Сергей Ковальчук - Тринадцать

Сыщик внимательно посмотрел на своего собеседника.

— Это точная информация?

— Серафим, — наливая себе в стакан минеральную воду, глянул на него опер, — ты меня сколько знаешь? Я когда-нибудь озвучивал тебе непроверенную информацию?

Мирутин ничего не ответил. Он смотрел куда-то мимо сидящего напротив него офицера полиции.

«Итак, мой план немного меняется, — думал он, — лететь в Грецию придется не на остров Крит, а в Салоники. Нужно будет проверить, действительно ли человек, о котором шла речь, посещал Святую Гору».

— Андрей, а ты про мою просьбу о переводчике с греческого не забыл? — уточнил Мирутин.

— Не забыл, — грустно посмотрел на него Самохвалов, — но и только. Я поспрашивал и еще спрошу, но пока что глухо все, как в танке.

— Не переживай, я сам что-нибудь придумаю, — попытался сгладить неловкую ситуацию бывший следователь, хотя сам слабо представлял, где найдет такого нужного для его поездки в Грецию человека.

— Не знаю, пригодится ли тебе эта информация, — вынимая зубочистку, продолжал Самохвалов, — но с сегодняшнего дня начальник службы безопасности Валерия Магницкого, его зам и все остальные мало-мальски значимые фигуры в этой структуре, включая водителей, уволены. А ведь эти люди после исчезновения олигарха продолжали охранять его жену, Анну.

— Этого следовало ожидать, — сделал вид, что не удивился Мирутин. — Андрей, а ты не мог бы устроить мне с ними встречу. Хочу побеседовать на предмет того, при каких обстоятельствах пропал их шеф.

Конечно, у Серафима были копии всех объяснений этих людей, полученных при проведении проверки, и в этих объяснениях были номера их мобильных телефонов. Но позвонить и попросить встретиться означало почти наверняка получить отказ, ведь проверка давно завершена, а он не официальное лицо. А поговорить с охранниками, присутствовавшими при столь странном исчезновении одного из капитанов российского бизнеса, ему было необходимо. Сыщик чувствовал, что разгадка этой тайны способна пролить свет и на мотивы всех совершенных преступлений. По своему богатому следственному опыту Серафим знал, что тело утопшего рано или поздно должны были найти. Но труп Магницкого обнаружен не был. Убить его по дороге к проруби или утопить в ней собственные охранники тоже не могли. Значит это означало только одно…

— А ты знаешь, — прервав его размышления, оживился Самохвалов, — один из этих уволенных, водитель Магницкого, муж подруги моей жены. — Он достал телефон и набрал номер. — Сейчас я у него спрошу, — глядя на Мирутина, заговорщицки подмигнул ему опер.

— Алло, Геннадий, добрый день, это… Представляться не надо? У вас записан мой телефон? Отлично, у вас есть пару минут?… Самохвалов встал из-за стола и отошел к торцу веранды, где имелся свободный столик и не было так шумно, как здесь.

Спустя пару минут он с довольной улыбкой вернулся.

— Ну, с тебя поляна. Он согласился. Сегодня в пять вечера в ресторане на улице Радио.

— Тогда давай так, — подзывая официанта, сказал Серафим. — Я сейчас отвезу свои вещи домой, и туда. Встречаемся на месте без пятнадцати пять.

На том и порешили.

Они встретились на входе в ресторан в оговоренное время. Оба были одеты в костюмы-двойки темного цвета. Ресторан был достаточно респектабельный и просторный. Пройдя в зал, сыщик и опер заняли небольшой столик в углу.

Ровно в назначенное время к ним подошел среднего возраста и такого же роста мужчина с большими залысинами, круглым лицом с небольшой, аккуратно подстриженной бородкой и заметным животом.

— Добрый день, — вежливо поздоровался мужчина, внимательно глядя на Серафима.

— Серафим, — приподнявшись и пожав руку незнакомцу, представился Мирутин.

— Очень приятно, Башкирцев Геннадий. Я один из личных водителей Валерия Николаевича, — открыто и бесхитростно улыбнувшись, ответил новый знакомый.

Какое-то время мужчинам понадобилось, чтобы сделать заказ. Украдкой изучая свидетеля, сыщик отметил дорогой темный в полоску костюм, идеально сидящий на мужчине, несмотря на его заметную полноту, кремового цвета рубашку и голубой фирменный галстук, отлично подходящие к костюму. Наручные часы тоже были недешевые. Такие Серафим видел год назад в vip-ломбарде на Кутузовском проспекте, где за них просили двенадцать тысяч долларов. Наконец, обращаясь к свидетелю, он сказал.

— Геннадий, мне бы хотелось, чтобы все то, о чем мы с вами тут будем говорить, не стало достоянием других людей…

— Можете не продолжать, — посерьезнел их собеседник. — Вы же знаете, где я работаю… — он осекся, — вернее, работал до сегодняшнего дня. Привык держать язык за зубами.

— Хорошо, — примирительно улыбнулся Мирутин. — Тогда у меня к вам будет еще одна просьба. Прошу вас максимально внимательно отнестись ко всем моим вопросам и постараться вспомнить любые подробности событий, о которых у нас пойдет речь.

Собеседник кивнул. От взгляда бывшего следователя не укрылось его нетерпение поскорее перейти к сути разговора.

Им принесли два больших прозрачных чайника с облепиховым и малиновым чаем на специальных подставках, внутри которых находились горящие свечи. Пока Самохвалов разливал по чашкам благоухающий напиток, Серафим приступил к неформальному допросу.

— Расскажите, когда именно и при каких обстоятельствах пропал Валерий Магницкий?

— Это было на Крещение, 19 января этого года. В тот день шеф решил съездить в Дальнемосковск. Приехали мы туда где-то в два часа дня. Вообще-то там несколько наших магазинов, но Валерий Николаевич решил посетить тот, который в центре.

Башкирцев взял переданную Самохваловым чашку с чаем, поблагодарил его, и, отхлебнув маленький глоток, продолжил:

— Пробыл шеф там часа полтора. Я в это время находился в машине. Где-то в половине четвертого он вернулся. Я заметил, что он какой-то не такой в этот день был. Поминутно смотрел на часы, как будто чего-то ждал. Нервничал. В дороге молчал все время, хотя обычно мы с ним разговаривали, он интересовался, как у меня дела, расспрашивал о семье, иногда просил анекдот какой-нибудь смешной рассказать. А тут молчит и о чем-то напряженно размышляет. Приказал ехать в Москву. Когда проезжали мост через Оку, он попросил не гнать, а остановиться там, где скажет. Остановились мы сразу за мостом.

— Сколько машин, и каких марок было в кортеже Магницкого? — задал уточняющий вопрос Мирутин.

— С той, что вел я, всего пять. В тот день мы ехали на «Хаммере», хотя обычно шеф ездит либо на «Майбахе», либо на «Бентли». Плюс четыре джипа сопровождения.

Серафим кивнул, давая понять рассказчику, чтобы он продолжал.

— К тому времени уже стемнело. Я помню, что мы ехали уже с включенными фарами. Когда кортеж остановился, Магницкий вылез из машины и приказал мне его ожидать. Я думал, что он захотел в туалет и решил спуститься под мост, но начальник охраны, его зам и еще трое телохранителей перешли с шефом дорогу и стали спускаться вниз, к реке. Я вышел покурить и увидел, как они начали спуск. Это потом уже рассказали, что Валерий Николаевич решил искупаться в проруби…