Марина Серова - Цель оправдывает средства

Я метнулась к розетке, выдернула оттуда вилку паяльника, перенесла паяльник на стол.

И склонилась над микросхемой.

Вскоре в моем номере запахло расплавленным оловом и канифолью.

Только бы никто из соседей не учуял запах, а то запаникуют…

Мне пожарных еще не хватало для полного счастья.

Вот весело-то будет…

Как изготавливать портативные маячки и приборы слежения за сигналами маячков, меня научили еще в Военно-юридической академии.

Лучше всего в качестве футляров для этих приборчиков служили пачки из-под сигарет — очень удобно. А если обклеить пачки зеленой или серой бумагой, то вообще замечательно — приклеишь такую вот пачку под днище автомобиля, за передвижениями которого надо проследить, — и хрен кто эту пачку заметит.

Только поаккуратнее приклеивать надо и понадежнее. Мало ли какая дорога может попасться…

Правда, на практике мне портативные маячки и приборы слежения за сигналами этих маячков делать приходилось непосредственно во время обучения.

Когда я работала вместе с разведгруппой в Югославии, куда мы были направлены с частями российских миротворцев, такие маячки выдавались нам уже готовые.

И не в пачках из-под сигарет, а в специальных пуленепробиваемых футлярах.

Частенько нам приходилось пользоваться такими маячками — ведь мы занимались сбором агентурных данных об армиях стран, входящих в НАТО.

Я вот, например, благодаря прекрасному знанию итальянского и немецкого языков специализировалась на Бундесвере и Итальянской национальной гвардии.

Да, были времена… И дела были соответствующие.

Тогда мы знали — малейшая ошибка, малейший, самый незначительный промах мог обернуться грандиозным международным скандалом, а в худшем случае — даже войной.

Мы знали это, и ни один из нас ни разу не допустил ошибки…

Кроме, конечно, того самого последнего раза. Когда из-за предательства одного из наших — перевербовали его — сорвалась вся операция.

Наша группа была рассекречена. Я чудом избежала ареста. Как говорится, нутром опасность почуяла. И за пять минут до того, как идти на конспиративную явку, на которой уже была засада, я решила еще раз вызвать по тайной радиосвязи своего непосредственного начальника — Грома.

А ему уже было все известно…

Военные власти почему-то посчитали, что в провале виноваты мы сами, наша разведгруппа. И Грома тоже обвинили в недостаточно хорошо проводимых инструктажах.

И нашу разведгруппу расформировали и раскидали по стране…

И о местонахождении ребят мне ничего не известно.

Кроме одного — Волка.

Ну, все. Я аккуратно положила на стол рядом две пачки из-под сигарет. Обыкновенные с виду пачки, только тяжелые — гораздо тяжелее, чем с сигаретами.

Теперь их нужно проверить.

Я щелкнула переключателем. На приборе слежения за маячком вспыхнуло табло — табло я изготовила из наручных электронных часов — не так уж и сложно, как с первого взгляда покажется.

Потом я включила собственно маячок и, следя за тем, как изменяются цифры на табло, принялась ходить из комнаты в комнату по своему номеру.

Все в порядке. Только вот отрегулировать надо немного. Но этим я уже завтра с утра займусь. На свежую голову. А сейчас…

Я выключила телевизор и упала на диван.

Вот местные новости посмотрим-ка…

— В последнее время, — серьезно глядя в камеру, говорил диктор Петропавловской программы новостей, — участились случаи смертельного исхода от передозировки наркотических веществ в нашей области. Общественность очень обеспокоена судьбами молодого поколения…

Я зевнула. Везде одно и то же. В каждом городе учащаются случаи смертельного исхода от передозировки, и в каждом городе все, кому не лень, беспокоятся о судьбах молодого поколения.

— Милиция проводит частые рейды в местах возможной незаконной торговли наркотическими веществами, — продолжал вещать диктор, — однако, по достоверным сведениям, прибыли от нелегального оборота наркотиков в нашем городе составляют…

Н-да, ничего интересного.

Я собиралась было переключить уже на другой канал, посмотреть какой-нибудь забойный боевичок, как вдруг кадр с насупленным диктором сменился картиной гудящего рынка.

— Милиция считает, — говорил невидимый диктор, — что большинство всех торговых операций по незаконному обороту наркотиков происходят на Колхозном рынке. Горожанам Петропавловска хорошо известен этот рынок, на территории которого, по данным милиции, располагается около десятка точек по продаже наркотиков.

На экране вдруг возник тот самый паренек, что просил у меня сегодня дозу. Он стоял, скрючившись, подняв воротник кожаной куртки, хотя люди вокруг ходили в расстегнутых пиджаках и легких плащах.

Судя по положению солнца, было как раз то время, когда на рынок заходила и я. И с этим самым пареньком общалась.

Вот интересно будет, если меня сейчас по телевизору покажут. Вот Виктор Федорович Зайберт удивится-то!

Голос диктора за кадром становился все строже и трагичнее. Как я поняла, вся сегодняшняя передача была посвящена проблеме наркомании в городе.

Очевидно, этот вопрос стоял у них остро. Да в принципе это я уже и без телевизора знала.

Камера немного отъехала в сторону, и на экране появилась… я.

О черт, накаркала!

Диктор сурово зачитывал какие-то цифры, а телевизор показывал, как я подошла к пареньку, как к старому знакомому, что-то сказала ему, на что тот кивнул и пошел в сторону толпящихся на заднем плане казахов.

Не хватало, чтобы еще и Казбека показали рядом со мной. Уж он-то милиции города Петропавловска, я думаю, хорошо известен.

Рынок с экрана исчез, и я опять получила удовольствие созерцать скудно оформленную студию провинциального городского телевидения и комсомольское лицо диктора.

Диктор говорил еще что-то, поражающее своей пессимистичностью, о наркотиках и наркоманах и исчез наконец с экрана.

Появился лукавый казахский старик в полосатом халате, забренчал на разрисованной домбре и заблеял.

Вот, акынов мне только и не хватало.

Я выключила телевизор.

Ну, надо же!.. Такого со мной еще не было! Ничего себе секретный агент. Да таких агентов, которых по телевизору показывают во время выполнения ими задания, не то что на пушечный выстрел к разведработе нельзя подпускать, но и вообще — из этой же самой пушки расстреливать надо к чертовой бабушке.

Как же это я камеры не заметила. Наверное, скрытой камерой снимали, а то бы наркоторговцы все по углам разбежались.

И разведчики, кстати, тоже.

Я схватилась за голову.

Это безобразие ведь и Виктор Федорович Зайберт видел! Уж точно видел — городок-то маленький, а он в СМИ работает, я ему глаза порядочно намозолила.