Яков Волчек - Карай. Сын Карая. Повести

Я думал, что Карай опять кинется на него. Но Карай шел по другим следам и не обратил на этого мальчишку никакого внимания.

- Постойте… - Арсен несколько раз подергал тощей шеей, словно хотел проглотить непомерно большой кусок. - Дальше не ходите, пожалуйста…

- Почему же? - строго спросил Андрей, сдвинув выжженные солнцем брови.

- Я вам все объясню, но зайдемте сначала в этот подъезд. Если меня увидят с вами, это будет нехорошо…

- Пойдем, - угрюмо согласился Андрей. - Ну? - проговорил он, когда мы все оказались в недавно отремонтированном парадном, где пахло мелом и олифой.

- Вас никто не приглашал! - с ненавистью заговорил Арсен. - Вы сами навязались…

- Ты осторожнее выбирай выражения!

Карай уловил угрожающую интонацию в голосе хозяина и глухо заворчал.

- Да, да, да, вы сами навязались! - упрямо повторил Арсен, но отошел все же в сторону - так, чтобы я оказался между ним и собакой. - Вам что надо? Вы хотите сделать приятное моей сестре Еве? Так вы знайте, что если вы найдете эти чемоданы, то ей будет совсем не приятно… - Он облизнул пересохшие губы и с вызовом добавил: - И даже наоборот! Ей будет большое горе, если она узнает, как произошла кража. - Он поднял на нас глаза, в них стояли слезы. - Нету этих чемоданов, и всё! Не у вас украли. А мы с Евой это переживем. Вы в нашу жизнь не вмешивайтесь!

Я смотрел, слушал и удивлялся: вся напускная солидность слетела с Арсена. Перед нами был теперь худенький и жалкий подросток.

- Мальчишка! - гневно сказал Андрей. - Говори же все до конца. Что ты трусишь?

- Я не трус. Мне нечего говорить… И вы меня не оскорбляйте!

- Ну, слушай, я скажу! Ты открыл им дверь и передал из рук в руки чемоданы.

- Ничего подобного! - закричал Арсен.

- Ну, не ври. И знаешь, что самое противное? То, что свои личные вещи ты все-таки предварительно вытащил из чемодана. Пусть страдает сестра!.. Видишь, - Андрей толкнул меня локтем в бок, - он чувствует, что попался, так хочет свою слабость обратить в силу: не говорите, мол, Еве, ей будет горько… Вот его козырь! Папа был жив - его баловали. Как же, наследник! Мать баловала, сестра балует, жизнь за него кладет. Внушили ему, что он гений, - видишь ли, числа в уме множит! А того не видели, что он на всем свете, кроме самого себя, никого не любит. Да еще трус… Ну, говори, в чьи руки ты попался?

Арсен осторожно выглянул на улицу, потом вернулся в подъезд и сел на мраморную ступеньку широкой лестницы. Он упрямо сжал губы и отвернулся.

Меня все это возмутило.

- Вот сообщить бы об этих делах в твою школу!

- Сообщайте.

- И надо бы! Только твою сестру жалко.

- А вы не жалейте. В школе вам скажут, что это их не касается, только и всего…

Он явно наслаждался нашим замешательством.

- Почему это - не касается?

- Школа отвечает за своих учеников… - Он не торопясь закурил и выпустил дым колечком. - Я уже год не учусь. И Ева знает. Так что можете сообщать…

Андрей все теснее сдвигал свои светлые брови, скулы у него шевелились и подергивались.

- Ева бросила свою учебу ради того, чтобы ты учился, - произнес он медленно. - А ты, значит, не учишься?

- Нет. И она знает. После того как она бросила - и я бросил. Сначала ей не говорил - жалко было. А потом она узнала…

- Почему же ты не учишься?

Арсен пренебрежительно фыркнул.

- Если бы я захотел, то лучше всех учился! - сообщил он с таким видом, словно это была установленная и многократно проверенная истина. - Очень мне нужно! Может быть, я подготовлюсь и прямо в вуз поступлю.

- Да, - с горечью сказал Андрей, - ты же гений… Ну, теперь говори, с кем это ты связался.

Арсен снова поднялся, подошел к двери и выглянул на улицу. Вероятно, он увидел там что-то обнадеживающее. На последний вопрос Андрея он не стал отвечать, насмешливо посмотрел на нас и пошел по улице своей развинченной походкой.

- Стой! - приказал ему Андрей. - Вернись!

Мальчишка нагло помахал нам рукой:

- Все, что здесь говорилось, будем считать шуткой, товарищи милиционеры…

- Вернись!

Арсен продолжал идти своей дорогой.

Тогда Андрей снял поводок, и Карай в два прыжка догнал мальчишку. Пес, слегка приподнимая верхнюю губу и показывая клыки, теснил его назад к парадному.

- Возьмите свою собаку! - крикнул Арсен, отступая шаг за шагом. - Возьмите собаку! - Он вернулся в подъезд и злобно взглянул на нас.

- Тебе, видно, очень хочется попасть в милицию за соучастие в краже? - спросил Андрей.

- Нет, не думайте и не надейтесь - вы мне ничего не можете сделать! Я отдал свои вещи, а не чужие. Такой статьи нету, чтобы меня за это судить. Человек имеет право распоряжаться своим собственным имуществом.

- Видишь, - сказал Андрей, - он уже и уголовный кодекс знает, все статьи изучил! К воровской карьере готовится. Он только не понимает, что изображает из себя такого труса, какого еще свет не видел, и такого дурака, что мне даже противно на него смотреть…

- Не смотрите! - взвизгнул Арсен. - Что вы меня здесь держите? Меня только одна Ева может обвинять. А она не будет! А вас в милиции даже и слушать не захотят.

Он решительно шагнул к выходу, но Карай стал у него на пути и зарычал.

- Не торопись, - спокойно сказал Андрей.

Арсен скрипнул зубами.

- Вы думаете, я очень боюсь, что вы скажете Еве? Говорите, пожалуйста! - Он отвернулся к стене, плечи у него задергались, и он умолк.

- Попал в руки каких-то бандюг, - прежним спокойным голосом продолжал Андрей, как будто ничего не случилось. - Его повели в ресторан, разок-другой угостили. Всегда так делают. Вот, мол, какая у нас красивая и легкая жизнь. Много ли мальчишке надо? Он глуп, ему это понравилось. Стал играть с ними и, конечно, проигрался. Надо платить, а платить нечем. Вот он уже и завербован. А тут еще пригрозили, что призовут к расчету. Знают ведь, что имеют дело с трусом. Сказали: «Отдай, что есть из вещей!» Он и отдал. Так я говорю или нет? - Андрей чуть тронул парня за локоть. - Много ли проиграл?

Худенькие плечи мальчишки еще сильнее задергались.

- Ну, я и сам знаю, что правильно говорю. Сейчас плачет, а то каким наглым был! Не хотел, чтобы собаку приводили, - ведь это грозит разоблачением. «Эти собаки никогда ничего не находят»! А сам дрожит: вдруг найдет собака! Перед сестрой все-таки стыдно, перед людьми стыдно. Отец ему свое доброе имя передал, а он это имя испоганил.

- Я не испоганил! - прошипел Арсен.

- Нет? Ну, объясни, чем ты прославил это имя? Может, хорошей учебой? Или сестре помогаешь жить, работать, дом вести?

Я решил вмешаться в этот разговор:

- Оставь его. Лучше скажи, на что он мог надеяться после того, как мы привели Карая?

- А вот надеялся, что собака не найдет. Сам все время следил за нами - видит, что мы идем правильно, и дал знать своим дружкам: спасайтесь, мол, а то можете попасться!.. Эй, почему ты это сделал?