Михаил Черненок - Последствия неустранимы

- Обратите внимание - выписан в пятницу, то есть в последний день жизни Головчанского.

- Что из этого?

- Софья Георгиевна еще до смерти мужа пользовалась успокаивающими таблетками. Значит, уже тогда у нее шалили нервы.

Следователь задумался:

- Почему рецепт вместо аптеки попал сюда? Не попытка ли навести на ложный след?..

- Все может быть... - Бирюков помолчал. - У меня складывается мнение, будто Пятенков глотнул остатки из той бутылки, из которой отравился Головчанский. Помнишь, ресторанный штамп на этикетке? Если верить Туманову, Александр Васильевич именно в ресторане покупал коньяк...

- Алексанян тоже покупал "Плиску" в ресторане. Нет ли здесь фокуса с подменой бутылок?

- Хачик у Стрункиной выпил купленную бутылку, а вот кто эту сюда бросил - вопрос. Ответим на него - найдем преступника.

- Ты, смотрю, полностью отрицаешь версию Голубева, что Головчанский отравился сам?

- Отрицаю. Кто-то был с Александром Васильевичем на даче Туманова. И этот "кто-то", заметая следы, унес отравленную бутылку с места преступления.

- Разве он дальше унести не мог?

- Думать над этим надо...

- Но рецепт зачем с бутылкой выбрасывать? Неосторожность или умысел? Может, его специально подбросили?

Бирюков показал пальцем на рецептный листок:

- Видишь, подмочен... Ливень был до субботнего утра. После ни дождинки не упало.

- А если Головчанский, допустим, разругался с женой и в пятницу, когда шел с вокзала в кооператив, по злости скомкал рецепт и выбросил?

- Александр Васильевич уезжал в отпуск. Зачем ему было увозить рецепт жены, по которому не получено лекарство? Потом... именно сюда бросили бутылку... Словом, Петя, спираль закручивается...

Следователь досадливо поморщился:

- Будем, Игнатьевич, ее раскручивать. Больше, по-моему, здесь искать нечего. Надо писать протокол с понятыми.

12. Час от часу не легче

Новый день принес новые заботы.

Невропатолог, выписавший Софье Георгиевне рецепт на реланиум, более трех лет лечил Головчанскую и относил ее к той категории пациентов, которые не столько болеют на самом деле, сколько внушают себе всевозможные болячки и при малейшем изменении настроения сломя голову бегут к врачу. Он вспомнил, что Головчанская была у него на приеме в прошлую пятницу, очень хвалила реланиум и попросила выписать ей хотя бы одну упаковку. В понедельник утром она снова пришла и сказала, будто бы потеряла рецепт. Врач позвонил в аптеку. Головчанская действительно не получала там лекарство. Пришлось выписать рецепт заново. При этом врач заметил, что Софья Георгиевна находилась в депрессии, однако о смерти мужа ни словом не обмолвилась, а вот в предыдущие посещения она могла жаловаться по целому часу из-за каждого пустяка.

Когда Антон Бирюков после разговора с невропатологом вернулся в отдел, подполковник Гладышев только-только начал экстренное совещание участковых инспекторов, собранных в оперативном порядке. Загадочная смерть Головчанского и пышно организованные похороны вызвали у жителей райцентра бурные пересуды. Поэтому начальник райотдела решил предупредить участковых, чтобы они тактично пресекали не в меру разбухающие сплетни и в то же время прислушивались, не мелькнет ли где в разговорах ниточка, ведущая к раскрытию преступления.

Извинившись за вынужденное опоздание, Бирюков сел на свое привычное место у стола подполковника. По мере того как инспекторы докладывали обстановку на участках, Антон убеждался в том, что наиболее широко распространился по райцентру слух, будто начальника ПМК Сельстрой отравили Тумановы. В одних разговорах "это сделал Олег из-за ревности", в других "жена Олега, непонятно из-за чего". Такая обывательская "вирсия" логически объяснялась: труп Головчанского был обнаружен на даче Тумановых, отсюда и все шишки посыпались на них. Но Бирюкова очень беспокоил вопрос: не распространяет ли подобный слушок кто-то умышленно? Антон дотошно пытался выяснить у инспекторов, из какого источника вытекают суды-пересуды о Тумановых, но участковые только пожимали плечами. Все, с кем доводилось им беседовать, ссылались на то, что якобы слышали об этом или в магазинных очередях, или в райцентровских клубах перед началом киносеансов.

Гладышев еще раз уточнил инспекторам задачу и закончил совещание. Когда участковые вышли, он невесело сообщил Бирюкову:

- Из управления звонили. Упрекают, что медленно ведем расследование.

- Пусть приедут, подскажут, каким образом ускорить, - с обидой ответил Антон. - С чего это вдруг управление стало упрекать нас в медлительности?

- Софья Георгиевна пожаловалась начальнику Облсельстроя, будто милиция и прокуратура бездельничают. Тот начальник обратился к нашему начальнику, ну и генерал, понятно, взял дело под свой контроль...

- Настораживает меня эта жалоба Софьи Георгиевны. Не она ли трезвонит во все колокола о Тумановых?

- Или у самой, как говорится, рыльце в пушку, или подзуживает ее кто-то, не пойму, - сказал Гладышев. - Следователь перед совещанием забегал. Химическая экспертиза показала, что коньяк в бутылке, найденной Пятенковым, отравлен гранозаном с наполнителем розового цвета, а на склад Райсельхозхимии, насколько выяснил Лимакин, уже более года поступает только серовато-белый порошок гранозана.

- Час от часу не легче, - усмехнулся Антон.

- Да... Поехал Петр сейчас в эту "Химию" выяснять, где розовый гранозан можно обнаружить. Голубев тебе помогает?..

- Поручил ему опросить подростков из кооператива. Может, они что-нибудь видели.

- Сам в ближайшее время чем думаешь заняться?

Бирюков посмотрел на часы:

- Надя Туманова скоро должна подойти. Попробую обстоятельно с ней поговорить.

- С экспертом-криминалистом сегодня не виделся?

- Нет еще.

- Пусто у него. На бутылке, из которой чуть было не отравился Пятенков, кроме отпечатков пальцев старика, ничего нет. На осколках фарфоровой чашки - тоже. Вероятно, ливень их прополоскал. Единственное, что криминалист, проведя серию экспериментов, предполагает: чашка разбита не о землю, а обо что-то твердое, вроде как о деревянный пол. Хотя под столом на даче Тумановых и обнаружены крошки фарфора, но вполне может статься, что эта чашечка никакого отношения к бутылке не имеет. Просто выбросил кто-то осколки...

- Поблизости от того места, где мы их подобрали, ничего "вроде деревянного пола" нет. Битую же посуду, чтобы выбросить, как правило, далеко не уносят, - задумчиво сказал Антон. - Любопытно, Николай Сергеевич, почему Головчанский, выпив отравленный коньяк, скончался, а Пятенков остался жив?" "Скорая помощь" его спасла, что ли?

- Разговаривал я об этом с Медниковым. Борис объяснил. Пятенков глотнул отравленного коньяка значительно меньше, чем Головчанский, и быстро сообразил сунуть пальцы в рот. Если бы старик не вызвал искусственно рвоту, завтра бы его уже, возможно, хоронили. Ну а к тому же Головчанскому неоткуда было вызвать "Скорую"...