Алексей Биргер - Игра с джокером

— Я созванивался с Германом Феоктистовичем, — сказал Федор. — Будьте добры, известите его, что мы пришли.

— У него сейчас клиент, — ответила секретарша. — Извините, но вам придется подождать. Вы понимаете, случаются такие накладки. У человека сложное дело, и разговор с ним занимает больше времени, чем планировалось сначала.

— Вполне понимаю, — кивнул Федор. — Мы подождем.

Они устроились в мягких удобных креслах. Федор положил руки на подлокотники, расслабился, и, как показалось Андрею, задремал. Но, едва из кабинета адвоката вышел задержавшийся сверх положенного клиент, он тут же открыл глаза и оказался на ногах.

— Как вас представить? — спросила секретарша.

— Мы сами представимся, — сказал Федор, отворяя дверь кабинета. Здравствуйте, Герман Феоктистович.

Герман Феоктистович, невысокого роста, с вечной улыбкой на лице и уравновешенными манерами, поднялся им навстречу.

— Простите… Вы — тот полковник, который мне звонил, так?

— Именно так, — ответил Федор, пропуская в кабинет Андрея и плотно закрывая дверь.

— Я вас слушаю, — адвокат опустился в свое вращающееся кресло и жестом предложил двум своим посетителям сесть напротив.

— Дельце у меня лично совсем небольшое, — сказал Федор. — Нам нужно пристроить адвоката к подозреваемому. Некий Сизов, пока что находится в городке Имжи — слышали про такой? — сдался в милицию, взяв на себя преступление, которого не совершал, а вот что было на самом деле — и в чем он не сознается — так это то, что он был участником банды, похищавшей людей с целью выкупа… и убивавшей заложников, когда выкуп им уплатят.

— Отморозки, — коротко сказал адвокат. — Я с такими не связываюсь.

— Я все-таки надеюсь, что свяжетесь, — сказал Федор. — Ему нужен адвокат, через которого он мог бы поддерживать связь с подельщиками, оставшимися на воле. Проблема в том, что когда двух его братьев, также являвшихся участниками банды, застрелили, а сам он поспешил спрятаться от убийц за стенами камеры, оставшиеся на свободе бандиты перевели заложников, которых держат сейчас, в другое место. Сизов не знает, куда.

— И вы надеетесь, что я смогу это выяснить, будучи связным между арестованным и теми, кто до сих пор на свободе?

— Да, — кивнул Федор. — Жизни людей для нас дороже всего.

— Думаю, вы обратились не по адресу, — медленно проговорил Задавако.

— Нам отступать некуда, — вздохнул Федор — вздохнул так, как вздыхает человек, готовый смириться с поражением, и хорошо знающие полковника сразу бы сказали, что сейчас он нанесет сокрушающий удар, от которого не поздоровится. — Мы уже обещали Сизову, что работать с ним будете именно вы.

— Обещали? — насмешливо хмыкнул адвокат. — Меня не спросясь? И почему именно я?

— Благодаря вашей репутации, — очень спокойно объяснил Федор. Бандиты доверяют вам больше, чем любому другому адвокату. Нет, они вам не скажут, конечно, где они спрятали заложников. Но при вас они будут чувствовать себя достаточно спокойно и расслаблено, чтобы проговориться о чем-то в беседах между собой, обронить кусочки информации, вполне достаточной для нас… Ну, мы вам разъясним подробней, что именно вам надо выведывать.

— Объясните, вот как? — брови адвоката поползли вверх. — Чтобы, поработав на вас, я навеки загубил ту репутацию, из-за которой вы ко мне обратились? Ведь достаточно малейшему слуху пойти, что я заложил клиента и со мной все кончено! И потом, какая-то мелкая банда разнузданных убийц…

— Не такая уж и мелкая, — возразил Федор. — Общим счетом они получили со своих жертв более четырехсот тысяч долларов.

— И все равно — нет, нет и нет! — твердо заявил адвокат.

— Что ж… — Федор опять вздохнул. — Тогда нам придется немножко поворошить прошлое. Вам ведь не впервой будет защищать бандита меньшего ранга, чем тот, в котором должны быть ваши подопечные. Дело Гузкина, не помните?

Адвокат вдруг побледнел — так сильно, что приятели (наверно, Андрея и Федора уже можно было так называть) поняли: они попали в самую точку.

— Что вам известно? — проговорил Задавако после долгой паузы.

— Практически все, кроме одной детали, — ответил Федор. — И о том, кто вам поручил — или, лучше сказать, велел — взять на себя защиту Гузкина, и о суете вокруг всех этих младенцев от несовершеннолетних мамаш, и о, так сказать «магнитофонной суете»… Кстати, сколько вам заплатили тогда за ваши труды?

— Раз вы располагаете такими сведениями, — сказал адвокат чуть севшим голосом, с трудом заставляя работать голосовые связки, чтобы не перейти на шепот, — то вам должно быть известно, что я ничего не получил! Это была одна из тех просьб, которые выполняешь без всякого гонорара — слава Богу, такие просьбы в моей практике встречались очень редко! Вам могли бы сказать, что мне дали определенные гарантии, и просто бесчестно шантажировать меня теперь, после таких гарантий…

— Может, и бесчестно, — охотно согласился Федор. — Зато эффективно.

— Какую деталь вы хотели бы узнать? — спросил адвокат после продолжительного молчания.

— Я ж сказал, всего одну, — ответил Федор. — Этот ребенок… Женщина, которая считается его матерью, действительно его мать, или ребенка подменили?

— С чего его было подменять? — изумился адвокат. — Ведь дело было вовсе не в ребенке! Если б не этот прокол с магнитофонной записью, то вообще бы ничего не было! Неужели вы поняли ваших друзей так, что там ещё и подмена ребенка имела место?

— Да, именно так их и можно было понять, — кивнул Федор. — И у нас возникло чисто житейское любопытство, потому что такая подмена указывала бы… да, где искать до сих пор не уничтоженные следы. То есть, вам ничего не известно о подобном факте?

— Ничего не известно, — подтвердил адвокат.

— Как вы думаете, могли от вас это скрыть, или это было из тех обстоятельств дела, которые вам как адвокату необходимо было знать, чтобы суметь правильно отреагировать на любые неожиданности? — спросил Федор.

— Это было из тех обстоятельств дела, которые мне как адвокату необходимо было бы знать, — уверенно ответил Задавако. — Поэтому я могу определенно утверждать, что никакой подмены не совершалось, и что ребенок был, так сказать, в единственном экземпляре. Я повторяю вам, ребенок был никому не интересен. Интерес представлял лишь его отец — и вне зависимости от того, что он был его отцом, этот парень, сунувший нос не в свои дела и погибший.

— Вот и хорошо, — сказал Федор. — Вы удовлетворили наш интерес, и можно, наверно, забыть об этой давней истории. Теперь слушайте внимательно. Вам позвонит некто Шипов. Тоже член банды, которого мы пока не арестовываем и делаем вид, будто ничего о нем не знаем… Мы по рукам связаны, пока не будем точно знать, где находятся заложники. Этот Шипов попросит вас взять на себя защиту Сизова. Вы согласитесь. Если Шипов начнет допытываться, откуда вы знаете про Сизова и почему вы согласны его защищать, вы можете туманно намекнуть, что действуете в интересах людей, которые в контрах с группировкой, открывшей охоту на Сизовых и убившей двух из трех братьев…