Дэвид Бальдаччи - Противостояние лучших (сборник)

Гарри откинулся на спинку сиденья — так резко, что заскрипела кожа, — посмотрел на Патрика Кензи и рассказал историю Летиции Уильямс. Ей было четырнадцать, и ее похитили ночью из собственной спальни. Никаких ниточек, минимум улик. Похититель срезал противомоскитную сетку на окне. Он не стал ее снимать, а проделал в ней бритвой большую дыру и забрался внутрь.

Разрезанная сетка сразу же поставила под сомнение версию о добровольном побеге. И дело не закрыли — как и теперь, в истории Чиффон Хендерсон пятнадцать лет спустя. Детективы, которые занимаются расследованием особо тяжких преступлений, приехали в дом Летиции на следующий день после ее исчезновения. Однако им ничего не удалось найти на месте похищения. Следователи сделали вывод, что похититель или похитители были в перчатках, что они проникли внутрь и сразу лишили девочку способности сопротивляться и кричать, после чего вынесли ее через окно.

Однако на следующее утро удалось найти улику. В переулке за домом, где жила Уильямс, следователи обнаружили фонарик. Сначала они решили, что фонарик принадлежал похитителю и что он его уронил, пока нес свою жертву к машине. Отпечатков на фонарике не осталось — но следствие и так уже считало, что преступник был в перчатках. Однако после тщательного изучения на батарейках все-таки нашли два слабых отпечатка большого и указательного пальцев.

Тогда сыщики решили, что эта ошибка и приведет похитителя к краху. Однако после того как отпечатки отправили в ФБР для сравнения с базой данных, аналога найти не удалось, и улика ничем не помогла следствию.

Ровно через неделю после похищения труп Летиции Уильямс нашли на склоне холма в парке Гриффит, рядом с обсерваторией. Складывалось впечатление, что убийца специально выбрал именно это место, чтобы тело увидели те, кто работает в обсерватории.

Вскрытие показало, что жертву многократно насиловали, а потом задушили. Преступление привлекло пристальное внимание средств массовой информации, им занимался отдел по расследованию особо тяжких преступлений, но со временем дело отправили на полку. Не было никаких улик, никаких свидетельств. В 1992 году в Лос-Анджелесе начались очень серьезные волнения на расовой почве, и такие преступления, как убийство девушки, перестали занимать общественность. Дело убрали в архив, пока в начале нового столетия не появился отдел нераскрытых преступлений. А еще через какое-то время Босх занялся этим сданным в архив делом, и отпечатки удалось идентифицировать — они принадлежали Эдварду Пейсли из Бостона.

— Вот почему я здесь, — закончил свой рассказ Гарри.

— Вы приехали с ордером?

Полицейский покачал головой:

— Нет, ордера на арест у меня нет. Одного лишь совпадения отпечатков недостаточно. Фонарик нашли в переулке, а не в спальне Летиции. Нет прямой связи с преступлением. Я приехал, чтобы добыть ДНК Пейсли. Собирался следовать за ним и как-нибудь получить то, что мне нужно. Дождаться, когда он выбросит стаканчик от кофе, или остатки пиццы, или еще что-нибудь. Тогда я забрал бы улику с собой, чтобы сравнить ее с ДНК спермы, обнаруженной на теле жертвы. После этого можно было бы его брать. И я бы вернулся в Бостон с ордером на арест.

Они сидели в машине, смотрели на улицу, и Босх почувствовал, что Кензи собирается что-то сказать. Патрик не был крупным человеком. У него было дружелюбное мальчишеское лицо, а одевался он как обычный прохожий, из тех парней, что наливают тебе пиво или чинят машину. На первый (и даже на второй) взгляд, вы бы обрадовались, если б такого мужчину привела домой ваша сестра. Но Босх провел рядом с новым знакомым уже достаточно времени, чтобы почувствовать, какой жар бродит в его крови. Большинство людей никогда о нем не узнает — но да поможет Бог тем, кто столкнется с этой стороной его характера!

Правое колено Кензи начало подрагивать, но Гарри сомневался, что сам он это замечает. Наконец Патрик повернулся к нему:

— Вы сказали, что тело девочки нашли через неделю после похищения?

— Верно.

— И оно лежало так, чтобы его сразу заметили работники обсерватории.

— Да, тело принесли туда ночью, и его обнаружили сразу после рассвета.

— Сколько времени она была мертва?

Босх протянул руку к заднему сиденью, взял портфель, вытащил оттуда синюю папку, набитую документами, и заговорил, переворачивая страницы. На самом деле он знал все нужные ответы наизусть и сейчас лишь хотел проверить, правильно ли запомнил то, что говорилось в отчете о вскрытии.

— К тому времени, когда нашли тело, она была мертва семьдесят два часа, — сказал полицейский.

— То есть прошло три дня. Значит, похититель продержал ее у себя четыре дня.

— Верно. Известно, что он многократно…

— Сегодня четвертый день. Если наш ублюдок действует по определенной схеме, нам следует вспомнить, что Чиффон Хендерсон исчезла в понедельник. — Частный сыщик показал через тротуар на один из серых домов. — Нужно попасть туда.

Патрик направился к входной двери, а Босх обошел дом сзади. Кензи сказал полицейскому из Лос-Анджелеса, что он неплохо умеет вскрывать замки, но Пейсли поставил на своей входной двери такой, с какими детектив до сих пор не сталкивался, новый и дорогой — замок за пятьсот долларов на двери стоимостью в сорок. Патрик попробовал несколько отмычек, но ни одна из них не подошла. С тем же успехом можно было пытаться просунуть трубочку для коктейля в скалу.

Когда Кензи уронил отмычку во второй раз и наклонился, чтобы поднять ее, дверь перед ним распахнулась.

Он посмотрел на стоявшего на пороге Гарри Босха, который держал в левой руке «глок».

— Кажется, ты говорил, что умеешь вскрывать замки, — усмехнулся полицейский.

— Очевидно, я переоценил свои возможности. — Патрик выпрямился. — А как ты вошел?

— Он оставил открытым окно, — пожал плечами Босх. — Обычное дело.

Кензи рассчитывал, что они обнаружат внутри настоящую свалку, но ошибся. Дом оказался сравнительно чистым и практически пустым. Современная скандинавская мебель — блестящий хром и белый цвет — плохо сочеталась со старой обшивкой стен и темными обоями. Пейсли снимал этот дом, и, вероятно, хозяин ничего не знал о новом замке.

— Здесь есть нечто, что он от всех скрывает, — заметил Патрик.

— Тогда в доме должен быть подвал, — ответил Босх и показал большим пальцем на прихожую, гостиную и длинный коридор, из которого можно было попасть в другие комнаты. — На этом этаже я уже все осмотрел.

— Ты успел осмотреть весь этаж? И как долго ты собирался держать меня на крыльце?

— Я решил, что через полчаса у тебя закончится терпение и ты выбьешь дверь ногой. Но ждать столько времени я не стал.

— Сарказм Лос-Анджелеса, — ответил Кензи, когда они шли по коридору. — Следовало быть к этому готовым…