Марина Серова - Сыворотка правды

«Черт! — подумала я. — А не те ли это деньги, что я сбросила в расщелину?» Идея, зародившаяся прямо сейчас в моей головке, была невероятно дерзкой и абсолютно криминальной. Я собиралась подключить к уничтожению партии самого Мусу. Как сказал Олег Владимирович: «Местные менты все под Мусой ходят, без его соизволения шагу не ступят». Это мне и было нужно.

— Слышь, Олег Владимирович, — поинтересовалась я. — Ты мне «хвост» позаметнее организовать можешь?

— Не помню, чтобы мы с вами перешли на «ты», — приподнял бровь контрразведчик. — А что ты задумала?

— Подключить Мусу.

Следующие полчаса я потратила на то, чтобы объяснить Олегу Владимировичу суть своего плана. Муса «попал» и думает только о том, как хотя бы вернуть свои деньги. Менты боятся Мусы. Значит, Муса может заставить их арестовать партию похищенного у него героина.

— А с чего ты взяла, что он их будет заставлять? Какой у него интерес?

— Объясняю еще раз. Вы получаете от меня кассеты, дискеты, карты, а взамен сдаете мне места складирования героина. Так?

— Предположим.

— Я сдаю места складирования героина Мусе, но сам он забрать его не может. Согласны?

— Согласен. Уровень не тот.

— Тогда он заставляет ментов забрать весь героин в порядке конфискации. Может он это сделать?

— Ну, может. А зачем?

— Не торопитесь. Менты конфискуют и уничтожают героин, а я оплачиваю Мусе стоимость всей партии.

— А откуда у тебя столько денег? — прищурился контрразведчик и вдруг хлопнул себя по лбу. — Господи! Хафиз?! Ты забрала деньги у Хафиза! Дай я тебя расцелую!

— За что? — в свою очередь удивилась я, но Олег Владимирович уже исполнял какой-то дикий горский танец.

Как я поняла сутками позже, именно этой информации не хватало Олегу Владимировичу, чтобы увидеть всю цепь взаимоотношений между спецслужбами сопредельных стран и наркоторговлей. Как только до него дошло, что Хафиз играл роль посредника между наркодельцами, вся логическая цепь выстроилась и завершилась.

— Вот теперь мы поиграем на равных! — хищно прищурил глаза контрразведчик. Я впервые увидела его таким — этот «бархатный» человек мог быть и страшен.

— Слушай, а зачем тебе Мусе платить? — немного поуспокоившись, спросил Олег Владимирович.

— А как иначе?

— Все нормально! — Глаза контрразведчика сияли. — На что Муса будет рассчитывать, если ему просто отдать адреса?

Я не знала.

— Все банально! — продолжил он. — Муса захочет забрать все обратно. Он ведь как подумает: «Ментов подключу, они заберут товар со складов, а я — у ментов! Ну, заплачу кому надо, вывезу все в Москву, сдам, а потом мне и черт не брат!»

— Не знаю… — засомневалась я.

— Точно! Логика Мусы: «Менты спишут тонну, а реально уничтожат центнер. Остаток — мой!»

— Да, но ведь он действительно так сделает! И героин пойдет в Россию!

— Неужели ты думаешь остаться в живых после того, как продемонстрируешь Мусе свои знания и деньги? И в голову не бери! Он тебя нашинкует мелкими кусочками и поджарит в духовке, но живой не выпустит!

— А что делать? — рассердилась из-за такой безысходности я.

Олег Владимирович рассмеялся.

— Что?! Говори! — совсем рассвирепела я.

— У ментов я могу забрать, — заговорщически прошептал контрразведчик. — Менты-то наши, таджикские…

Я все поняла. Олег Владимирович не рисковал связываться с Москвой, но со своими он мог «разобраться», как ему в голову взбредет. И ни Камышин, ни Шкуропатов, ни даже российское консульство ему и слова не скажут. Я почувствовала, как у меня захватывает дух все сильнее и сильнее. Азарт настоящего дела пробудил к жизни самый древний инстинкт — инстинкт охоты.

Через сорок два часа мы с Олегом Владимировичем уже входили в ту же самую гостиницу, с администратором которой я так плохо рассталась дней десять назад. За стойкой свирепо сопела все та же администраторша, но — вот чудо! — она меня совершенно не узнавала.

— Можно мне двадцать третий? — попросила я, и администраторша, пожав плечами, выписала мне пропуск в номер, который я просила.

Открыв дверь своего номера, я первым делом выскочила на балкон и распахнула встроенный шкаф. Там, на самом верху, в углу, я обнаружила свой «прикид» и засмеялась. Похоже, уборщицы сюда не заглядывали месяцами.

Олег Владимирович отправился к своим людям получать мой заказ и через четыре часа вернулся.

— Готово, Юлия Сергеевна, — улыбнулся он. — Теперь — ваша очередь.

— Сколько там «точек»? — поинтересовалась я.

— Четыре. Учтите, все объекты — российские, военные…

— Можно посмотреть?

— Сначала — документы, как договаривались.

— Ладно, — согласилась я. — Поехали!

Сидор лежал там, где я его и оставила. Олег Владимирович жадно вцепился в бумаги и только громко, сосредоточенно сопел.

— Олег Владимирович, — пыталась оторвать его я. — А мои «объекты»?

— А? Что? Сейчас, — отмахивался Олег Владимирович и продолжал сопеть над документами.

«Вот всегда так! — саркастически рассмеялась я над собой. — А поначалу таким галантным казался!» — и настроилась на ожидание.

Мы так и сидели на чердаке, и только когда пот уже начал капать со лба Олега Владимировича прямо на драгоценные документы, он очнулся.

— Держи! — равнодушно протянул он мне обещанный список адресов и, закинув сидор на плечо, начал спускаться по лестнице в подъезд.

Какая-то бабулька с мусорным ведром увидела, как взрослый потный мужик и молодая, такая же взмокшая женщина спускаются с чердака, да так и застыла. Я заглянула в список: бомбоубежище по адресу такому-то, артсклад, в/ч номер такой-то, химсклад, в/ч номер такой-то, еще один артсклад… Это было круто. «Как Муса со своими ментами будет все это вытаскивать?» — покачала головой я. Военные не любят, когда милиция сует нос в их дела, тем более если эти дела грязные. Впрочем, военные могли и не знать, что именно подсунули им на хранение люди Камышина; о временах, когда скрупулезно регистрировался каждый завоз на каждый склад, пора было забыть.

В машине Олег Владимирович попросил меня подождать и ничего не предпринимать в течение суток, но я уперлась. Интуиция мне подсказывала, что так можно и опоздать навсегда.

— Хорошо, — согласился контрразведчик. — Подожди хотя бы часа полтора. Сейчас 17.30, а в 18.30, если я не подъеду, ты пойдешь к своему Мусе.

Я кивнула и открыла дверцу «Москвича». Пройдя несколько шагов, я обернулась. Олег Владимирович внимательно провожал меня взглядом — ему очень не хотелось меня отпускать.

Честно говоря, я тоже боялась. Судя по тому, что рассказал мне о Мусе Олег Владимирович, человек это был крайне жестокий, решительный и умный. Он мог и не клюнуть на мою приманку, а попросту быстро избавиться от нежелательного посетителя.