Марина Серова - Кризис жанра

Улыбнувшись, я тихо прикрыла дверь и продолжила заниматься своими вещами. На лестничной клетке над электрощитком я установила скрытую камеру, запрятав ее в непонятное отверстие, просверленное кем-то в стене, а изображение с нее вывела на свой компьютер. На балконе я поставила два датчика движения, если кому-нибудь вдруг придет в голову навестить нас этим путем. В своей комнате и в комнате Александра установила по парочке газоанализаторов — один под потолком, другой у пола. Коробочки заинтересовали Александра, но я строго-настрого запретила ему к ним прикасаться, и он вроде бы послушался.

Часа в четыре раздался звонок в дверь.

— Это мама вернулась! — радостно закричал Александр, подбегая к двери. Я успела раньше и, оттеснив его от защелок, уверила, что за дверью стоит какой-то парень с большущей сумкой.

— Что за парень? — улыбка сразу сползла с лица Александра, как только до него дошел смысл сказанного. Камера на площадке показывала, что на лестнице никто не таится. Резко открыв дверь, я втянула парня внутрь. Тот обалдел от подобного обращения. Завидев приближающегося к нему Александра, он закричал, прижимаясь к двери:

— Не трогай меня! Я привез продукты. Алиса Юрьевна попросила.

Однако Александр не собирался причинять гостю вреда. Он только обнял его, а потом спросил:

— Мороженое принес?

Испуганно хлопая глазами, парень задушенно пропищал:

— Нет, про мороженое мне ничего не говорили.

Александр отпустил его и, равнодушно отвернувшись, ушел в свою комнату продолжать творить шедевры.

— Фу ты, — выдохнул гость, обращаясь ко мне, — я думал, он мне все ребра переломает.

— В следующий раз принеси мороженое, — велела я, забирая сумку. Продукты я переложила в холодильник, а сумку отдала парню. — Кстати, как тебя зовут? Ты что, работаешь на Агееву? — На вид ему было лет двадцать. Светлые волосы, зачесанные назад, карие глаза, крупный нос с горбинкой и узкие бескровные губы. Одетый в джинсу, он напоминал студента, курса с третьего, не больше.

— Я раньше работал у них шофером, — протянул он мне руку, — Сева.

— Евгения Максимовна, — пожала я его худую ладонь с тонкими пальцами. — Сева, ты сказал, что раньше работал шофером, а теперь кем?

— Теперь — кем угодно. И на посылках, и продукты покупаю, если хозяйка скажет. Что-то по дому делаю, — махнул он рукой. — Учусь в «экономе» и вот подзарабатываю, как могу.

— Слушай, ну и как тебе твоя хозяйка, Агеева? — поинтересовалась я по-простецки. — Я у нее работаю с сегодняшнего дня, и хотелось бы знать, что она за человек.

— Да нормальная тетка, — пожал плечами Сева, — вообще-то я предпочитаю ее не обсуждать. Ну, мне пора.

— Ясно. — Я выпроводила парня за дверь и заперла замки. Александр рисовал. Я заглянула к нему в комнату. Все в порядке. Шторы задернуты. На столе — зажженный ночник в виде утенка Дональда, освещающий лист бумаги. Рашид смотрел в гостиной футбол.

Вернувшись в спальню, я подключилась к сети и, используя алгоритм, подсказанный знакомым хакером, влезла в базу данных ГАИ Пензенской области и проверила номер бандитского «Рекстона». Хозяйкой «Запорожца» с этим же номером была некая Румянцева. Дело ясное. У «Рекстона» перебиты номера, а сам он откуда-то угнан, перекрашен и используется бандитами. «Не стоит отчаиваться, — сказала я себе. — Возможно, эти парни, что на меня наехали, проживали в Пензе или ее окрестностях, а если судить по лицам, то они вряд ли вели праведный образ жизни и обязательно должны были засветиться в милицейских хрониках». Сверившись с записями, я попыталась вскрыть систему безопасности УВД Пензы, но либо Юзер что-то перепутал, либо у них там что-то изменилось, и моя попытка не удалась. Вторая попытка оказалась удачнее первой. Архив управления был к моим услугам. Видно, ошибку допустила я сама, записывая алгоритм в блокнот. Поиски целесообразнее было начинать с великана-молчуна. Я ввела предполагаемый возраст, рост, вес, приметы, и компьютер мне предложил более двухсот вариантов. Если удастся идентифицировать личность великана, то вполне возможно через него выйти на небритого сообщника, а то и на заказчиков, ну, это уж если совсем повезет.

Я перебирала портреты преступников, тщательно вглядываясь в лица одно страшнее другого. Клонируют их там в Пензе, что ли? По закону подлости, искомый мутант находился почти в конце. Я сразу узнала его сведенное судорогой лицо, сонный взгляд и бритую макушку. Кошечкин Олег Витальевич, по кличке Кот, шестьдесят восьмого года рождения, неоднократно привлекавшийся за разбой и нанесение тяжких телесных повреждений. Последний срок получил за драку в ресторане, в результате которой двое посетителей получили тяжелые повреждения. Год назад освободился. Официально нигде не работал. Руководствуясь интуицией, я проверила, кто еще проходил по драке в ресторане, и не ошиблась. Небритый спортсмен также получил срок за это дело. У него еще изъяли оружие и наркотики. Баптистов Сергей Николаевич, кличка Баптист, шестьдесят второго года рождения. Послужной список небритого был еще круче, чем у великана. Тут и поджоги, и содержание притона, и торговля людьми. А начал он свой криминальный путь с тройного убийства в возрасте пятнадцати лет. Понравился ему видеомагнитофон в квартире школьного товарища. И товарищу, и его сестре, и ее подружке не повезло, что они впустили Баптиста в дом. Оба — и Баптист, и Кот — всегда выступали в роли лидеров и организаторов, так что искать кого-либо среди их «шестерок» не имело смысла. Устранить Александра им по силам и вдвоем. Лишние люди, с которыми придется делиться гонораром, им ни к чему. Могут ли они установить прослушку и вести наблюдение? Наверное, могут или используют какого-нибудь сообщника, знающего в этом толк. Я сбросила информацию по «сладкой парочке» на диск. Резкий треск со стороны двери — и Александр вошел в комнату, не заметив заблокированную защелку.

Пробой из косяка был вырван со всеми четырьмя шурупами. Со звоном он отлетел на пол.

— Ты чего так вламываешься? — строго спросила я Александра, готовившегося сказать мне что-то. — Тебя не учили, что перед тем, как войти в дверь, надо постучаться, дождаться, когда тебе разрешат войти?

— А? — удивленно сказал Александр, тараща на меня глаза.

— Бэ, — с горечью сказала я, поняв, что мои слова пролетели у подопечного мимо ушей. — Зачем пришел?

— Не помню, — пробормотал озадаченно Александр, стал зачем-то себя оглядывать и ощупывать, будто искал потерянную идею.

— Ну, вспомнишь — заходи, — сказала я и рукой указала на открытую дверь: — Свободен!

Александр повернулся и, опустив голову, побрел, куда ему велели. Потом вдруг остановился в дверях как вкопанный и обернулся с улыбкой на губах.