Марина Серова - Цель оправдывает средства

Кирилл высадил меня в центре города, почти у самого Колхозного рынка — я его сама так попросила, не хотела, по понятным причинам, чтобы он знал, что я остановилась в гостинице «Кзыл-Жар».

Медленно вышагивая по весенним улицам, я возвращалась в гостиницу. В заднем кармане джинсов у меня лежал пакетик с белым порошком. Кирилл дал его мне, когда я сказала, что мои братки сами хотят убедиться, что товар хороший.

По пути мне попался магазин радиодеталей.

Это то, что надо, я хотела уже у прохожих спрашивать, где такой магазин находится. Да только прохожие мне все больше попадались — туземные бабушки в цветастых платках и старики в азиатских халатах. Русский язык они, может быть, и знали, но толковых объяснений от них я точно не дождалась бы.

В магазине всех нужных мне деталей не оказалось. Я расстроилась и выясняла уже у продавщицы, где в городе есть еще подобный магазин, но тут заметила, что темнолицый абориген в потертой кожаной куртке как-то заговорщицки мне подмигивает.

Я направилась к нему. Он отвел меня в сторону и спросил, что мне нужно, а когда я сообщила ему названия необходимых мне радиодеталей, еще раз подмигнул мне и сказал — нет проблем.

Покинув магазин, мы прошли с аборигеном два квартала, он попросил меня подождать на улице, скрылся в ближайшей подворотне и через пять минут честно вынес мне то, что я просила.

Расщедрившись, я накинула ему несколько долларов сверх указанной им и так немаленькой цены.

Глаза аборигена расширились, он тут же назвал мне свое имя и адрес и предложил заходить, если еще что вдруг мне понадобится.

Я пообещала, и, довольные друг другом, мы расстались.

Этот парень и доллары-то видел, наверное, во второй раз в жизни — слишком уж долго он их разглядывал, на свет смотрел, как будто понимал что-то в водяных знаках.

Я, как приехала, небольшую сумму «зеленых» поменяла на тенге — национальную казахскую валюту. В магазине я ею расплачивалась, но частникам предпочитала платить баксами. Их, понятное дело, брали охотнее.

«Здорово, — весело думала я, идя дальше по улицам по направлению к гостинице, — вот он, звериный оскал капитализма. Даже казахи приспособились. Недавно только сидели в своих аулах, бренчали на домбрах… саксаул собирали, а теперь вот — успешно коммерцией занимаются. Вливаются, так сказать, в мировую картину общественного бытия…»

Размышления мои о прошлом и настоящем казахского народа были прерваны внезапным появлением того самого паренька, через которого я нашла Казбека.

Выглядел он не лучшим образом. Цвет лица его приобрел какой-то небесный оттенок, под глазами появились страшные багровые синяки.

Заметив меня, паренек замахал мне руками в сторону сарайчика неподалеку.

«Так, — шевельнулось у меня в груди, — начинается. Может, Казбек или эти ребята с джипом подозревают что? Стоит ли мне идти в этот сарайчик?»

Решала я секунды две, чтобы парень мои колебания не заметил.

Нащупала в кармане курточки пистолет и решила — пойду. Уж от этой-то шпаны я отбиться смогу.

Паренек, увидев, что я направляюсь к сарайчику, оглянулся по сторонам и шмыгнул туда первый, оставив дверь открытой.

Сделав глубокий вдох, я вошла за ним в полутьму и сразу окинула сарай быстрым взглядом — кто тут?

— Здесь я, здесь! — прохрипел парень. — Сюда иди, на свет. — Он зажег спичку, хотя и так все было видно.

Пламя спички дрожало — у него руки сильно тряслись. Я подошла к нему:

— Что тебе?

— Слышь, красавица, — хриплым и вибрирующим, полным тоски голосом заговорил он, — у тебя осталось еще то, что ты вчера брала?

— Ну, — сказала я, ощущая в кармане пакетик с белым порошком, который Кирилл дал мне на пробу, — кое-что осталось. А тебе-то что?

— С собой? — жалобно спросил парень.

— С собой, с собой, — проговорила я, смотря по сторонам. Нет, никого, кроме нас, в этом сарае не было.

Под ногами моими — я разглядела — белели использованные шприцы.

— Слышь, дай мне на дозу, а? — умоляющим голосом попросил парень. — Умираю я. Казбек, падла, ничего мне не дает, я ему должен еще с прошлого месяца… — тут он добавил несколько слов на своем — казахском — языке, — дай, а то мне — смерть…

Я хотела было отказать ему и уйти — вполне возможно, что Казбек специально не дал ему уколоться и намекнул, чтобы он меня поискал. Вероятно, Казбек проверяет меня — настоящий наркоман вряд ли за просто так отсыплет дозу малознакомому человеку.

А с другой стороны — не исключен и тот факт, что Кирилл тоже решил проверить меня и моих братков. Дал мне на пробу плохой товар или вообще — смертельно ядовитый какой-нибудь. На тот случай, если я из милиции. Менты-то в наркоте, конечно, гораздо меньше понимают, чем заядлые наркоманы.

Химической лаборатории в моем распоряжении сейчас нет, а проводить эксперименты на себе я не намерена.

Нет, лучше все-таки я дам этому пареньку на дозу из Кириллова товара. Ведь другой возможности проверить наркоту у меня скорее всего не будет.

— Ладно, — поколебавшись для вида, сказала я, — сегодня я добрая. Ты мне помог — я тебе помогу… Куда тебе?

— Щас, щас, — забормотал парень. Он оглянулся по сторонам, заметил на земляном полу желтый клочок газеты, рванулся к нему, упал, схватил и, не обращая внимание на то, что весь измазался в дерьме и грязи, трясущимися руками принялся сворачивать маленький кулечек.

— Вот, давай сюда, — он подставил прыгающий кулак с зажатым в нем кульком мне прямо под нос.

Я достала из кармана пакет, вскрыла его зубами — парень жадно следил за каждым моим движением, я боялась даже, что он сейчас выхватит его у меня и убежит.

Вскрыв пакетик, я отсыпала в кулек немного белого порошка.

— Ну, еще, еще чуть-чуть, — заскулил жалобно несчастный наркоман.

Я добавила щепотку.

— Еще! — ныл парень, но я сняла резинку, стягивающую волосы в хвост — волосы упали на плечи — и перетянула ею пакетик, чтобы порошок не просыпался у меня в кармане. — Все, дружок, хватит. Самой надо…

Парень попробовал порошок на язык и удивленно посмотрел на меня:

— Это не наш товар. Странный какой-то.

— Плохой, что ли? — спросила я.

— Не знаю. Странный, я такой не пробовал ни разу. У кого брала-то?

— А тебе какое дело? — сурово вопросила я. — Тебе-то что — у кого я брала?

— Не наш товар, — задумчиво повторил паренек и еще раз попробовал порошок на язык.

— Ваш — не ваш, какая разница, — заметила я, — есть такое старинное русское выражение — на халяву и уксус сладкий.

Паренек внял старинному русскому выражению и убежал из сарая, даже не поблагодарив меня.

Черт, вот это плохо. Ничего определенного не сказал мне по поводу качества этого зелья, но…

Зато дал повод насторожиться.