Пит Эрли - Камень Апокалипсиса

— Ваша честь, вторым государственным защитником вы назначили Кристиана Хикса, однако сейчас он находится в соседнем судебном зале, представляет интересы другого клиента, — ответила Делани. — Полагаю, что через полчаса он появится. Мы вполне можем подождать.

— Я никого ждать не собираюсь, тем более адвокатов! — разозлился Гатлин. — Это его проблемы! Приступайте.

Первым свидетелем Уиллер вызвал следователя Дейла Стюарта, лысеющего и уже довольно тучного мужчину лет тридцати.

— Женщина, назвавшаяся именем Максин Арнольд, — сообщил Стюарт, — позвонила в дежурную часть утром в прошлый понедельник. Она сказала, что ее дочь похитили. Я немедленно выехал к дому Арнольдов.

Голос следователя звучал бесцветно и монотонно, как если бы он произносил заученные слова. Вероятно, так и было.

— Франк и Максин Арнольды рассказали мне, что Лестер Амиль, подсудимый, проживал у них в подвале. Там его не оказалось. Однако в ходе обыска мы обнаружили труп Касси Арнольд. Ее задушили и подвергли надругательствам сексуального характера. Одежда убитой была передана в криминалистическую лабораторию штата на исследование.

— Вопросов не имею, — объявил Уиллер.

Судья Гатлин показал пальцем на Делани.

— Ваша очередь.

— Детектив Стюарт, в котором часу вы прибыли в дом Арнольдов?

— Около девяти утра.

— Был ли кто-то еще в доме на момент вашего появления?

Уиллер поднялся с кресла:

— Возражаю, ваша честь! Вопрос не относится непосредственно к теме обсуждения!

— Принято, — кивнул Гатлин. — Продолжайте, мисс Делани.

— Ваша честь! Вы хотите сказать, что я даже не могу выяснить, кто еще был в доме?

— Юная леди, у нас не полномасштабный процесс. Сейчас требуется лишь подтвердить сам факт совершения преступления и продемонстрировать обоснованность подозрений в адрес вашего подзащитного. Вот так. И давайте не затягивать.

Следующие несколько минут Делани пыталась выудить побольше информации из Стюарта, однако Уиллер возражал на каждый вопрос, а Гатлин всякий раз его поддерживал. Когда она в расстроенных чувствах замолчала на пару секунд, судья сказал:

— У вас все? Очень хорошо. Садитесь.

Делани в изнеможении присела.

Вторым свидетелем обвинения шла доктор Юки Нгуен Нан, патологоанатом, работавшая в судебно-медицинской лаборатории. Свои показания она дала сухими, клинически точными словами:

— Мы обследовали одежду трупа. На ней были найдены следы семенной жидкости. Ее ДНК совпадает с ДНК подсудимого.

— Вопросов не имею, — снова сказал Уиллер.

Едва Делани приступила к перекрестному допросу, как судья Гатлин принялся раздраженно постукивать авторучкой по столу. После первых трех вопросов он прервал адвоката:

— Нельзя ли побыстрее?

— Господин судья, сейчас у меня единственная возможность выяснить обстоятельства перед уголовным процессом, — ответила она. — А посему у нас есть все права подробно допросить этого свидетеля.

Гатлин рассерженно уставился на нее и уже собирался что-то сказать, как вмешался Уиллер:

— Ваша честь, я с большим удовольствием готов показать все свои документы мисс Делани. Нам скрывать нечего. На следующей неделе она может прийти ко мне в офис и там спокойно ознакомиться с делом.

С точки зрения Делани, предложение Уиллера прозвучало подозрительно щедро, однако судья Гатлин принял его без возражений.

— Мы так и поступим, — объявил он. — Итак, мисс Делани, обвинение предоставляет вам открытый доступ к своим материалам, так что возможностей для выяснения обстоятельств у вас будет предостаточно. Что ж, пора подводить итоги.

Делани молча села на место.

Гатлин быстро разделался с формальностями и поставил точку, объявив, что имеется достаточно оснований для передачи обвинительного заключения в окружной суд. Все заседание не продлилось и двадцати минут.

На выходе из зала Делани остановила Уиллера.

— Я бы хотела как можно быстрее ознакомиться с делом, — сказала она.

— Нет вопросов. Как насчет середины следующей недели? К тому же я успею подшить все следственные и лабораторные отчеты.

Когда Амиль с Делани вернулись из суда, государственный защитник Кристиан Хикс уже нетерпеливо мерил шагами переговорную комнату. Худощавый, высокий, элегантно одетый негр, Хикс уже отметил свое шестидесятилетие и за тридцатидвухлетнюю карьеру успел десятки раз представлять интересы клиентов, обвиненных в убийстве. Практически все из них были молодыми афроамериканцами. Свои первые слова он адресовал Лестеру:

— Прямо сейчас я не желаю слышать от тебя ничего об этом преступлении. Ни единого слова. Ясно?

Амиль молча кивнул. Хикс обернулся к Делани и спросил:

— Как прошло заседание?

— Дело направляют в окружной суд, — ответила та.

— Ничего удивительного. Что за доказательства нашла прокуратура?

— ДНК. На пижаме убитой оказалась его сперма.

После этого Хикс принялся бомбардировать Делани вопросами насчет материалов, имеющихся у гособвинения. Естественно, ответов она не знала.

— Вы разве не проводили перекрестный допрос свидетелей? — нахмурился он.

— Судья не дал это сделать! — воскликнула Делани. — Впрочем, в суде Уиллер обещал, что позволит нам ознакомиться с делом. На следующей неделе.

— И вы ему по… поверили?!

Хикс даже запнулся на полуслове, как если бы не ожидал от нее столь вопиющей наивности.

— Вы что же, сами не знаете, что у него в деле окажется подшита одна-единственная бумажка? И что на ней будет написано: «Ваш клиент виновен»? Получается, за весь день вы не помогли нам ни на йоту!

— Вас бы туда! Сами-то чего не пришли? — ощетинилась она.

— Да. Признаю, я допустил досадную ошибку. Просто оттого, что счел вас достаточно компетентной, чтобы справиться с такой примитивной задачей в одиночку!

На секунду Делани захотелось влепить ему пощечину.

— Дайте-ка подумать, — сказал вдруг Хикс. Минуты три в комнате стояла полнейшая тишина. Затем мужчина-адвокат обратился напрямую к Амилю: — Я не спрашиваю, делал ты это или нет. И если честно, ответ роли не играет. Ты должен понять одно: в суде не бывает правды. Главное здесь — чему верят присяжные. Может, возле дома Арнольдов приземлились инопланетяне? Шайка зеленых человечков изнасиловала и убила ту девочку. Но ни один присяжный не поверит в эту историю, даже если так и случилось на деле.

— Я невиновен! Разве это не играет роли?

— Нет, конечно! — жестко отрезал Хикс. — Ты не слышишь, что я тебе говорю. Скажем так: пусть в суде сидят двенадцать белых присяжных. Они — все до единого — считают, что негры тупы и ленивы. Допустим, я встаю с места и на весь зал заявляю, что ты — энергичный молодой афроамериканец с показателем интеллекта выше, чем у Эйнштейна. Думаешь, они мне поверят? Черта с два! Даже когда я приглашу кучу свидетелей и они под присягой поклянутся, что ты гениален. Все равно присяжные решат, что я вру. Почему? Люди считают, что защитник готов соврать что угодно, лишь бы спасти своего клиента. А что касается свидетелей, то им либо заплатили, либо они твои закадычные дружки. Но вот если встанет прокурор и заявит, что ты ленив и глуп, о!.. Любой присяжный ему поверит с ходу. Почему? Да потому что именно в таком разрезе они видят правду. Это для них правда, потому что они так заранее решили. Это их «правда», это их «истина». Понимаешь?