Алексей Биргер - Игра с джокером

Это оказалось совсем нелишним. После всего напряжения и всех потрясений Андрей двигался словно в тумане. Его общее состояние было сродни состоянию человека в начале гриппа — даже озноб его периодически пробирал.

Он мечтал только о том, чтобы добраться до своего диванчика и на какое-то время вытянуть ноги. Учительницу навещать теперь не имеет смысла, к закрутившемуся расследованию его вряд ли привлекут, так что весь вечер он свободен, и проведет этот вечер очень тихо…

Но дома его ждал ещё один удар.

— Это ты? — сказала тетя Таня. — А я решила, что Ленька.

— Его до сих пор нет? — Андрей поглядел на часы. Было около половины пятого.

— Да. Опаздывает почти на час. Ума не приложу, куда он делся.

— Может, загулялся с одноклассниками?

— Но он ведь знает, что я волнуюсь!

Андрей обессилено опустился на табуретку при входе.

Только не это, мысленно взмолился он, только бы не это, только бы Ленькино опоздание не имело ничего общего со всеми грянувшими событиями!..

И тут зазвонил телефон.

«На сей раз мы едем не в „профсоюз“, а прямиком в букинский особняк, за глухую эту трехметровую кирпичную ограду. Шипов ворота сам открывает, но возле ворот человек высунулся, поглядел, кто едет, и успокоился. Мы въезжаем, останавливаемся, я из машины вылажу, голову запрокидываю, прикидываю: ничего себе хоромы, полк не полк, а батальон разместить можно. И всюду всякие фигушечки-завитушечки, тут флюгер, там лепнина, там кирпичная кладка узором идет, там решетки витые или цветное стекло вставлено в верхнюю, полукруглую такую, часть окна. Словом, наворочено, не приведи Господь!

И Букин тут же выходит, встречает меня.

— Очень рад, что вы так быстро приехали, Михаил Григорьич, — говорит. — Давайте в дом пройдем.

И ведет меня через комнаты, в которых танцевать можно.

— Знатный дом, — говорю, по сторонам головой вертя да скользя по паркетам.

— Эх! — отвечает он. — Воспоминание о прежней хорошей жизни. Раньше, как завод работал, так и директорская зарплата была такая, что можно было вот такой хороший дом поставить. А сейчас даже на уход за этим домом всех моих денег не хватает, еле тяну, но жалко продавать, потому что сроднился я с ним…

Я никак в толк не возьму: и чего он плачет, прибедняется, неужто ждет, что я ему поверю? А потом меня осенило — он и не рассчитывает, что я поверю в его нищету и трудности, а плачется так, по привычке. По инерции, так сказать, чтобы из образа не выпасть.

Так вот, заходим мы с ним в кабинет такой, с одной стороны с полукруглым выступом, где большое окно, и со столиком, где уже всякая закусочка приготовлена.

— Садитесь, — говорит он мне. — А я сейчас достану, из-за чего я вас пригласил.

Я сажусь, он к секретеру подходит, отпирает и достает небольшой конвертик.

— Вот, возьмите.

Я заглядываю в конвертик… Батюшки! Там паспорт лежит. Открываю Васильича паспорт, все точно.

— Я должен был вам сразу сказать, что паспорт у меня, как только услышал от вас, что этим паспортом милиция интересуется, — говорит Букин. Но, вот, испугался. Как вы мне рассказали, что этот паспорт в Москве всплывал, где с его помощью мошеннические сделки крутили, так меня словно обухом по голове шандарахнуло! Ведь паспорт, вроде, все эти две недели и даже побольше у меня находился — как потом докажешь, что он без моего ведома в Москву прогулялся, и больше того, что я представления не имею, в какой момент он мог отсутствовать! Вы уж простите меня… Если можно, сделайте вид, будто вы этот паспорт в квартире наконец нашли, в какой-нибудь незаметной щели, куда он завалился. Если никак этого сделать нельзя — я, конечно, буду сотрудничать с милицией, чтобы помочь найти, кто этим паспортом злоупотребил.

— Надо же! — говорю я. — А у вас самого никаких догадок нет?

— Мне сложно сообразить, — отвечает. — Первое время паспорт в заводском сейфе находился, я только потом его домой забрал. Все-таки, думаю, документ важный, неровен час… Эх, если бы я с самого начала его дома держал!

Вижу — уже и не заикается, что паспорт два дня у Шипова находился, который с ним в Самару ездил. Все на заводских грешит. Значит, с Шиповым разговор у него состоялся, и разговор серьезный, запугал его Шипов. Теперь Букину важно глаза мне замазать, чтобы я напрочь забыл о том, что у него насчет Шипова вырвалось, и чтобы перед милицией поддерживал его версию насчет того, что паспорт наверняка „одалживали“ из заводского сейфа.

— И ни на кого у вас подозрений нет? — спрашиваю.

— Я вот думал все эти сутки, кто ещё мог сейфом пользоваться, кроме меня. Вообще-то, у нас на заводе народ надежный. Ну, бухгалтер, юрист, кадровичка имеют доступ. Однако ключей всего два, мой и запасной, на всякий случай. Запасной всегда хранился на пункте охраны.

— Значит, охрана у завода есть?

— А как же! Правда, одно название, что охрана. Два сменщика, и оба не тянут, по большому счету. Я поэтому и хотел вашего друга взять. Все-таки, бывший военный, не прозявил бы все на свете, в отличие от наших недоумков. А то, может, и других бы привлек, товарищей своих из отставников. Навел бы порядок.

— То есть, — спрашиваю, — воруют сейчас по черному?

— Еще как! — жалобится Букин. — Вроде, все по мелочи тащат, а из этих мелочей такие суммы складываются, что хоть завод закрывай. Надо ж было этому конец положить!

— И вы договорились, чтобы Васильич пока никому не болтал, даже близким?

— Ну да! Чтобы для воров это неожиданностью оказалось. А паспорт я так долго держал, потому что взялся исхлопотать ему разрешение на огнестрельное оружие, и предложил, пусть Шипов по всем инстанциям бегает, чтобы вашего друга попусту от дела не отрывать! Шипов у меня мужик обязательный.

Вот так! Как Шипова помянул поневоле — так сразу намекает, что его-то, мол, подозревать не надо, что он мужик порядочный. А насчет разрешения на оружия — я, выходит, в точности догадался.

— Выходит, — спрашиваю, — паспорт мог кто угодно взять?

— Трудно сказать, — с сомнением этаким отвечает Букин. — По идее, охранники могут дать ключ только тем трем людям, которых я назвал, если меня на заводе нет, а мой личный сейф открыть надо. Однако, пока они там дремлют на посту, кто угодно мог ключом воспользоваться, чтобы позаимствовать паспорт на несколько дней. Кто-нибудь, скажем, подслушавший мой разговор с кадровичкой, что по этому паспорту надо нового человека на работу оформлять.

— То есть, — говорю, — в любом случае того, кто взял паспорт, надо среди заводских искать?

— Выходит, так, — кивает Букин, — как это ни неприятно.

— Но милиция-то об этом знать должна!

— Вот вы ей и поведайте, — говорит Букин. — Можете и на меня сослаться, только чтоб напрямую меня в это дело не впутывали.