Елена Богатырева - Ловцы душ. Исповедь

— Глаза у тебя такие, будто в них корабль затонул, — он хлопнул рукой себя по колену, — Даже не корабль, нет, — весь Тихоокеанский флот. Только не говори, что у тебя неприятности на работе.

Костя с двумя чашечками кофе остановился на пороге комнаты. «Господи, зачем он спрашивает? Вдруг ей надоест притворяться…»

И в эту минуту раздался звонок. Костя не двинулся с места. Почему-то он был уверен, что за дверью — врач, та самая женщина, которая прислала вчера к ним Ларису. Сейчас она войдет, скажет, что дело срочное, и увезет ее с собой. И Костя ее больше никогда не увидит.

— Нужно открыть, — подсказала Лариса.

— Я никого не жду.

К нему действительно давно уже никто не приходил без звонка. В доме находился больной человек, сломленный горем, и друзья — все как один шумные и веселые люди — старались теперь Санникова не беспокоить.

— Все равно нужно открыть, — повторила Лариса.

Едва он распахнул дверь, как в нее протиснулся — другого слова не подберешь! — Мишаня, его однокашник. Молча сжал в богатырских объятиях, высунулся из двери на лестничную клетку и пробасил:

— Да дома он, дома! Давайте все сюда! Ты извини, что мы без звонка. Если честно — мы звонили, никто не отвечал. Ну и решили заехать в твою консультацию, посмотреть, как ты там. Переполошили всех. Че-то пугливые они там у тебя! За бандюка меня приняли. Сказали, что ты, мол, дома, скорее всего, с отцом.

Пока Мишка мертвой хваткой держал Константина за плечи, в прихожую набилось еще несколько человек, но из-за Мишкиной спины разглядеть никого не удавалось.

— Миш, я страшно рад, — забеспокоился Костя, — только вот… У меня отец болен.

— Щас полечим, — Мишка достал из внутреннего кармана куртки бутылку коньяка и распорядился, оборачиваясь: — Сгружай продукты! Нас немного — только наша группа.

— Нет, ребята, правда… Миш, я страшно рад. Столько лет тебя не видел… кстати, ну и раздался ты там, у себя в тайге! Но отец, понимаете…

Миша покачал головой.

— Болеет. Знаем. Ты когда-нибудь слышал, чтобы больной человек быстро выздоравливал, когда ему создают стерильную обстановку и полный покой? То есть когда предоставляют все условия для болезни? Человека радость лечит, праздник! Насколько я помню, Николай Савельевич всегда мне был рад в отличие от тебя.

Миша отодвинул Костю в сторону, скинул ботинки и пошел в комнату: «Николай Савельевич! Где он вас прячет?»

Костя растерянно стоял на пороге и только успевал отвечать на приветствия однокурсников, которые быстренько жали ему руку и шли вслед за Мишкой.

— Ну ты-то, — попытался он остановить Васю Бережного, с которым виделся чаще других, — ты-то мог предупредить?

— Да я что? — оправдывался Вася. — Я же им говорил. Но ты сам видишь: Мишаня приехал. Прямиком из тайги. Ресторанчик откупил на три часа. Мы там попили, поели всей группой, а потом он и говорит, что, мол, несправедливо, что ты тут один маешься. Да и отец твой его всегда привечал. Вот мы и…

— Здравствуй, — раздался женский голос из-за спины Василия.

Костя выпустил его руку, и тот быстро ретировался вслед за остальными. В дверях осталась одна Марина. Как-то он не догадался сразу, что, уж коли явилась вся их группа, значит, и она… Он не видел Марину уже два месяца.

— Не рад? — Она подняла брови.

— Рад, конечно.

— Тогда помоги даме раздеться.

Он подхватил ее тонкий кожаный плащ, отметив, что такого у нее раньше не видел. Протянул ей руку, помогая скинуть туфли на высоком каблуке и влезть в мягкие домашние тапочки, которые она сама достала из шкафчика.

— Ничего не изменилось, — с улыбкой обвела она глазами прихожую. — Ну, пойдем?

В комнате стоял гул голосов, перекрываемый басом Мишани. Николай Савельевич оживленно всем улыбался и отвечал на приветствия.

— О! — обрадовался Мишка, обрывая свой разговор с отцом. — А вот и он! Не против, если я сам познакомлюсь с твоей девушкой? — Он повернулся к Ларисе, взял ее руку и галантно поднес к губам. — Михаил Боярышников, — представился он. — А вы?..

— Лариса, — ответила она.

Но Боярышникову такой ответ не показался исчерпывающим. Продолжая стоять полусогнувшись и плотоядно посматривая на Ларисину ручку, он уточнил:

— И кем же вы приходитесь нашему Костику? Уж не родственницей ли? Я, скажу вам по секрету, — поведал Мишаня, понизив голос, — еще не женат, еще в поиске… Так кем?

— Невестой, — выдохнула Лариса, мысленно ругая Костю за то, что не предупредил ее, как вести себя с гостями.

В комнате повисла мертвая тишина. Лариса, не ожидавшая такой реакции, в замешательстве переводила взгляд с одного мужчины на другого, пока не наткнулась на женщину, стоявшую рядом с Костей. Та смотрела на нее в упор, и глаза ее были темными как ночь.

— Оп-па! — выдохнул наконец Миша и поцеловал Ларисе руку. — Очень, очень приятно. А теперь, — он хлопнул несколько раз в ладоши, призывая всех к тишине, — у меня предложение. Я обращаюсь к хозяину этого дома, то есть к вам, дорогой наш Николай Савельевич. Мы можем откланяться прямо сейчас и не будем на вас в обиде, потому что Костя предупредил, что вы себя плохо чувствуете…

— Ни в коем случае! — испугался Николай Савельевич. — Я вас еще и не рассмотрел толком…

— А можем, — продолжал Мишаня как громкоговоритель, — устроить небольшой — я повторяю, и можете мне верить, — совсем небольшой — возраст уже не тот, чтобы кутить по-старому, — сабантуй прямо здесь у вас.

— Я с удовольствием… — радостно воскликнул Николай Савельевич, но вдруг осекся и обернулся к Ларисе. — Если, конечно, Ларочка не возражает.

— Ясно, кто теперь в доме главный, — многозначительно заметил Миша и снова развернулся к Ларисе. — Ну так как? Будет у Николая Савельевича сегодня праздник или ему только таблетки полагаются?

Лариса задумалась. Давление — вещь непредсказуемая. Оно может подняться и от радости. Так что риск есть. Но Николай Савельевич так обрадовался Костиным однокурсникам, что сказать им теперь «Нет уж, ребята, в другой раз!» означало бы повергнуть его в отчаяние, что конечно же еще меньше пойдет ему на пользу, чем присутствие шумной компании.

— Ну хорошо, — сказала Лариса. — Только вам, Николай Савельевич, — никаких спиртных напитков, ничего острого и соленого. И никому не курить в комнате!

Она посмотрела на мужчин и снова столкнулась взглядом с красивой женщиной на пороге и прочла в глазах той крайнее удивление. Чтобы как-то смягчить сказанное, она тихо добавила:

— Я врач, поэтому…

— Мы уже догадались, — ответила ей женщина, улыбаясь с некоторым сочувствием.

— Тогда все за мной, — снова хлопнул в ладоши Мишаня, — накрываем стол в большой комнате.

Суета длилась недолго. Продукты гости принесли с собой. Их нужно было только вынуть из пакетов. На столе вмиг возникли жирные куры гриль, салатики в пластиковых коробочках, сыр, карбонад и хлеб в нарезке, и даже одноразовая посуда появилась.