Татьяна Устинова - Хроника гнусных времен

* * *

В вечернем Питере было свежо и солнечно и не по-московскому просторно. Питер вообще был просторней Москвы и как-то логичней, что ли. Кирилл всегда приезжал сюда с удовольствием, зная, что этот город действует на него, как аспирин на больную голову.

Так и сейчас. Пробираясь к “Рэдиссону” по Владимирскому проспекту, он и думать забыл о своей семье и о том, что он – урод.

Знакомый портье за блестящей конторкой улыбнулся знакомой улыбкой и неуловимым движением подозвал носильщика в форме, хотя у Кирилла был только один чемодан на колесах – он никогда не брал с собой в поездки много вещей.

– Я в понедельник должен улететь в Дублин, – сказал Кирилл, пока портье торопливо строчил в розовых бумажках, – а машину хотел бы оставить на вашей стоянке. Я вернусь через две недели и еще дня два у вас поживу. Это возможно?

– Конечно, Кирилл Андреевич, – не отрываясь от бумажек, заверил портье любезно, – записать, чтобы в понедельник вызвали такси? К которому часу?

– Я точно не помню. Утром. Я потом посмотрю в билете и скажу.

– Конечно. – Портье выхватил ключ, за спиной у Кирилла оказался носильщик с его чемоданом. Попавшийся навстречу господин австрийско-немецкой внешности улыбнулся широко и радостно. Кирилл вспомнил, что в прошлый приезд столкнулся с ним в бассейне. Кроме них, там никого не было в полседьмого утра, и они чувствовали себя почти что родственниками.

Это был привычный, удобный, красивый и богатый мир, который Кирилл очень любил и за пребывание в котором готов был бороться не на жизнь, а на смерть. Даже с собственной семьей.

Давно уже он не думал о ней так много.

Он открыл золоченый кран и некоторое время с удовольствием смотрел, как вода веером летит в блестящую ванну, быстро и весело наполняя ее, а потом стал расстегивать рубашку. Нужно сунуть вещи в пакет, чтобы завтра ему все постирали и погладили, все-таки целый день он просидел в машине, мокрый и жаркий.

Он долго лежал в ванне, добавляя то холодной, то горячей воды, и вылез из нее абсолютно счастливым человеком. Не вытираясь и не одеваясь, он прошлепал к телефону и позвонил начальнику своего питерского филиала, который ждал звонка, отвечал быстро и толково и ничем Кирилла Костромина не расстроил. Договорившись, что завтра в десять Кирилл Андреевич ждет его в “Рэдиссоне” к завтраку, они попрощались.

Визитки, вытряхнутые из кармана пиджака, лежали на покрывале, как карты.

В казино, что ли, сходить?

Кирилл ничего не понимал в азартных играх и слишком любил свои деньги, чтобы неизвестно зачем рисковать ими, и про казино подумал просто так, потому что слово лучше всего соответствовало вечерней отельной праздности.

Он перебрал визитки, которых было много, собираясь выкинуть ненужные, и перед ним вдруг мелькнула Анастасия Сотникова, набранная бодрым черным шрифтом.

Кто такая Анастасия Сотникова?

Да. Конечно.

Покойная бабушка, островерхий дом, Финский залив, зажженный солнцем, Аполлон по имени Кира, чахоточная машина и неизвестно почему вылетевшие пробки.

Девушку он помнил хорошо, а вот имя позабыл. Она очень старалась не плакать и сварила ему кофе. В таком кофе черти в аду, наверное, топят грешников. У нее были независимые плечи, тутой хвост темных волос, белые зубы и очки. Да, и портфель. В отличие от большинства знакомых ему девиц, она выглядела… как бы это сказать… очень интеллигентно.

Он даже не знал, что у него есть ее визитная карточка. В карточке было написано, что она менеджер по связям с общественностью. Организация именовала себя “Научно-производственное объединение “Орбита”.

Кирилл усмехнулся. Интересно, кто придумывает эти названия? Чем, судя по названию, может заниматься НПО “Орбита”? Только запуском межпланетных спутников или на худой конец проектированием космических кораблей На самом деле они скорее всего выполняют заказы на полиграфию или что-то в этом роде.

Кирилл задумчиво почесал нос кусочком белого картона. Выбросить? Вряд ли ему когда-нибудь понадобится Анастасия Сотникова, менеджер по связям с общественностью.

Или не выбрасывать?..

Он посмотрел на карточку, потянулся к телефону и быстро набрал номер.

Зачем он звонит?! Что он станет говорить, если, не дай бог, дозвонится?! Вечером в субботу в офисе никого не должно быть, поэтому он сейчас положит трубку и…

– Алло, добрый вечер, – приветливо сказали в трубке.

– Добрый вечер, – пробормотал Кирилл, не ожидавший ничего подобного, – с госпожой Сотниковой я могу поговорить?

– Конечно, как вас представить?

Представьте меня в ванне голым, хотелось сказать Кириллу, что было, в общем, недалеко от истины, но бодрый голос в трубке спрашивал о другом.

– Меня зовут Кирилл Костромин, – пробормотал он, злясь на себя все сильнее.

– Одну минуточку, пожалуйста.

Он решил, что положит трубку при первых же тактах гнусной мелодии, которая тотчас же потекла прямо в его ухо, но не успел.

– Да, – нетерпеливо сказал незнакомый женский голос.

– Меня зовут Кирилл Костромин, – выговорил он, глядя в потолок. Потолок был высокий и очень белый. – Вы меня помните?

– Конечно, – быстро ответил голос, и Кирилл чуть не упал с дивана. Это прозвучало, как будто она всю жизнь сидела у телефона, ожидая, когда он наконец позвонит. – Конечно, Кирилл Андреевич.

Нужно было говорить дальше, а он решительно не знал – о чем.

– Вот хорошо, что вы позвонили, – продолжал быстрый голос в трубке, – мне обязательно нужно с вами увидеться. Вы можете? Вы где? В Питере? Или в Москве?

– Со мной увидеться? – уточнил Кирилл осторожно. Ему показалось, что она принимает его за кого-то другого. За свою Киру, к примеру.

– С вами, Кирилл Андреевич. Вы можете со мной встретиться?

Он ничего не понимал.

– Могу, конечно. Я только что приехал. Если хотите, подъезжайте в “Рэдиссон”. Знаете, где это?

– Знаю. На Невском. Как хорошо, что вы позвонили!.. Я приеду минут через двадцать. Мы не очень далеко, на Съезжинской.

– Я вас встречу внизу, – сказал Кирилл. Он не ожидал такого натиска. – У вас что-то случилось?

– Да, – сказала она, – я расскажу.

И положила трубку.

* * *

Она не вошла, а влетела в прохладный вестибюль и завертела головой, как сорока, отыскивая его.

Кирилл неторопливо сложил газету и поднялся из кресла. Газета была англоязычная и задумывалась неспроста.

– Госпожа Сотникова!

Она обернулась, придерживая локтем все тот же необъятный портфель, и улыбнулась с облегчением, увидев его.

– Здравствуйте, Кирилл Андреевич.

– Здравствуйте.

У нее было бледное напряженное лицо, лоб влажно блестел, и волосы, не стиснутые заколкой, оказались гладкими и блестящими. На его газету она не обратила никакого внимания. Ему стало смешно.