Яков Волчек - Карай. Сын Карая. Повести

Фонарик вырвал из тьмы часть кювета. Андрей увидел лежащих на земле людей.

- Кто вы? Кто такие? - допытывался Геворк.

- Развяжите…

Подошла машина. Из кабины выпрыгнул Гукасян.

- Что обнаружили? - Он наклонился к кювету. - Да это наши! Павлов? - позвал он. - Вы живые?

- Двое мы еще дышим, товарищ начальник, - отозвался конвоир. - А вот Газарян - не знаю. Его с машины сбросили, он разбитый весь, уже часа два молчит.

Шофер опять крикнул:

- Развяжите скорее!

Кто-то из бойцов спрыгнул в кювет и ножом разрезал веревки. Шофер, всхлипывая, пытался влезть на обочину, но не смог. Его подхватили под руки и вытащили. Ноги у него подламывались. Газаряна уложили на чью-то шинель и понесли к машине. Он был без сознания. Сердце билось слабо.

- Павлов! Вы можете говорить? Что произошло?

- Могу, товарищ начальник! - Он попробовал подняться, но это у него не вышло. - Я весь целый, товарищ начальник, только отдышусь немного… Мне бы кусок хлебца и глотнуть чего-нибудь…

Ему дали хлеба, отрезали вареного мяса, захваченного в дорогу. Гукасян отвинтил крышку фляги со спиртом. Шофер тоже отпил глоток.

- Спасибо, товарищ майор!

- Ладно, Павлов. Докладывай самое главное. Сейчас вас всех троих доставят в колонию на машине…

- Товарищ майор! - Павлов наконец утвердился на ногах. - Очень большая к вам просьба: позвольте принять участие в розыске.

- Да разве ты в силах? Посмотри на себя!

- Выдюжу, товарищ начальник. На карачках согласен ползти, вас не обременю.

- Как же вас не нашли наши мотоциклисты, они же тут проезжали!

- Промчались мимо как сумасшедшие, товарищ майор! И туда и обратно гнали с грохотом. Крику нашего им слышно не было, а мы в яме лежим, им не видно… Возьмете, товарищ начальник?

- Ладно. Везите этих двоих. Павлов останется.

Машина ушла.

Майор Гукасян присел на обочину, опустив ноги в кювет.

- Спрос за ошибки с тебя потом будет, Павлов. Сейчас скажи, известно тебе что-нибудь, куда они пошли?

- Сильно спорили они, товарищ начальник. Дьякон у них за главного. Как он скажет, так и сделают. Он планов своих никому не открывал. В своей голове все держит… Но только знаете что, товарищ майор? - добавил Павлов, запнувшись на секунду. - Очень Числов нажимал, что им никак нельзя бросить машину.

- Ну и что?

- Подозрительно мне было. Похоже, для нашего сведения это говорилось.

- Какой вывод делаешь, Павлов?

- Бросят они машину, товарищ начальник!

- Может, бросят, а может, и нет. Ничего мы с тобой не знаем. Какая у них цель? Пробиться по возможности в город и там рассредоточиться. А в дальнейшем - выбраться поодиночке за пределы нашей республики. Такая большая группа не может долго оставаться незамеченной. С другой стороны, днем им в городе появляться опасно. Одежда на них наша, смену добыть неоткуда. Первый же постовой возьмет их на подозрение. Вот теперь и придумай, на что они решатся! - Майор отвернулся, сложил руки рупором, крикнул: - Ерофеев, прошу ко мне!

Подскочил и козырнул плотно сбитый скуластый лейтенант.

- Возьмите своих людей, пойдете налево, через солончаки. Обшарьте по возможности широко всю местность. Путь будете держать с таким расчетом, чтобы выйти к селу Тазагюх. Там ждите моих распоряжений. А я засяду в Караджуре. Товарищей из питомника прошу придать группе толкового проводника с собакой. Маршрут ответственный.

Геворк велел идти Вруйру Тамразяну с Найдой.

- Полуянова ко мне, Дрнояна ко мне! - потребовал майор.

Пока он объяснял начальникам групп их маршруты и задания, Геворк подошел к Андрею. Глаза у него при свете фонарей казались на лице черными провалами. Судя по всему, он в эту тревожную ночь чувствовал себя отлично.

- Андрей, ты пойдешь с майором. Я включаюсь в группу Дрнояна, там, видать, будет горячо. Пока что счет один - ноль в нашу с Маузером пользу.

Андрей засмеялся, пожал ему руку:

- Желаю удачи тебе и Маузеру.

Группы одна за другой уходили в ночь. Не было суеты, беспорядочных пререканий и обычной для такого дела неразберихи. Видимо, все удалось продумать заранее. Кто-то оставался с машинами, кто-то был назначен для связи. Голоса людей теперь звучали приглушенно и деловито.

- Петро, ты идешь замыкающим!

- Эй, группа Дрнояна, возьмите вашу рацию!

В полутьме на Андрея опять надвинулось что-то большое, громоздкое. Отсветы мечущихся огней увеличивали фигуру Геворка.

- Андрюша, дружок… - За всю жизнь Геворк еще ни разу его так не называл. Сейчас он крепко держал Андрея за плечи. - Дело, как я понимаю, будет опасное. Зря не рискуй. - Он не знал, что еще прибавить и потому спросил: - Понял меня?

- Чего ж не понять…

Но Геворку почему-то показалось, что как раз сейчас его и не поняли.

- Быть осторожным - это не означает, конечно, прятаться в кусты. Понял?

- И это понял, товарищ начальник.

- Ну вот. Все, что я могу тебе посоветовать, ты и сам знаешь. Верно? За тебя ведь мне не придется краснеть, правда?

Возможно, по своему начальственному долгу он говорил это сегодня каждому, кто уходил в ночь по его заданию. Но напутствие согрело сердце. Особенно это ласковое нежданное слово «дружок». И Андрей вдруг почувствовал, как давно и тесно связан с этим придирчивым, иной раз даже обижавшим его человеком.

- И ты зря не суйся, куда не следует, - проворчал он, пожимая Геворку руку. - Мы ведь тебя тоже знаем!

Отряд майора Гукасяна двинулся вперед на машине. Дикарь прыгнул на закрытый бортик, как на барьер, и взобрался в кузов. Его пропустили поближе к кабинке. Андрей взял его на короткий поводок.

Грузовик натужно жужжал и выбрасывал вперед два световых щупальца. По временам он приостанавливался у выбоины или большого камня и как бы задумывался: можно ли дальше? Можно! Снова гудел мотор, и среди пустынных каменных нагромождений метался свет фар, растворяясь в ночи.

Стало холодно. Андрей уселся на пол и прижался боком к горячему телу дремлющего пса.

А в кабине, где ехал майор Гукасян, было жарко. Клонило ко сну.

Молодой женский голос возник в кабине внезапно, словно выплыл из сна:

- Две девятки… Вызываю две девятки… Вызываю майора Гукасяна…

Это заговорила рация.

Майор передвинул рычажок, откашлялся. Все же голос его прозвучал хрипло:

- Майор Гукасян слушает.

- С вами сейчас будут говорить…

Тут же кабину заполнил густой мужской голос:

- Передаю новые данные. Большая часть бежавших возвратилась в колонию. Утверждают, что Числов отпустил их неподалеку от горки Дувал. Оттуда они сорок километров шли пешком. Единогласно сообщают, что бандиты бросили машину на том же месте, где расстались с ними, и намерены выйти к железной дороге возле пункта Спитак-гет. Что думаете предпринять?

Гукасян немного подумал. Сна уже не было ни в одном глазу. Голос звучал все-таки хрипло, наверно, простудился.