Ян-Филипп Зендкер - Шепот теней. Пробуждение дракона. Книга 1

Он едва касался ее кожи, но ее переполняла такая страсть, что, казалось, сердце не выдержит и разорвется, если он немедленно не оставит ее в покое. Как он только мог так долго себя сдерживать? Когда он покрывал ее тело поцелуями, его язык порхал, как бабочка.

Она едва не потеряла сознание. Счастье накатывало волнами, одна за другой, и они сметали все на своем пути и уносили ее в мир, где на все вопросы имелся один-единственный ответ. До сих пор она даже не подозревала о существовании этого мира, и ей совсем не хотелось его покидать. Она чувствовала себя бесконечно слабой и в то же время никогда еще не была так полна сил.

Она обняла Пола в твердой уверенности, что никогда больше его не отпустит. Она чувствовала, как он смеется в ее объятиях, а когда, осторожно обхватив ладонями, приблизила к себе его лицо, то увидела, что он смеется и плачет одновременно. Он поднялся и на руках вынес ее в сад, где почти все свечи уже догорели. Он бережно посадил ее на стул, вернулся в дом и принес оттуда два купальных халата и коробку со свечами. Свечи расставил вдоль террасы и зажигал их одну за другой, пока весь сад не засиял снова. Потом принес из кухни теплый рис, открыл шампанское и протянул ей бокал. Еще один поцелуй в шею – и сердце едва не выскочило из груди.

– Ты сводишь меня с ума, – прошептала она. – Давай любоваться свечами, иначе они сгорят без нас.

– Жаль, – отвечал он. – Это последний ящик.

Она поцеловала его в лоб.

Пол принялся кормить ее фаршированными баклажанами. Осторожно брал палочками кусочек, подносил к ее рту, а потом наблюдал, как она его пережевывает и проглатывает. Потом настал черед курицы под лимонным соусом, холодной утки с тофу и семью пряностями. Она знала, что Пол – хороший повар, но такой стряпни не пробовала никогда.

– Невероятно! – Кристина закатила глаза. – Ты, наверное, целый день провел на кухне.

Пол довольно улыбнулся, подлил ей шампанского и поднял бокал.

– За что пьем? – спросила Кристина.

– За тебя.

– Почему за меня?

– Потому что я хочу отблагодарить тебя.

– Но за что?

– За твою любовь… И за доверие, которое есть глупость, и за то, что у тебя не было выбора. Когда ты однажды сказала мне это, я не поверил. Тогда я думал, выбор есть всегда.

– А теперь?

Пол глотнул шампанского, склонил голову набок и серьезно посмотрел на нее:

– А теперь я думаю, ты была права. Твои слова пришли мне в голову во время ужина с Виктором Таном, и я так затосковал, что даже процитировал тебя.

– Он понял, о чем ты говорил?

– Прекрасно понял. Более того, он согласен с тем, что выбора нет. С той только разницей, что единственно возможным вариантом считает недоверие.

Кристина вспомнила о своем брате, и об отце, и об отце Тана, историю которого Пол вчера рассказал ей по телефону.

– Это очень по-китайски, – кивнула она.

– Тан говорил то же.

– То есть?

– Что не станет доверять ни одному китайцу своего поколения.

– Здесь я с ним согласна. Если нам и не предоставляется выбора, то только в любви.

Кристина слушала, что Пол еще говорил о Тане, и пыталась представить себе его мир: особняк с прислугой, золотые клюшки для гольфа, – но у нее ничего не получалось. Как будто речь шла о сказочном подземном королевстве, а не о доме в жилом квартале в часе езды отсюда. То, что она слышала, пугало ее и в то же время совершенно не трогало. Эта история возбуждала ее любопытство лишь в той мере, в какой была связана с Полом. Ни Тан, ни Оуэны, в сущности, ее не интересовали. И лишь когда Пол заговорил о древнем монастыре в горах, она насторожилась. Она видела, как тяжело было Полу закончить свой рассказ.

Потом сказочный лес погрузился в тишину.

– Почему он никогда не рассказывал мне об этом? – вполголоса спросил Пол.

Он запрокинул голову и посмотрел в звездное небо, как будто надеялся прочитать там ответ.

Кристина удивилась его вопросу. Неужели он и в самом деле не мог понять, почему Дэвид никогда не делился с ним этими воспоминаниями?

– Пол, твой друг очень стыдился своего поступка… Кроме того, ты знаешь, как трудно бывает выбрать время… И когда ты его наконец находишь, а потом упускаешь, каждая минута жизни превращается в маленькую ложь… И они накладываются одна на другую, и однажды наступает момент, когда говорить об этом становится просто невозможно. Неужели тебе незнакомо это чувство? Ты уверен, что повел бы себя иначе на его месте?

Пол все еще смотрел в небо.

– Нет, – ответил он, не взглянув на нее. – Но Конфуций считал, что доверие утрачивается раз и навсегда. Ты не согласна?

– Прекрати! – Она закатила глаза. – Даже мудрецы иногда ошибаются.

– Хм… Ну, тогда я подумаю.

– Пол, прощают не умом, а сердцем.

Он улыбнулся:

– Но и сердцу нужно время.

– Да, сердцу особенно, – согласилась она.

Пол кивнул, и они снова замолчали.

– О чем ты думаешь? – спросила Кристина.

– Об Элизабет Оуэн. Она сегодня была здесь, чтобы отблагодарить меня. Странно, но, когда она ушла, меня мучила совесть.

– И это после того, что ты для нее сделал?

– Да.

– Почему, как ты думаешь?

– Мне кажется, я должен был сказать ей, что Майкла предал ее муж.

– То есть?

– Она думает, что это сделала Аньи.

– Я тоже думала бы так на ее месте.

– Но ведь это неправда! – возмутился Пол.

– И ты всерьез полагаешь, что она этого не понимает? – удивилась Кристина.

– Не понимает.

– Пол, Элизабет Оуэн совсем не глупая женщина. И она прекрасно знает, кто есть кто. Но ты не сможешь открыть глаза на правду тому, кто не хочет ее видеть. Кроме того, это их с Ричардом проблемы, тебя они не касаются.

Пол вздохнул:

– Ты такая прагматичная… Иногда я тебе даже завидую.

– Тому, какая я примитивная, ты это имеешь в виду?

– Нет, – улыбнулся Пол. – Вовсе нет. Просто моя привычка все усложнять доставляет много проблем.

Он встряхнулся и принес из холодильника вторую бутылку шампанского. Потом бережно обхватил голову женщины ладонями, приблизил к себе и поцеловал:

– Именно за это я и люблю тебя, Кристина. За твой юмор и твое доверие к людям, даже если не всегда могу его с тобой разделить.

– Это заразно, учти.

Было тепло, они поставили стулья друг напротив друга, и Кристина положила ноги на колени Полу, а он ей. Так они выпили вторую бутылку, а потом защебетали птицы и небо начало светлеть.

Кристина не могла припомнить, когда в последний раз проводила ночь на свежем воздухе.

Когда рассвело, они поднялись в спальню, в постель, которая все еще хранила их запахи. Пол глядел в потолок, подложив под голову руки, и Кристина вдруг вспомнила о своем сыне. Не то чтобы между ним и Полом было какое-то сходство, просто именно с такой затаенной радостью в глазах трех-четырехлетний Джош приветствовал ее когда-то каждое утро. Вскоре Пол уснул, а Кристина долго еще любовалась им, слишком счастливая, чтобы последовать его примеру. Она позволила себе выходной, впервые за долгие годы. Даже в день похорон матери она была в офисе уже после обеда.