Так-то вот.

— Да, я понял кое-что из разговора… Ты все-таки, хочешь вернуться? А вдруг она выкинет еще что-нибудь?

— Я должна вернуться, чтобы взять свои вещи, чтобы объяснится с ней, попрощаться… Как ты думаешь, я еще должна ей денег?

— Думаю, нет. Это она должна тебе денег, поскольку нанесла тебе моральный ущерб… Это я тебе, как юрист говорю…

— Ты юрист?

— Да, я адвокат.

— Тогда сделаем так. Мы отвезешь меня к ней, я возьму вещи, и вернусь с тобой сюда… А в самое ближайшее время я свяжусь с водителем фуры, которая привезла меня сюда, чтобы вернуться обратно, в Болгарию…

— Может, не стоит так спешить, и я попытаюсь тебе помочь с документами? Поверь, твоя ситуация не настолько критическая, чтобы из нее не было выхода… Ты же не преступница какая… Ты, скорее, жертва… К тому же, если наша полиция сделает запрос в российское консульство в Варне, где тебя хорошо знают по твоей истории с Тони, то у тебя появится шанс выправить документы и с моей помощью получить разрешение на проживание в Германии… Пусть это будет сначала туристическая виза, а потом я придумаю что-нибудь, попытаюсь найти тебе работу, контракт… И тогда ты получишь разрешение на более длительное пребывание… Все будет законно, и ты заживешь другой жизнью… Не думаю, что тебе стоит торопиться возвращаться в Болгарию. Ты же понимаешь, что твоя Страхилица — временное прибежище…

Так приятно было его слушать… К тому же, его обещания звучали куда убедительнее Сониных…

Мюнхен, октябрь 2008 г.

Роза шла в полицейский участок. Не дойдя нескольких метров, свернула на соседнюю улицу, вошла в кафе и позвонила Катлине.

— Мне надо с тобой посоветоваться… Это срочно… Записывай адрес…

То, что произошло с ней в это утро, заставило по новому взглянуть практически на все то, что стало происходить в их доме после смерти фрау Клементины, ее любимой хозяйки…

Сначала утренний визит Наташи, которая, как могла, объяснила ей, что все то, что устраивалось на чердаке — все эти кукольные спектакли на хрупких этажах макета — дело рук безумной Сони. Наташа плакала, объясняя, что ей страшно оставаться в этом доме, где происходят такие странные вещи… Потом попросила Розу, которая и без того была напугана этим внезапным визитом, чтобы та хотя бы на неделю покинула дом. Это опасно, твердила она, это очень опасно, что Соня — психически больная женщина, и что это она отравила Розу, чтобы оправдать появление в макете куклы, и что все то, что происходило потом в доме — срежиссировано хозяйкой… Роза слушала русскую, молча соглашаясь с ней: получалось, что все ее худшие опасения подтверждались — Софи не в себе…