Марина Серова - Бриллиантовый дождь

— Может, вам лучше спросить об этом у самого Шекспира? — огрызнулся поверженный, сплевывая на пол кровавую слюну. — Я не сексот.

— Ответ неверный, — сказала я с расстановкой. — Подумай еще раз хорошенько и ответь. Растолкуй ему, Граф.

— Ты без пяти минут покойник, Кудлатый, — веско заметил тот. — Сварганить тебе путевку в Сочи прямо здесь и сию минуту нам ничего не стоит. Как вы там говорили? Два трупа, а кто, зачем и почему — не известно. Все концы в воду. Да менты и не станут особо искать убийц таких личностей, как вы. Разве только для того, чтобы спасибо сказать. А так… Спишут на очередные бандитские разборки, которые в последнее время и в самом деле участились, и все. Улавливаешь ход моих мыслей?

— Улавливаю, — хмуро ответил Кудлатый.

— У тебя есть только один шанс спасти свою шкуру, — продолжил Граф. — Представить, что ты на исповеди, и поведать нам самое сокровенное.

Воцарилось минутное молчание. Кудлатый не спешил с окончательным решением.

— Он, наверное, язык проглотил, — предположила я.

— Ничего, — успокоил меня Граф. — Даже если и проглотил, нам его достать не составит проблем. Вот если оглох, это хуже.

— Но мне действительно ничего не известно, — выдохнул любитель эротики.

— Нам сойдет любая информация, — милостиво сообщила я. — Даже самая незначительная на первый взгляд.

— Но я же говорю вам, что ничего не знаю.

Страх в глазах Кудлатого все больше возрастал. Похоже, он был искренен.

— Тем хуже для тебя, — прищелкнул языком Граф. — Мы будем вынуждены оборвать такую прекрасную жизнь в самом расцвете сил.

— Не делай этого, Граф.

От недавнего ощущения власти у крутого архаровца не осталось и следа.

— Ты слышал вопрос.

— Шекспиру кто-то насвистел об этом в уши. Еще до того, как эти парни обчистили банк. Ему уже заранее было все известно. И про них, и про то, что они возьмут только бриллианты. Даже про этого сраного партработника, который заныкал камешки, Шекспир знал заранее. Это точно.

— Кто ему сообщил?

— Не знаю. Чем хотите клянусь, не знаю. Он вообще здорово темнил с этой историей. Мне, правда, больше ничего не известно. Да никому не известно. Только самому Шекспиру. Даже Лист не в курсе дела.

— Забавно, — Граф почесал подбородок. — Просто фантастика какая-то получается. Да, Кудлатый?

— Ты мне не веришь?

— Нет.

Граф отошел к стене, поднял с пола «кольт» противника, взвесил его на ладони, как бы прицеливаясь.

— Хорошая «пушка», — сказал он.

— Ты не убьешь меня? — вопрос Кудлатого прозвучал с детской интонацией.

— А ты сам-то как думаешь? — ухмыльнулся Граф.

Пистолет в его руке принял боевое положение, и в то же мгновение грохнул выстрел. Голова Кудлатого дернулась назад, а затем он упал лицом вниз.

— Ты полагаешь, он сказал нам не все? — я перевела взгляд на Графа.

— Ну что ты? — «кольт» Кудлатого перекочевал к нему за пояс. — Я уверен, что он и впрямь больше ничего не знает.

— Тогда почему ты убил его? — спросила я, хотя заранее предчувствовала ответ.

— Так будет спокойнее. Пошли.

Он первым направился к выходу, я за ним. В доме, кроме тех двоих, никого не было. Ни единой живой души. Видать, Шекспир целиком и полностью полагался на Менделя и Кудлатого. Считал надежными бойцами. Разочарование будет жестоким.

Улица была пустынной, только в двух метрах от входа сиротливо притулилась темно-зеленая «семерка». Кому она непосредственно принадлежала, Менделю или Кудлатому, теперь не имело никакого значения. Ни тому ни другому она больше не понадобится в любом случае.

Дверца машины со стороны водителя оказалась открытой. Граф сел за руль, мне досталось место рядом. Ключа зажигания в наличии не было, но моего спутника это нисколько не обеспокоило. Сунув руку под панель управления, он выдернул наружу пучок проводов и, повозившись с ними буквально пару секунд, заставил двигатель привычно заурчать.

— Браво, — похвалила его я. — Ты, случайно, свой первый срок не за угон автомобиля получил?

— Нет, — вполне серьезно ответил Граф. — В первый раз меня осудили за кражу со взломом. Впрочем, как и во все последующие разы.

— Ты всегда сидел за одно и то же?

— Любой уважающий себя вор обязан иметь только одну квалификацию, — просветил меня он. — А если ты хватаешься то за одно, то за другое, то это уже беспредел получается.

Продолжая развивать данную тему, мы отъехали от заброшенного особняка Шекспира и оказались на автомагистрали.

— Едем к Индусу? — уточнила я.

— Конечно. Сейчас это необходимо как никогда. Мы очень активно вклинились в чужую игру, Женя. Без сомнения, и Шекспир, и Кабеш ускорят темпы поисков.

— Может, стоит позвонить Виолетте? — предложила я.

— Пастор позаботится о ней, не беспокойся, — ответил он. — Тем более что мы и не имеем возможности позвонить. Мой телефон остался у Шекспира. Впрочем, так же, как и «пушка».

— Моя тоже, — вздохнула я.

Граф повернул ко мне голову.

— Не расстраивайся. Оружие вернем. Я гарантирую.

— Спасибо.

Минут через тридцать мы были в пригороде. Придерживаясь четких инструкций Пастора, мы без труда отыскали дом, в котором обитал специалист по выпуску фальшивых документов. Сектор был частным и состоял всего из десятка построек. Как минимум три из них вовсе пустовали, в остальных велась сонная размеренная жизнь, ярко контрастирующая со столичной.

Граф благоразумно запарковал «семерку» возле дома, стоящего чуть правее индусовского. Мы с ним переглянулись.

— Черт ее знает, какие сюрпризы нас могут там ожидать, — сказал Граф.

— Будем надеяться, что не самые неприятные, — парировала я. — Пойдем?

— А куда деваться? Конечно, пойдем.

Мы синхронно покинули салон и зашагали к интересующему нас дому. Никаких звуков из него не доносилось. Я решительно постучала. Тишина.

— Будем ломать дверь, — заявил Граф.

— Подожди, — остановила я его и постучала еще раз.

— Нечего ждать, — он отодвинул меня в сторону и, выбросив ногу вперед, со всего размаха врезал подошвой ботинка по хрупким доскам.

Дверь слетела с петель с первого же удара и грохнулась на пол внутрь помещения. Выхватив из-за пояса трофейный пистолет, Граф метнулся в единственную имевшуюся комнату, не считая коридора. Я, не будучи вооруженной и не желая понапрасну рисковать собственной шкурой, держалась у него за спиной.

Но никакая опасность нам не грозила. Индус лежал у правой стены на тахте лицом вверх и как ни в чем не бывало курил сигарету. При нашем стремительном появлении он только медленно повернул голову и выпустил дым через ноздри.

— Я думал, это менты, — сказал он.

— Готовишься к аресту? — вскинул брови Граф.

— А я всегда к нему готов. В этом вся моя жизнь.