Брайан Эвенсон - Катализатор

«Ты сможешь это сделать. Сможешь», – убеждал Йенси сам себя. Ведь он был перевальщиком и поднимал небольшие суда различных типов и качества с поверхности планеты к орбитальным кораблям, а затем возвращался обратно. У него огромный опыт в этих делах.

Он снова прибавил газу в носовых двигателях, ощутил толчок, и на несколько секунд скорость упала.

Какую силу удара выдержит капсула? Этого Йенси не знал. Сколько у него осталось топлива? Судя по показаниям датчика, уже меньше половины. Плохо дело. На приборной панели было два датчика топлива – отдельно для носовых и кормовых движков, значит и резервуары у них разные. «Неудачная конструкция», – подумал Йенси. Будь у него возможность использовать все горючее, он сумел бы посадить капсулу и, вероятно, даже остался бы в живых.

И тут его осенило. Йенси взял курс прямо на комплекс, хотя и понимал, что может промахнуться на много миль. Подойдя ближе, он врубил носовые двигатели на полную катушку и выжимал из них все возможное, пока не замигала красная лампочка. Тогда он оставил работающим только один движок, развернул с его помощью капсулу на сто восемьдесят градусов, выровнял курс, включив на пару секунд второй движок, затем вырубил оба носовых и включил на полные обороты кормовые.

Теперь капсула двигалась задом наперед, и Йенси полагался лишь на то, что она успеет сбросить скорость и у него останутся шансы уцелеть при посадке. Он не знал, насколько отклонился от курса, не знал, как далеко еще до поверхности, не знал даже, с какой скоростью снижается, хотя чувствовал, что капсула летит медленнее. Кормовые движки работали на пределе, а Йенси отчаянно надеялся, что все рассчитал правильно, что горючее не закончится преждевременно и капсула вновь не ускорится над самой поверхностью.

Он сгруппировался и приготовился к удару о грунт.

Генри сидел, глядя в черный экран. Сначала он попробовал еще раз вызвать коммандера, но ответа не дождался – тратить на него время не сочли нужным. Затем попытался отправить сигнал бедствия на другой частоте, но его также заблокировали. Разбирайся он чуть лучше в радиосвязи и прочей электронике, ему, возможно, удалось бы придумать какой-нибудь обходной путь. Но если подумать, какой от того будет толк? Пусть даже он отправит сообщение о своем бедственном положении – все равно поблизости нет других кораблей, кроме имперских крейсеров, подчиненных коммандеру. А тот только что откровенно заявил, что Генри уже покойник. Может быть, в другом комплексе и имелся спасательный корабль, но в тюрьме такого не было – слишком большой риск. Нет, сигнал бедствия оставался его самым большим шансом на спасение, но если даже удастся обмануть военных, если даже какое-то судно окажется поблизости и примет сигнал, сколько времени ему понадобится, чтобы подлететь к планете? По меньшей мере дня два, а то и три. Далее спасителям придется как-то пройти мимо эскадры коммандера, добраться сюда, уничтожив по пути мерзких тварей, заполонивших тюрьму и походя превращающих людей в себе подобных, и наконец вытащить Генри отсюда. Вода в операторской есть – хоть ее и немного, – но еды нет совсем. Нет, из этого ничего не выйдет.

«Ну и что ты будешь делать, узнав, что скоро должен умереть?» – снова и снова задавал себе вопрос Генри и не находил ответа. Он просто сидел перед погасшим экраном, ожидая, когда к нему придет правильное решение. Но оно не приходило.

И еще один вопрос: как умереть? Можно мучиться от голода, постепенно слабея, и наконец тихо уйти из жизни. Можно достать из сейфа пистолет и пустить себе пулю в лоб. А еще можно открыть дверь, запустить сюда тварей, по-прежнему суетившихся снаружи, но уже не так активно, и позволить им убить себя. Вероятно, существуют и другие варианты, еще более изощренные, – надо только хорошенько подумать. Возможно, этим ему и стоит заняться: провести последние дни, изобретая необычные способы расстаться с жизнью?

Генри встал из-за стола и подошел к окну. Можно было бы взять пистолет и выстрелить в стекло. Воздух вырвется наружу, легкие умрут, и он умрет вместе с ними. Стекло ударостойкое, так что придется, вероятно, выпустить несколько пуль, но в конце концов и оно не выдержит.

В нескольких милях отсюда, посреди каменистой равнины, виднелись огни исследовательского комплекса. Что там сейчас происходит? Не из-за них ли все это случилось? И если Генри прямо сказали, что никто не должен об этом узнать, то что сказали им? Они тоже обречены?

Генри знал, что в гараже стоит вездеход, на котором охранники перевозили в исследовательский центр припасы с космического корабля. Он мог бы отправиться туда и объединиться с тамошними обитателями. Возможно, вместе им удастся найти путь к спасению. Может быть, вся опасность сосредоточена только в тюрьме, по крайней мере, насколько ему самому известно, а в центре вообще все тихо и спокойно. Да, доехать туда не проблема. Проблема в том, как выйти из операторской и добраться до вездехода, чтобы тебя при этом не убили. Еще понадобится скафандр высокой защиты, предназначенный для выхода в открытый космос, с запасом кислорода, но Генри даже не знал, есть ли такие здесь. Ну, или хоть какой-нибудь скафандр и несколько кислородных баллонов в придачу. Вот только все это хранилось на первом этаже, а там хозяйничают твари. Живым ему туда не добраться.

Глядя в окно, Генри вдруг заметил над головой вспышку: что-то падало с неба. Сперва он подумал, что эта штука горит, но затем понял, что это работают двигатели спускающегося корабля. У Генри перехватило дыхание, и на мгновение он решил, что за ним все же прилетели. Но нет, судя по очертаниям, это был не настоящий корабль, а нечто другое. Может быть, ракета? Но тогда двигатели должны располагаться с другой стороны, чтобы ускорять, а не тормозить полет. Скорее всего, это спасательная капсула. Не помощь, а кто-то сам нуждающийся в помощи.

И тут Генри понял, что капсула летит прямо на тюрьму, прямо на него, а еще через пару секунд объятый пламенем аппарат рухнул на купол.

«Ад» содрогнулся до самого основания. Генри прижался к стене, чтобы не упасть, а затем бросился к мониторам. Большинство из них исправно работали, но на других не было видно ничего, кроме статических помех. В основном вышли из строя камеры, расположенные в центральном секторе, – вероятно, именно туда и упала капсула. Генри пробежался взглядом по всем экранам, но никаких признаков удара не заметил.

«Что же там такое? – гадал Генри, продолжая вглядываться в мониторы, в надежде, что на них что-нибудь появится. – И кто?»

Йенси застонал. Болела каждая клеточка тела. Лицевой щиток шлема покрылся сеточкой трещин, но, к счастью, не раскололся. Правый рукав скафандра горел, и Йенси хлопал по нему свободной рукой до тех пор, пока не загасил пламя. Наконец он отстегнулся, подполз к носовому иллюминатору и выглянул наружу.