Эмили Барр - Ночной поезд

– Ах ты боже мой, – сказала она. – Леон. Подонок. Всегда он был на ней зациклен. Она доверяла ему больше, чем всем остальным. Ему доверяли мои родители. Он входит в их ближний круг. Абсолютный подонок. Я бы сейчас убила его голыми руками. Ублюдок. А знаешь, когда ты об этом рассказывала, я поймала себя на мысли, что не удивлена. Может быть, я уже знала это как-то подсознательно. Ладно. Значит, ты в Таиланде и видела ее? Ты действительно ее видела?

– Да, Оливия, – ответила я. – Да, видела. Я увидела ее, но тут же появился Леон. Я видела ее меньше минуты. Алекс, из Корнуолла… Тот полицейский, который немного участвовал в расследовании… Он собирается напустить на него здешнюю полицию. Мне не хочется с ними беседовать. Ни к чему мне эта бюрократическая волокита и дача показаний. Леон исчез вместе с Ларой, и единственное, что я могу сделать, – это отправиться в Сингапур и найти там улицу под названием Фуд-стрит, которая была нашим запасным местом встречи, если первый план сорвется. Я буду там завтра поздно вечером. Я вылетаю из Краби в шесть. Отправлюсь прямо туда, буду ждать и оставлять сообщения. Если на Фуд-стрит есть отель, я в нем остановлюсь.

– Не могу поверить, что ты находишься в каком-то месте под названием Краби. Звучит некрасиво.

– Оно действительно некрасивое, – согласилась я, – но оно хорошее. Мне оно нравится. Я уже не увижу в нем ничего, кроме внутреннего дворика своего отеля, но здесь есть женщина, которая продала мне билет на самолет, и мужчина, который помог мне подрезать волосы, а персонал отеля настроил мой телефон. Так что место хорошее.

– Логично. Значит, мы не имеем представления, куда этот негодяй подевал мою сестру?

– Нет, разве что мы знаем, что она путешествует под моим именем, так что если наши имена появятся в каком-нибудь списке авиапассажиров, значит, это мы.

– А если появится только его имя, это будет означать, что мы никогда больше ее не увидим. Даже если окажется, что она была жива все это время, возможно, сейчас ее уже нет в живых.

– Да.

– И наша полиция уже об этом знает, так что мне незачем идти к ним прямо сейчас. Родителям я тоже не собираюсь сообщать. Хотя я скажу тебе, что непременно сделаю – я встречусь с Салли, его женой.

– О боже. Правда? Будь осторожна.

– Это ты будь осторожна. Ты чуть не погибла. Ты нашла Лару.

– Когда я поняла, что у меня за спиной кто-то есть, я подумала, что это Джейк. А потом узнала голос Леона, прямо перед тем, как вырубиться.

– Джейк?

– Ее бойфренд из далекого прошлого. Это длинная история. Я никогда не подозревала Леона. Я услужливо явилась к нему в офис и рассказала, что она улетела в Бангкок по моему паспорту. Когда я ему это рассказывала, то думала, что за ней охотится Джейк, и Леон сразу за это ухватился. Он убедил меня, что я безусловно права.

– Это его прекрасно устраивало. Ладно, держи меня в курсе. Пожалуйста, Айрис, очень тебя прошу. На каждом этапе. Не будь я беременна, я бы сейчас была рядом с тобой, прилетела бы в один момент. Но ты мне звони. Хорошо? Обещаешь звонить каждый день?

Голос ее звучал так напряженно и печально, и она казалась такой уязвимой (что было на нее не похоже), что мне захотелось броситься к ней и обнять.

– Конечно, обещаю, – сказала я. – Конечно. Береги своего ребенка, а я сделаю остальное. Я сделаю все, что в моих силах.

Я дала отбой, чувствуя бессилие и безнадегу. Все, что я могла сделать, – это вылететь в Сингапур, пойти на наше условленное место встречи и ждать. Я была уверена, что это ничего не даст. Лара могла оказаться где угодно. Он мог увести ее в Бангкок или Куала-Лумпур. Оба эти города были ближе Сингапура. А оттуда – в любое место на Земле.

Если бы только Алекс ответил на мои звонки, я бы знала, удалось ли полиции что-то сделать. Я уставилась на свой телефон, желая, чтобы он зазвонил. Но он молчал.

Я взяла дорожную сумку и зашагала к бюро заказа такси.

От длинного парика у меня так потела и чесалась голова, что мне нестерпимо хотелось его снять. Всякий раз, как я пыталась это сделать, рефлекторно поднося руку к голове, Леон ее убирал. Затем брал мою руку в свою и держал. Я старалась ее выдернуть, потому что от его большой сухой ладони моя начинала потеть и делалась скользкой, но он лишь сильнее сжимал ее.

Мы сидели на заднем сиденье машины и направлялись в Краби из аэропорта. Мы ездили в аэропорт, чтобы Леон купил билеты до Сингапура. Оттуда, как он мне сказал, мы полетим в Дели, куда уже куплены билеты, а в Дели пересядем на самолет до Катманду, где начнется наша новая жизнь.

Мне все так же удавалось вызывать рвоту, но чувствовала я себя по-прежнему плохо. Одурманенность наркотиками почти прошла, но тот факт, что я извергала из себя почти все съеденное, означал, что я по-прежнему находилась в страшно невыгодном положении. Я с трудом концентрировалась. У меня часто бурчало в животе, но Леон, казалось, не понимал почему.

Мне не хватало еды.

Я закрыла глаза. Я спала, когда только могла, потому что это было единственной возможностью избегать общества Леона. Он увидел, как я плакала на катере по пути от Ко-Ланты.

– Что случилось? – спросил он.

И это спросил человек, который убил моего любовника и подругу, приехавшую меня спасти. Человек, заставивший весь мир думать, что я убила мужчину, которого обожала, человек, который приехал в Таиланд и поймал меня в ловушку, который везет меня в горы, чтобы там держать как домашнего зверька. Он спрашивал, что случилось.

– Ничего, – ответила я.

Мы сидели в ресторане на главной дороге, ведущей из Краби. Странно, что Леон выбрал это заведение – совершенно обычный туристический ресторан, открытый с трех сторон. Здесь нет полированной и лакированной деревянной мебели, нет искусно аранжированных тропических цветов, нет кондиционирования воздуха.

Я видела, как он недовольно морщился при виде посетителей, с их рюкзаками и потными волосами. Леон изо всех сил старался одеваться проще и выглядеть неприметным, на нем были серые шорты и белая футболка. Он совсем не выделялся; ему это удавалось чрезвычайно хорошо.

Он выбирал столик в глубине ресторана, позади ряда деревянных колонн, подальше от дороги. Мы сидели рядом с проволочной изгородью и домом, во дворе которого сушилась одежда пастельного цвета. Я как можно незаметнее посматривала на окно этого дома. На подоконнике стояла ваза с пластмассовыми цветами, но никаких признаков того, что дома кто-то есть, не было.

Я перевела взгляд обратно на Леона.

На мне был дорожный костюм, который он купил: простая зеленая футболка и облегающие брюки-капри. Парик мой украшала зеленая заколка в виде цветка, а на ногах были зеленые сандалии из ремешков. Мне всегда нравилось присущее Леону чувство стиля. Но теперь у меня от него бежали мурашки. Я старалась не думать о будущем в маленьком домике в отдаленной местности Непала, где не будет никого, кроме нас с Леоном. Он будет одевать меня, свою куклу, в одежду, которую будет покупать через Интернет, и никто никогда не поинтересуется у него зачем. Он никогда не доверит мне куда-нибудь сходить и сделать что-то самостоятельно. Я стану его игрушкой, его домашним питомцем, его вещью, и мы будем жить так, пока кто-нибудь из нас не умрет.