Эмили Барр - Ночной поезд

«Очевидцы сообщают, что видели их за день до убийства в сомнительном подземном баре-кабаре, устроенном в бывшем туалете в центральном Лондоне, – прочитала я. – Лара Финч могла уже знать, что собирается совершить в следующую ночь».

Я и раньше слышала о подземном баре, но особенно над этим не задумывалась. В отсутствие идей, куда бы еще отправиться и о чем поговорить с коллегами Лары, я решила пройтись по их следам. Если я смогу одна пойти в сомнительный бар, устроенный на месте бывшего туалета, то и с остальным справлюсь.

С некоторым облегчением я напомнила себе, что нет смысла идти в подозрительный бар в понедельник. Пуститься в это приключение лучше в конце недели: пойду я туда в четверг, как это сделали они. То есть пока можно было выкинуть это из головы.

Я почувствовала на себе чей-то взгляд. Люди покидали паб, и у меня возникло ощущение, что заведение закрывается. Осталась только горстка людей, один из которых стоял в противоположном конце зала и открыто смотрел на меня.

Наши глаза встретились, потом я отвела взгляд и снова посмотрела на него. На долю секунды мне захотелось убежать. Мое сердце забилось в груди так, словно, дай ему шанс, оно бы и вовсе выпрыгнуло из грудной клетки и убежало прочь. Мои ноги напряглись, приготовившись бежать.

Затем наваждение прошло. Этот человек снова стал просто мужчиной в баре, глазеющим на женщину, сидящую в одиночестве. Только и всего. Я приняла его за того, кем он попросту не мог быть. У него были густые черные волосы, средний рост и кожа карамельного цвета, говорившего о смешанных корнях схожей природы. И еще у него был подходящий возраст. Это все.

Это не Лори, потому что тот остался в Корнуолле. Лори не последовал бы за мной сюда и не стал бы подкарауливать меня с обвинениями.

Я бросила еще один взгляд на мужчину. Он улыбнулся и двинулся ко мне. Я встала, схватила сумочку и вышла, не оглядываясь. Я надеялась, что он не воспримет это как приглашение, и для верности побежала.

Все гостиничные коридоры были, как водится, идентичными. Я могла бы пойти прямо в свой номер, но вместо этого направилась на верхний этаж. Я проходила дверь за дверью, на многих из которых висели таблички с надписью «не беспокоить», возле других стояли пустые подносы. Я миновала все номера, в которых когда-либо останавливались Гай и Лара.

Как бы мне хотелось знать ее получше… Хотелось, чтобы она исповедалась мне, хотя мы виделись всего четыре раза. Я жаждала знать, была ли Лара влюблена в Гая, проходило ли ее время в этом отеле в вихре непрестанных разговоров, секса и одержимости или же ей было просто скучно дома и, чувствуя себя несчастной, она искала утешения в деструктивном поведении. Я надеялась на первый вариант. Я представляла, как они начинают срывать друг с друга одежду, едва закрыв дверь.

Здесь было безлико. Все казалось единообразным – обычное место, где проводят ночь, ничего больше, – поэтому здание стало сюрреалистичной пустой канвой для всего, что кто-либо хотел на ней вышить. Каждые несколько шагов я проходила мимо еще одной двери с еще одной кроватью. За этими дверями могло происходить все, что угодно.

Я шла быстро, стараясь не думать о человеке в баре. Он не сделал ничего плохого, хотя приближаться к незнакомой женщине в пабе, мне кажется, для него совершенно не характерно. Разумеется, мужчины иногда так поступают. Просто подобное поведение было бы странным для человека, на которого он походил.

Это не было свойственно Лоренсу. Лори остался дома, в Корнуолле. Он был в нашем доме, где мы живем.

Наконец на четвертом этаже я нашла тележку горничной. Я встала возле нее, переминаясь с ноги на ногу, теребя волосы и отставший уголок обоев, пока не появилась сама горничная. Она была маленького роста, с зализанными назад волосами, одетая в серую с белым форму.

– Добрый вечер, – сказала она, потупив глаза.

– Здравствуйте. – Я старалась придумать, как ее разговорить. – Привет. М-м. Вы работаете здесь каждый день?

У нее был настороженный вид.

– Большей частью. У вас что-то не так в номере?

– Нет-нет. Совсем нет. С моим номером все в порядке. М-м. Здесь раньше останавливалась моя подруга. Лара Финч. Со своим… – Я пыталась найти подходящее слово, но мне не удалось. – Со своим другом. С бойфрендом. Вы знаете? Ее ищут.

– О да. Я знаю. – Мне показалось, что эта женщина – латиноамериканка. Судя по всему, у нее не было времени стоять и сплетничать. Она принялась толкать свою тележку по коридору, и я пошла рядом с ней.

– Вы когда-нибудь видели Лару, пока она жила здесь? Вы ее помните?

Горничная покачала головой:

– Мы видим многих людей.

– Возможно, вы убирали ее комнату.

– Может быть. Откуда я знаю? – Она достала из кармана ключ и открыла номер 413. – Когда мы убираем номер, там никого нет.

И с этими словами она вошла внутрь и закрыла за собой дверь.

Мужчина за стойкой регистрации тоже ничем не помог.

– Мы видим стольких людей, – пояснил он. – Да, я их узнал. Но я никогда не обращал на них особого внимания. Меня не касается, что у них за отношения и что они делают. Это ведь гостиница. Люди делают то, что хотят. Честно говоря, я рад, что она не убила его прямо здесь, в отеле.

– Как вы думаете, нет ли здесь кого-то, кто мог говорить с ними или что-то о них знает?

– Нет, – ответил портье. – Знаете, полиция уже прошлась по всем номерам, которые они когда-то занимали. Вы не поверите, сколько здесь побывало журналистов, но нам нечего сказать. Если она ваша подруга, то я сожалею, но когда люди приходят в отель, подобный нашему, они не хотят, чтобы им докучали. Мы не обращаем внимания на частную жизнь наших гостей. У нас нет времени ею интересоваться. Это не наше дело.

Он улыбнулся широкой, белозубой улыбкой, давая понять, что разговор окончен. Мои смутные надежды найти члена гостиничного персонала, который поделится со мной конфиденциальной информацией, разбились вдребезги. Я понятия не имела, чего ждала.

Я позвонила Алексу, отчаянно желая услышать дружеский голос, поговорить с кем-то, кто, возможно, не высмеет меня за то, что я здесь гоняюсь за привидениями. Сегодня я совершила мошенничество, поставив на оборотной стороне своих фотографий на паспорт имя и подпись одной знакомой учительницы [49]. Я собиралась признаться в этом в разговоре с Алексом.

Однако он не ответил. Я оставила ему маленькое неуклюжее сообщение, глупо себя чувствуя при этом. Ему понравилась моя юбка, и он пил со мной вино. Мы поболтали, и у меня возникло ощущение, что я давно его знаю. Мне было с ним уютно. Но это ничего не значило.

Спала я плохо. Я чувствовала рядом с собой призраки Лары и Гая. И ощущала, как моя старая жизнь, моя лондонская жизнь, давит на меня, и мне не хотелось об этом думать.