Тим Кринг - Cдвиг

— Он разгадывает кроссворд и постоянно шевелит губами, произнося одно и то же слово «бл…». Если я правильно помню, на русском это «шлюха».

— Что ж, одного этого вполне достаточно, чтобы заслужить смерть, хотя у него еще есть привычка петь «Интернационал» в три часа ночи после выпитой бутылки водки.

— Значит, я тем более окажу тебе услугу, — хмыкнул Мельхиор, глядя перед собой. — Нам придется убить их, верно?

— Ради меня — точно нет! КГБ известно, что ты работал на Рауля Кастро, поэтому мое руководство наверняка поверит моему объяснению, что я встречался с тобой, чтобы попытаться завербовать. А ты уже под подозрением, и если в Лэнгли узнают, что ты полчаса болтал с ведущим советским оперативником…

— Ты слишком высокого о себе мнения.

— …то это будет выглядеть не очень-то хорошо. Энглтон уже подозревает, что ты работаешь на Кастро, а Дрю Эвертон и так не сияет от счастья, что ты, судя по всему, предпочел бы убить Орфея, а не вытаскивать его. О бедном Рипе я умолчу. Тебя просто пригласят на встречу, и считай, что тебе повезет, если удастся снова оказаться на свободе до поражения Кеннеди на следующих выборах.

— Тебе известно о моей карьере гораздо больше, чем мне. Ладно. Что ты предлагаешь?

— Сделай вид, что пытаешься меня арестовать. Иван будет вынужден вмешаться в события, и мне удастся ускользнуть, а вот он погибнет. Я займусь тем, что в галстуке, но если промахнусь, то он всегда сможет подтвердить, что ты пытался меня взять.

— Другими словами, мне придется убить Ивана, полагаясь только на то, что ты промахнешься в Андовера? Да ты хладнокровный ублюдок!

— У тебя есть другие варианты?

— После случившегося с Рипом Андовер наверняка не один.

— Ты вычислил второго?

— Пока нет, но он точно при драке проявится. Будь внимателен. Да, и вот еще что…

— Что?

— Это тебе — за Сонг!

Мельхиор нанес резкий удар локтем Ивеличу в лицо. Он хотел застать его врасплох, чтобы все выглядело правдоподобно, если кому-то из следивших за ними все-таки удастся выжить. К тому же он хотел показать Ивеличу, кто будет играть первую скрипку в их дуэте, если он выдержит первое испытание. Челюсть русского хрустнула, и оба оперативника повалились на землю, на секунду скрывшись из глаз агентов обеих разведок.

— Меняемся пистолетами, — прошипел Мельхиор.

Чтобы ответить, Ивеличу пришлось сначала вернуть челюсть на место.

— Зачем?

— Пули в телах обоих американцев должны быть из «Макарова».

— Разумно! — одобрил Ивелич.

Он поменялся оружием, но прежде чем подняться, схватил Мельхиора за руку:

— Чтобы провернуть нашу операцию, все, кто тебя знает, должны умереть. И Фрэнк Уиздом, и Дрю Эвертон, и…

— Я понимаю.

— Все, — повторил Ивелич. — Скажи это сам!

— Скажи…

— Ты сам знаешь!

Мельхиор воздел глаза к небу:

— Timor mortis exultat me.

— Будь я девушкой, точно поцеловал бы тебя! Но раз я мужчина… — И Ивелич нанес удар лбом в нос Мельхиору.

Русский вскочил на ноги первым. «Магнум» Мельхиора уже целился в его сторону. Какая-то женщина пронзительно закричала, пуля прошла мимо: Мельхиор успел нырнуть за скамейку. Он знал: Ивелич не моргнув глазом пристрелит его, если получит шанс. Это испытание каждый из них должен был либо пройти, либо погибнуть.

Как и предполагал Ивелич, Иван сорвался с места. Второй кагэбэшник, похоже, так и не понял, что агенты враждебных разведок действовали заодно…

Ивелич прицелился, Мельхиор бросился на землю. Он услышал два выстрела и, обернувшись, увидел, как падает Иван. На его груди расплывались два темных пятна, а губы беззвучно произнесли «бл…!» в последний раз в жизни. Мельхиор, переметнувшись, снова прицелился — и мог поклясться, что пуля чиркнула по спине Ивелича. Андовер был ранен в левое плечо. Он пошатнулся, но все же сунул руку под пиджак за пистолетом.

Мельхиор опять прицелился. Если он промахнется и Андоверу удастся спастись, дело совсем дрянь. Вторая пуля сорвала шляпу с того, что осталось от головы агента, но она еще не успела упасть на землю, а Мельхиор уже лихорадочно оглядывал толпу.

Он заметил второго примерно в центре зала: посреди поднявшейся суматохи к выходу быстро и уверенно пробирался мужчина. В его руках что-то блеснуло. Но не пистолет. Хуже — ключи от машины!

— Машина? — крикнул Мельхиор по-русски.

— Нет! — крикнул в ответ Ивелич, прокладывая себе выстрелами путь к платформам — там он мог затеряться в одной из электричек или выбраться по путям.

Заигрался что-то Ивелич… Мельхиор пригнулся и понесся, петляя, за вторым американским агентом, который за это время успел еще ближе продвинуться к выходу. Решив, что Ивелич теперь его не достанет, Мельхиор выпрямился и побежал открыто. Второй агент уже был на улице и садился на место водителя в такси, припаркованное на Массачусетс-авеню.

На ветровом стекле похожего на мыльницу «Порше-356» под «дворниками» болталось два талона за неправильную парковку. Мельхиор предпочел бы «понтиак», или «плимут», или в крайнем случае «шевроле», но Сонг заверила его: на «порше» он точно доберется куда ему нужно. Чтобы в него втиснуться, ему даже пришлось убрать откидной верх. Перемахнув через дверцу, Мельхиор сунул ноги под руль, нажал на педаль газа и повернул ключ зажигания. Двигатель взвыл, как подросший детеныш льва.

Вероятно, агент не видел, что Мельхиор выбежал из здания вокзала, и направил машину на перекресток с круговым движением, откуда мог свернуть на полдесятка улиц. Чтобы перехватить его, Мельхиор рискнул выехать на встречную полосу, лихорадочно лавируя, чтобы ни с кем не столкнуться. Теперь агент заметил его. Преодолев бордюр, он рванул по газону парка, отделявшего подъезд к вокзалу от Коламбас-серкл. Не притормаживая, он пересек восемь полос движения и взял курс в сторону Делавэр-авеню.

Мельхиор отлично сознавал, каким крошечным был его автомобиль. И не просто потому, что при каждом движении невольно упирался коленями в приборную панель: в боковых зеркалах на него то и дело надвигались огромные решетки радиаторов «фордов», «крайслеров» и «шевроле», будто обступавшие щенка гигантские сенбернары. Он свернул на Делавэр-авеню и покатил к Капитолию — от ярко-желтого «форда» его отделяла сотня футов. Теперь Мельхиор был вынужден отдать должное «порше». Машина неслась как гончая, спущенная с поводка.

Мельхиор догнал такси и пару раз стукнул его в бампер. Задние фонари разлетелись вдребезги, и ему пришлось пригнуться: ветровое стекло его собственной машины было слишком маленьким, чтобы защитить от осколков. Такси сначала бешено завиляло, но все-таки сумело выправиться. Агент ударил по тормозам, и Мельхиор едва успел вильнуть влево, чтобы не врезаться в багажник тяжелой машины. Уходя вправо, агент выстрелил и повернул на Конститьюшн-авеню. Если он поедет по ней прямо, то окажется в «федеральном треугольнике» — в гуще правительственных зданий, а потом — что гораздо хуже — может свернуть на Пенсильвания-авеню и выскочить к самому Белому дому. Пока не слышно было полицейских сирен, но трудно представить, что за ними не увяжется целая армада полицейских машин, если они промчатся мимо Белого дома, паля друг в друга. Он должен действовать быстро.