Алексей Биргер - Игра с джокером

Двое на кроватях, стоявших изголовьями друг к другу, под прямым углом, подняли головы.

— Дядя Андрей! — заорал Ленька и кинулся к нему.

— Спокойно, спокойно, — Андрей обнял мальчика и похлопал его по спине. — Я здесь, все в порядке.

— В полном! — подал голос мужик на кровати: в том возрасте, который называют близким к «критическому», немного расползшийся и обрюзгший, но ещё в неплохой форме — видно, поддерживал её достаточно старательно. — Мне-то, может и хорошо, хоть компания появилась…

— Вы — Грибов? — спросил Андрей.

— Да, — удивленно ответил мужик. — А вы кто?

— А я — частный детектив, который должен был вас найти. И, как видите, нашел. Теперь осталось последнее — благополучно выбраться отсюда!

Она добралась до Самары в четыре утра по местному времени.

Прошло ровно двенадцать часов с того момента, как она получила сигнал тревоги.

В Швеции, где она отдыхала после жаркого испанского климата. Скандинавскую природу, схожую с русской, она любила больше всех этих вечнозеленых югов. Там ей было не по себе. Хотелось настоящего снега, ядреного морозца, звона коньков на замерзших прудах. Без всего этого она начинала тосковать. А если учесть, что последние десять месяцев, после побега из России, в котором ей так помог Хованцев, она провела сначала в Южной Америке, потом в Италии, а потом в Испании, то можно себе представить, как её душа изголодалась по зиме. Зиму она повидала лишь урывками — во время трехдневной вылазки в Москву в конце года и, до того, во время двухдневной поездки в Канаду.

Теперь она решила дать себе не меньше месяца отдыха — работа была выполнена и она могла расслабиться, с чувством выполненного долга. Уже две недели она только и знала, что спускалась утром к завтраку в уютной гостиничке в центре Стокгольма, потом гуляла, подолгу простаивала на том или другом из многочисленных стокгольмских мостов, созерцая окрестные городские пейзажи и текущую воду, не успевающую замерзнуть, выезжала за город покататься на лыжах, а после обеда устраивалась в своем номере, читая или смотря телевизор — в основном, она включала французские каналы, поскольку французский язык знала лучше прочих, но интересный и достаточно насыщенный действием фильм можно было смотреть на любом языке, хоть на английском, хоть на польском. Всего телевизор в её номере предоставлял больше шестидесяти европейских каналов. Были даже первые две программы российского телевидения — дань времени, их подключили после того, как за последние годы число русских туристов возросло в десятки, если не в сотни раз. Но русские программы она не смотрела никогда — с неё хватало той российской реальности, которую она повидала.

Многие боевики вызывали у неё ироническую улыбку, особенно те, где действовали женщины — убийцы и суперагенты, но с тем большим удовольствием она смотрела эту «чушь», не имеющую, по её мнению, никакого отношения к реальности.

Словом, она наслаждалась покоем и одиночеством — прерванным телефонным звонком, раздавшимся около пяти вечера по шведскому времени.

— Мадемуазель Блан?

— Да, я. Что вам угодно?

— Это говорит представитель «Лионского кредита». Вы просили сразу же известить вас, если с того вашего счета, который вы сделали совместным с Андреем Хованцевым, будет снята крупная сумма по его кредитным карточкам. У нас отмечено, что вы должны быть проинформированы, если будет снята сумма больше трех тысяч долларов.

— Все точно. И какая сумма снята?

— Двадцать тысяч долларов.

— Где оформлено снятие денег?

— Русский город Самара. Вы знаете, где это?

— Да, знаю. Когда это произошло?

— Буквально пять минут назад. Честно говоря, мы ещё не подтвердили разрешение на выплату денег. Ваши распоряжения составлены таким образом, что мы предпочли убедиться, что вы не пожелаете заблокировать выплату.

— Все нормально. Подтвердите, что деньги можно выдать.

— Благодарим вас.

— Это вам огромное спасибо.

Она положила трубку. Три тысячи долларов — это был тот предел, который Андрей мог бы снять, не вызвав гнева Повара. Тот предел, который не привлек бы ничьего внимания и не «засветил» счета, дав наводку «заклятым друзьям» Повара. Если снято больше — значит, с Андреем стряслась беда, и он зовет её на помощь.

Но Андрей слишком горд, чтобы звать на помощь ради себя.

И деньги сняты не где-нибудь, а в Самаре.

Значит, беда стряслась с мальчиком…

С её племянником — с единственным кровным родственником, который остался у неё во всем мире.

А вопросы крови значили для неё очень много. Во всех её ипостасях: и как для Богомола, которой она стала теперь, и как для Люды Венгеровой, которой некогда была — и которую до сих пор иногда в себе ощущала.

Если бы она знала, что Андрей некоторое время считал её матерью Леньки — она бы рассмеялась от души.

Но сути дела это не меняло. Случилось что-то очень серьезное, и она не должна медлить.

Буквально через десять минут она летела на такси в аэропорт. В аэропорту она взяла «билет последней минуты» на ближайший московский рейс.

В Москве она приземлилась около девяти по московскому времени: одинокая красивая француженка, неплохо говорящая по-русски. Российская виза в её французском паспорте имелась всегда.

В этот день Игорь Терентьев отвез Наталью в роддом. Там он пробыл до предельно допустимого срока, а около десяти вечера ему предложили не маячить в приемном отделении и не осведомляться каждые две минуты, как идут дела. У его жены только начались схватки, и всерьез ей займутся часа через два. Он может звонить — или подъезжать, как хочет — к семи утра. Да, вот ему телефон ночного дежурного, сидящего на справке.

Игорь все-таки остался сидеть в большом холле приемного отделения. Заставив себя не докучать вопросами всему медперсоналу, он только внутренне молился, чтобы все было хорошо.

Он не замечал ничего вокруг. Это был тот редкий случай, когда даже его, при его колоссальном опыте и мгновенной реакции, можно было бы брать голыми руками. Все его мысли были там, в родильном отделении… Он едва обратил внимание, что в кресло рядом с ним села женщина. И уж, конечно, не повернул голову, чтобы поглядеть, кто она. Поэтому он чуть не подскочил, когда она негромко проговорила:

— Привет. По-моему, мы заочно знакомы.

Да, её лицо Игорь знал по фотографиям. И меньше всего ожидал увидеть её здесь.

— Ты… — у него перехватило дыхание. — Ты — Богомол… Но если ты… — он осекся.

— Не волнуйся, я не хочу ничего дурного, — сказала она. — Объясни мне, зачем Андрей улетел в Самару.

Игорь с минуту её разглядывал.

— Ты не можешь держаться подальше от Андрея? — осведомился он.