Вячеслав Денисов - Замкнутый круг. Криминальный детектив

— Пригласите! — коротко сказал Ларин.

— Инна Алексеевна! — постучалась в дверь Лихачёва. — Можно вас на минуточку? У нас товарищ из уголовного розыска. Насчёт Ивана Никаноровича.

— Иду, Танечка, иду… — послышался бойкий голос пожилой женщины.

Она вышла в цветастом кимоно. Её ресницы и брови были подведены чёрной тушью, отчего глаза казались выразительными и броскими и тем самым отвлекали внимание от её приплюснутого утиного носа.

— Мужчин в квартире, значит, нет? — поинтересовался Павел Николаевич.

— Иван Никанорыч был единственным мужчиной в нашем обществе, — вступила в разговор Инна Алексеевна.

— Говорить о нём в прошедшем времени пока рано, — подметил Ларин.

— Так ведь запах, — возразила Безымянная.

— Сейчас придёт участковый, тогда посмотрим, — сказал Павел Николаевич.

— Я могу позвать жильцов из другой квартиры, — предложила Татьяна Зиновьевна.

— Пока нет такой необходимости, — ответил Ларин и добавил: — Если, конечно, при наличии трупа вы согласитесь его опознать.

Переглянувшись, очаровательные представительницы слабого пола утвердительно кивнули.

— Вот и прекрасно! — удовлетворённо произнёс Павел Николаевич. — А теперь расскажите мне более подробно о вашем соседе.

— Что рассказать? — недоумённо переспросили женщины.

— Всё, что хотите, — сказал Ларин, — меня всё интересует.

— Негодяй он, каких свет не видывал!

— Характер у него скверный, неуживчивый.

— Если, правда помер, то и не жалко ни грамма.

— Слишком он пакостный и злопамятный. Как змей ядовитый. Житья от него никакого.

— Наверное, часто пил и буянил? — спросил Ларин.

— Слишком мягко сказано, — проговорила Инна Алексеевна. — Он никогда не был трезвым. Напьётся, глазищи вытаращит и ничего не соображает.

— Но, что самое интересное, — подсказала Татьяна Зиновьевна, — всегда был при деньгах.

— Много денег имел?

— Нам с вами такие не снились!

— Где работал?

— Нигде… Околачивался на вокзале или на рынке.

— С продавцов что-то имел. А вот за что они ему платили, не знаем.

— Когда видели Ивана Никаноровича в последний раз?

— Уже дня четыре прошло… — неуверенно сказала Татьяна Зиновьевна.

— Точно, четыре, — подтвердила Безымянная и, бесцеремонно прикуривая сигарету, окутала себя и Лихачёву сизыми клубками дыма.

— Гости у него бывали?

— Каждый день кто-нибудь заходил.

— Мужчины?

— В основном женщины, — протянула Инна Алексеевна. — Он был омерзительным типом. Обращался с ними грубо, но денег на них не жалел. Липли они к нему, как мухи на мёд.

— Красивый он был, хоть и пьяница, — сказала Татьяна Зиновьевна.

— Последним кто к нему приходил, не видели?

— Тоже дама какая-то, — сообщила Инна Алексеевна.

— Внешность её запомнили?

— Нет! У меня плохая память на лица, да и видела я её мельком. Они ведь прошмыгнут в комнату, а уж потом оттуда визг и гам доносятся.

— В чём была одета, не помните?

— В шубе. Дорогая норковая шуба, — Инна Алексеевна сделала короткую паузу и, вновь затянувшись сигаретой, добавила: — Кольцо у неё было на правой руке. Красивое! С бриллиантом.

— У него все женщины замужние. Бабы — дуры! Он им — духи французские, а они за ним готовы пойти в огонь и в воду. Потом выбегают в слезах…

Вкратце объяснив лейтенанту ситуацию, Ларин сказал ему начальственным тоном:

— Виктор Сергеевич, пусть плотник вскроет замок!

— Товарищ капитан, а вы уверены, что там труп? — нерешительно переспросил участковый.

— У вас что, насморк? — возмутился Ларин. — Или вы считаете, там, в комнате, котлеты протухли?!

Шустрый паренёк лет двадцати вынул из слесарного ящика инструмент и выжидательно взглянул на участкового. Человек в форме пользовался у него особым уважением.

— Аккуратней давай, — сухо сказал Виктор Сергеевич.

— Первый раз, что ли? — пробурчал паренёк и, к всеобщему изумлению, в течение нескольких секунд открыл дверь.

Зловонный воздух устремился в прихожую. На полу в луже запёкшейся крови, широко раскинув руки и ноги, лежал труп мужчины.

— Это ещё что за наваждение? — удивлённо произнёс Павел Николаевич, увидев сидящего на груди покойного, пугливо озирающегося кота.

Это было красивое животное чисто голубого цвета, с короткой шелковистой шерстью.

Заметив вошедших людей, кот жалобно замяукал.

— Русская голубая? — высказал предположение участковый.

Склонившись над трупом, Виктор Сергеевич произнёс:

— Похоже на убийство, Павел Николаевич. Ножом по горлу…

— Вижу, — задумчиво ответил Ларин. Он взял кота и перенёс его в дальний угол комнаты.

— Могу себе представить, чем он так сытно позавтракал, — хладнокровно сказал участковый.

Послышался приглушённый женский вздох, затем раздался шум падающего тела. Ларин обернулся. Проворный плотник первым оказался возле Татьяны Зиновьевны.

— Что с ней? — спросил Павел Николаевич.

— Ничего серьёзного, — ответила Инна Алексеевна. — Танечке дурно. Сейчас пройдёт.

Внимательно осматривая труп, Ларин поглядывал и в сторону Лихачёвой. Когда Татьяне Зиновьевне стало лучше, он попросил её подтвердить показания Инны Алексеевны.

— Да, это наш сосед Иван Никанорыч! — заверила Лихачёва.

— Татьяна Зиновьевна, голубушка, — обратился Ларин, — вы не могли бы мне помочь?

— Что я должна сделать?

— Подержите, пожалуйста, его голову. Да… Вот так… Спасибо.

Участковый недоумённо поглядел на Павла Николаевича, но не произнёс ни слова.

— Ну что же, Виктор Сергеевич, — сказал, наконец, Ларин. — Вызывайте следственную группу.

— А с вами… — Павел Николаевич окинул Татьяну Зиновьевну испытующим взглядом, — мне нужно ещё кое о чём переговорить.

— Конечно, Павел Николаевич. Идёмте в мою комнату. Правда, у меня не прибрано.

Войдя в комнату Лихачёвой, Ларин осмотрелся.

— У вас даже очень мило, — сказал он. — Конечно, тесновато, но со вкусом.

Он сел за стол, пристально посмотрел на Татьяну Зиновьевну.

— Давайте перейдём к делу!

— Давайте, — слегка смутившись, ответила Лихачёва.

— Есть кое-какая неясность.

— Какая именно? — поспешно поинтересовалась Татьяна Зиновьевна.

— Вы уверены, что никто не входил в комнату Ивана Никаноровича?

— Уверена!

— Может, вы были на работе?

— Я не работаю. Уволена по сокращению.

— Ходили в магазин?

— Леночка приносит продукты, а я постоянно дома. Выходила только один раз, да и то на пять минут, когда выносила мусор. Я же говорила вам, Павел Николаевич…

— Давайте поговорим откровенно! В конце концов, вы сами обратились ко мне за помощью.

— Я и говорю откровенно! Мне от вас скрывать нечего…

— Вы помните, я просил вас подержать голову вашего соседа? — глядя прямо ей в глаза, спросил Павел Николаевич.