Татьяна Рябинина - Закон парных случаев

Кошмар, подумал я, похоже, что кроме одной странной девицы, все вокруг меня промышляют беспорядочной половой жизнью. Даже Кот. Хотя с Кота-то какой спрос, против инстинкта не попрешь.

А может, сосед его просто не кормил? Но в миске в прихожей обнаружились остатки каких-то кошачьих консервов. Значит, и правда рванул на поиски приключений. Если я действительно заберу его в Прагу, надо будет подумать об операции. Погулял – и хватит.

Я хотел быстренько пожарить полуфабрикатные котлеты, но оказалось, что Виктор уже приготовил вполне приличный ужин.

Поев и помыв посуду, я засел за телефон, чтобы обзвонить маминых однофамильцев в надежде найти среди них хоть одного родственника. Результат оказался нулевым. Все три раза к телефону подошли женщины, которые сказали, что у них нет и не было родственницы по имени Вероника Аркадьевна.

Без всякой надежды на успех, я послал сотовому оператору запрос на настройки gprs, получил их и подключился к Интернету. Проверил почту и обнаружил одно сообщение.

«Позвоните мне». Номер телефона и подпись: Нина.

46.

- Здравствуйте, - сказал я. – Меня зовут Мартин. Это я вам писал насчет Ольги Закорчевской.

- Да-да, я поняла, - ответила Нина. – Мы учились с ней в одной группе. А что случилось?

Версию для маминой однокурсницы я продумал заранее. По давно проверенному методу: не врать, а просто умалчивать часть правды. Совершенно ни к чему ей знать подробности.

- Дело в том, что на Ольгу было совершено покушение, - я старался говорить как можно более внушительно. - Возможно, это связано с ее прошлым. Вы могли бы что-нибудь рассказать о ней?

- Вы из милиции?

Вот этот вопрос я не предусмотрел. И хотел уже подтвердить: да, из милиции. Но вовремя сообразил, что вряд ли милиционер будет разговаривать со свидетелем по телефону.

- Нет, я частный детектив, - соврал я, по детской привычке скрестив за спиной пальцы. Впрочем, так будет лучше. Детективу наверняка будут говорить без всякого стеснения то, что не расскажут родственнику. Одна надежда, что не придется встречаться с ней лично и показывать лицензию. Или у русских частных детективов нет лицензий?

- Понимаете, я не очень хорошо ее помню, мы ведь только три года вместе учились. Да и не дружили особо. Она такая была… очень высокомерная. Родители за границей работали, вся из себя такая… одним словом… Ее не очень любили.

Я давно заметил, что, когда женщина говорит что-то о другой женщине, которую недолюбливает, у нее даже голос меняется, становится каким-то резким, визгливым. Я так и видел поджатые губы, поперечную морщину между бровей, прищуренные глаза, хотя представить себе эту Нину полностью никак не мог, она была лишь голосом в телефонной трубке.

- С ней дружила Вика Королева. Была у нас такая в группе девочка. Страшненькая, но из очень богатой семьи. Правда, сейчас она уже не Королева, вышла замуж. Еще на четвертом курсе.

- А как с ней связаться, не подскажете?

- Нет, не знаю.

- А за ней, ну, за Ольгой, никто из однокурсников не ухаживал, не помните?

- Ну да, бегал за ней мальчик один. Только не с нашего курса, кажется, на год старше. Или на два. Страшненький такой, маленький. Но миленький. Правда, недолго, полгода они вместе ходили. Кажется, с зимней сессии до летней. А потом, наверно, разбежались. Даже не разговаривали.

- И еще один вопрос. Почему Ольга ушла из университета?

Нина задумалась.

- Даже и не знаю. Я не помню даже, сдавала ли она летнюю сессию после третьего курса, но осенью точно больше не пришла. Нам сказали, что ее отчислили, но из-за чего, никто толком не говорил. Ходили слухи, что она из-за чего-то была под следствием. Наверно, Вика знала, но молчала.

- Подождите, но ведь она в мае родила ребенка.

- Ребенка? – изумилась Нина. – Впервые слышу. Вообще-то она очень худая была, может, просто никто живот не заметил. Все-таки она еще весной перестала на лекции ходить. Опять же, может, Вика и знала. Но она такая была, ни с кем не делилась.

Вика, Вика, снова Вика… Я точно помнил, что среди тех, кому я посылал сообщения, ни одной Виктории не было. Значит, все-таки придется идти в деканат с коробкой конфет. И даже, пожалуй, с бутылкой шампанского. Но тут хоть проще, я знаю год поступления, группу, имя и фамилию девушки. Конечно, столько лет прошло, все в пыльных архивах валяется. А может, и не валяется уже? Откуда я знаю, сколько лет хранятся списки студентов и их личные дела. Но что делать, попытка не пытка.

На всякий случай я снова позвонил по тому последнему телефонному номеру, который остался от открыточной кампании. Гудки шли один за другим, и я уже хотел дать отбой, но на тут трубку все-таки взяли.

- Слушаю вас, - прошелестел тихий голос, непонятно стариковский или старушечий. – Говорите.

- Простите, вы не знаете?..

- Говорите громче, я плохо слышу.

- Простите, в вашей квартире когда-то был такой жилец по фамилии Булыга, - я кричал в трубку так, что из комнаты выглянул Виктор, посмотрел на меня удивленно и прикрыл дверь.

- Это я Булыга, - ответил бесполый старческий голос. – А вы кто? Что вам надо?

- Скажите, вы знали такую Веронику Аркадьевну Закорчевскую? Я нашел у нее открытку с вашим обратным адресом.

- Нику? Конечно, знаю. Правда, не виделись давно. Да уж, лет, наверно, двадцать не виделись. А когда-то дружили. Потом… разошлись как-то. Бывает. Она с мужем за границу уехала. Вернулась – даже не позвонила. Ну а мне неудобно было. Не звонит – что ж навязываться-то. А вы кто все-таки будете?

- Внук.

- Правда? – обрадовалась трубка. – Как бабушка?

- Умерла. Недавно.

- Да… - я услышал горестный вздох. – Умираем потихоньку. Скоро вот никого не останется. Нике-то всего ничего было, а мне вот уже семьдесят пять. Все болит, утром просыпаешься…

- Простите, - перебил я, не желая выслушивать обычные стариковские жалобы, - а я мог бы с вами поговорить не по телефону? Вы говорите, что с бабушкой дружили. А я о ней почти ничего не знаю, мы с родителями далеко жили.

- Конечно, конечно, приезжайте, - снова оживился голос. – Адрес запишите.

- Спасибо, у меня открытка сохранилась.

- Ну да, ну да, конечно. Вы до «Петроградской» на метро доедете, по Кировскому пройдете немного пешочком, то есть по Каменноостровскому. И на Карповку. В сторону монастыря. Только по другой стороне. Не доходя до перекрестка – в подворотню. А там найдете. Хотите, завтра приезжайте, я завтра целый день дома. Дети привезли с дачи на побывку. Помыться в ванне, да за пенсией. Ой, нет, завтра нет. Завтра за пенсией. И к врачу. Давайте послезавтра. А то пока пенсию получишь, пока…

Предвидя длинный рассказ о пенсии и прочих радостях жизни, я поспешил распрощаться. Ну вот, еще одна удача наклюнулась. Никаких сенсаций от Булыги я не ждал, они раздружились, похоже, еще до возвращения бабушки из дедушки из Штатов. Но, может, удастся вообще что-то узнать о семье.