Пит Эрли - Камень Апокалипсиса

— А я знаю, почему вы оба выжили! — просияла Делани. — И между прочим, это не имеет никакого отношения к ритуалу!

Мужчины прилипли к ней взглядом, требуя объяснений.

— Я, конечно, не эксперт по Библии, — начала Делани, — но одно из моих любимых высказываний Христа звучит так: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Грехи Спенсера были смыты прочь, так как он был готов умереть ради спасения вашей жизни, святой отец.

— А я? Почему же я выжил? — спросил Грассо.

— Потому что вы были готовы умереть ради Спенсера! Разве вся идея распятия не в том, чтобы погибнуть, спасая ближнего своего?

Грассо пробормотал себе под нос:

— Устами младенца…

— Очевидно, «судный камень» вы заберете в Ватикан, под охрану? — полувопросительно сказал Спенсер.

— Первоначально план был именно таким, но…

— Что значит «но»?! — опешил Данем. — Это же колоссальная находка! Камень доказывает подлинность чудес! Он доказывает существование Бога! Да вы хоть понимаете, как мы прославимся?!

— О, я уже думал об этом, — ответил Грассо, — однако в ту ночь, когда мы оставили судью Спенсера в бреду, я посидел над Святым Писанием и сделал удивительное открытие. Знаете, поначалу я искал упоминания про козла отпущения в Ветхом Завете, но из головы почему-то не выходила последняя книга Библии, «Откровение Иоанна Богослова».

— Там, где предсказывается Апокалипсис, конец света? — спросил Спенсер.

— Да, та самая. На протяжении веков пророки-самозванцы выдергивали из нее те или иные высказывания, чтобы оправдать насилие, и, как бы иронично это ни звучало, мне на ум постоянно приходил пассаж о Страшном Суде.

Тут Грассо попросил Данема достать из рюкзака Библию и зачитать вслух с одиннадцатого по тринадцатый стихи двадцатой главы.

— «И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими. Тогда отдало море мертвых, бывших в нем, и смерть и ад отдали мертвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим».

Грассо продолжал:

— После этих строк говорится о том, что тех, кто не записан в книге жизни, бросят в огненное озеро. В общем и целом впечатление возникает жуткое, поскольку нам обещают Апокалипсис, уничтожение Земли и последний, Страшный суд. Именно на нем люди благие получат свою награду, а злых проклянут на веки веков.

— Очень мило, — заметила Делани.

— Так вот как раз первая строка и не давала мне покоя, — сказал Грассо. Он попросил Данема еще раз зачитать ее вслух.

— «И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем…»

— Столетиями многие теологи полагали, что Сидящий — есть не кто иной, как наш Господь Иисус Христос. Другими словами, в их толковании получалось, что Христос будет сидеть на белом троне и судить человечество. Сейчас же я считаю, что такая интерпретация полностью неверна. Если вы внимательно посмотрите на древние тексты, то обнаружите, что «Сидящий» нигде не упоминается по имени. Далее, в самом раннем переводе Откровения Иоанна «Сидящий» расшифрован просто как «Высший Судия». Более того, в Тайных архивах имеется один свиток, который идет еще дальше. Он утверждает, что Высший Судия — которого еще кто-то назначит — будет сидеть на троне в одиночестве, без компании мучеников. Возникает впечатление, что этим человеком станет кто-то из простых смертных…

— Прошу прощения, святой отец, — прервал его Спенсер, — но при чем тут мы или камень, который лежит сейчас в запертом ящике стола у меня в кабинете?

— Вам придется еще чуть-чуть потерпеть, пока я не свяжу воедино все нити. И тогда вы все поймете.

Священник попросил Кайла прочитать еще один пассаж из Откровения, на этот раз стих семнадцатый из главы второй.

— «…и дам ему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает».

— Раньше я никогда не обращал особого внимания на эту строчку, — признался Грассо. — Дело в том, что когда Иоанн писал свое Откровение, среди ранних христиан бытовало мнение, что Господь создал некий секретный амулет, дававший его владельцу власть над мистическими печатями и способность открывать какие-то сверхъестественные врата. Потусторонние порталы в иную реальность, если угодно. До сих пор я отмахивался от этой идеи, как от предрассудка чистой воды. Однако теперь… Теперь я понимаю, почему эта строка принципиально важна.

— Почему? — спросил Данем. — Такой амулет существует?

— Да, — кивнул Грассо. — Наш «судный камень» и есть тот самый амулет. Именно его пытались отыскать ранние христиане.

— Все равно не понимаю, что тут общего, — пожаловался Спенсер. — При чем тут камень — или амулет — и тот неизвестный «Сидящий»? Высший Судия, которого посадят на трон судить все человечество?

— Камень ищет, он сам пребывает в поисках, — объяснил Грассо. — Его передают от одного человека к другому. Камень обследует людей, пытается найти того, кто достоин стать Высшим Судией, кто в конечном итоге и будет сидеть на «великом белом престоле» в день Страшного суда.

Священник умолк, чтобы все смогли оценить сказанное.

— Святой отец, — наконец спросил Данем, — вы хотите сказать, что камень рыщет по миру в поисках идеального, абсолютно безгрешного человека?

— Да, именно это я и хочу сказать. А как только он найдет это идеальное существо, наступит Апокалипсис!

— Какой же это «судный камень»? — нахмурился Данем. — Это скорее камень Апокалипсиса… Ничего себе — уничтожит Землю!

— Камень Апокалипсиса… — повторил Грассо вслед за учеником. — А что? Годится.

Тут их беседу прервала медсестра, пришедшая проверить показания прикроватного монитора Грассо и уровень раствора в капельнице.

— Завтра вас выпишут, — удовлетворившись результатами осмотра, пообещала она.

— Великолепно! — обрадовался Грассо. — Меня ждут студенты и лекции, а мистеру Данему надо писать просроченную курсовую работу.

Едва медсестра удалилась, Данем сказал:

— Если камень ищет человека, кто чист сердцем и не запятнан грехом, почему же Апокалипсис не настал после того, как камень попал вам в руки, святой отец? — Судя по выражению его лица, молодой человек ничуть не иронизировал, а говорил искренне. — Уж кто-кто, а вы-то ведь безгрешны, правильно?

Грассо ответил не сразу. Он вспоминал свою юность и то утро, когда сидел в римском кафе возле фонтана Треви. Тот самый день, когда он увидел ослепительно красивую девушку-итальянку с ее женихом. Утро его первого плотского желания.