Марина Серова - Ночной стрелок

— Я уверена, что он мог прекратить это в любой момент! — горячо сообщила Ангелина Ивановна. — Но он не захотел. Своей гордыней он погубил всех! Он погубил меня! Вот увидите, он не остановится, даже когда над головой дочери поднимется карающий меч!

— Давайте-ка поговорим без экзальтации, Ангелина Ивановна! — прервала я ее. — Волосы будете рвать потом!.. Итак, вы знаете человека, изображенного на этой фотографии?

— Я его знаю, — обреченно сказала она. — Он поймал меня вечером на темной улице, приставил нож к горлу… Вы не представляете себе, что это за человек! Это дьявол! Его глаза… Он пообещал, что разрежет мне живот и еще у живой вытащит внутренности! Не знаю, как я сразу не сошла с ума! Я полностью потеряла волю — я была словно под гипнозом… Он заставил меня отвести его к себе домой и спрятал у меня в квартире бомбу. Он сказал, что в любой момент нажмет кнопку и взорвет все к чертовой матери, если я не буду подчиняться. Он сказал, что везде найдет меня! — Голос ее сорвался на истерический визг.

— Успокойтесь! — сказала я. — Понимаю, вам было очень тяжело. Но этот кошмар скоро кончится… Чего он потребовал от вас?

Она вытащила из-за рукава платочек и поднесла его к губам.

— Сначала он потребовал, чтобы я рассказала все о привычках хозяина… — произнесла она тихим голосом. — Он выведал у меня номер домашнего телефона, сведения об охране, о доме… А через два дня была убита собака… Теперь я уже боялась не только этого дьявола, но и Беднова тоже… Он бы убил меня, если бы узнал! Я падала в пропасть, и мне не за что было уцепиться!

— Вы могли обратиться в милицию, — заметила я.

— Вам легко говорить! — почти со злобой воскликнула Ангелина. — Это не вам обещали вспороть брюхо!.. — Она всхлипнула.

— Ладно, я поняла, вы были смертельно напуганы, — сказала я. — Давайте дальше.

— Несколько раз он встречал меня опять и задавал вопросы… Я отвечала только правду — лжи он не простил бы… Он забрал один ключ от моей квартиры и появлялся там, когда хотел…

— Поэтому вы так расстроились, когда я проводила вас до дома? — поинтересовалась я.

— Конечно, ведь он мог убить и вас! — фальшивым голосом сказала Ангелина Ивановна.

— Значит, вы все-таки проявляли заботу о ближних? — заметила я. — Это похвально!

— Больше всего я боялась за Наташеньку, — вздохнула Ангелина Ивановна. — Учтите, что я практически спасла ее, не дала подняться на второй этаж…

— Значит, вы были в курсе, что произойдет на втором этаже?

— Нет! — вскрикнула она. — Я ничего не знала. Я думала, что он просто хочет что-то украсть. Я ничего не знала о бомбе!

— В это я могу поверить, — кивнула я. — Вряд ли вас стали бы посвящать во все подробности. Но про самолет сообщили вы?

Она кивнула, прижимая платок к глазам.

— Он сказал, чтобы накануне отъезда я ночевала у Бедновых… — пролепетала она. — Он хотел, чтобы я помогла проникнуть в дом… Как только все уехали, он перебрался через забор, и я впустила его через зимний сад… Он поднялся наверх, но пробыл там совсем недолго и тут же ушел… Никто ничего не видел… Если бы я знала, что все так кончится!

— Вы, наверное, думали, что все кончится большим праздником с фейерверком и катанием на тройках? — ядовито спросила я. — Надо же, как вы обманулись!

Она замолчала, глядя в окно злым и испуганным взглядом. Наверное, она сожалела о том, что Углов не догадался вовремя засадить в меня стрелу. Тогда бы ей жилось хоть чуточку, но полегче.

— Ну, что ж, Ангелина Ивановна! — сказала я. — Давайте теперь выбираться из той пропасти, куда вас загнали при полном вашем непротивлении! Теперь вы будете делать то, что скажу вам я…

— Но я боюсь! — упрямо проговорила Ангелина Ивановна.

— Ничего удивительного, — ответила я. — Наверное, теперь вы будете бояться до самой смерти. Только, если вы не пересилите себя, дальше вы будете бояться за решеткой!

— И чего вы от меня хотите? — подозрительно спросила она.

— Об этом я поставлю вас в известность, когда придет время, — жестко сказала я. — Пока вы все должны хорошенько осмыслить. Если вам не нравится пожизненное заключение, вы будете сотрудничать со мной. Если вы хоть словом или жестом дадите понять Углову, что вы на крючке, он вас, не колеблясь, зарежет. Вам придется быть очень аккуратной и старательной, чтобы остаться живой и на свободе! Так что посидите и подумайте, что вы выбираете, а я пока побеседую с Бедновым…

Оставив Ангелину Ивановну в тяжком раздумье, я поднялась в кабинет Беднова. Его там не было, но уже через минуту он появился, как-то странно подавленный и, я бы сказала, просветленный.

— Я уложил малышку спать, — объяснил он мне. — Слава богу, она все-таки заснула! Труднее всего объяснить ей, почему в маминой комнате был такой грохот и пожар… Просто счастье, что она была в столовой и почти ничего не видела!..

— Да, повезло, — без особой радости сказала я. — Но зато грохот, наверное, был ужасный!

— Мне показалось, что дом разваливается на куски, — серьезно сказал Беднов.

— Но дом устоял, — заметила я. — Пока.

Беднов внимательно посмотрел на меня и прошел к дивану.

— Вы в состоянии адекватно воспринять то, что я вам сейчас скажу? — спросила я, кивая на уже ополовиненную бутылку.

— Не сомневайтесь, — ответил Беднов. — У меня ни в одном глазу.

— Тогда ответьте на такой вопрос, — сказала я. — Вы осознаете тот факт, что настоящей помощи вам ждать неоткуда?

Он подумал и кивнул.

— Пожалуй, единственная моя надежда — это вы, — сказал он. — Ну, и счастливый случай…

— В вашем положении не совсем уместно говорить о счастье, — холодно возразила я. — И я вовсе не ваша надежда.

— Я не понимаю, — осторожно произнес Беднов.

— Дело в том, что я не работаю в агентстве Попова. Я работаю в отделе по борьбе с терроризмом.

— Та-ак! — сказал Беднов и нервно потер лоб.

Около минуты мы оба молчали. Он не торопился начинать разговор, видимо, прикидывая в уме, в каком дерьме он оказался и можно ли из него выбраться. Я его не подгоняла — мне было нужно, чтобы он все хорошенько прочувствовал.

— Итак, я в ловушке? — спросил он наконец. — И выхода нет?

— Выхода нет, — подтвердила я. — Каждый ваш шаг фиксировался документально. Вашему досье не позавидуешь!

— Меня арестуете вы? — вежливо сказал Беднов. — Или за мной придут?

— А сейчас я скажу вам самое интересное, — предупредила я. — Никто не собирается вас арестовывать. По крайней мере пока… — Я пристально посмотрела ему в глаза и добавила: — Как, между прочим, и Углова. Вы понимаете, что это означает?

Беднов изменился в лице и посмотрел на дверь. По-моему, ему очень хотелось взглянуть сейчас на дочь — убедиться, что с ней все в порядке. Потом он обернулся ко мне.