Марина Серова - Нет человека – нет проблем!

— Куда? — спросил улыбчивый шофер в очках-хамелеонах, взглянув через приспущенное дверное стекло.

— В центральную библиотеку, — бросила я, глубоко вдыхая ледяной воздух. Сзади приближались звуки милицейских сирен.

— Не вопрос, — улыбнулся шофер еще шире, — в библиотеку так в библиотеку. Садись!

Я прыгнула на заднее сиденье, и машина стартовала с места. На приличной скорости мы обошли «ЗИЛ», груженный лесом, обогнали несколько легковушек, подрезали «Газель».

— Не надо так быстро, — попросила я шофера, подумав, что такие гонки несомненно привлекут внимание преследователей. Лучше ехать спокойнее. Впереди показался патрульный автомобиль ДПС. Инспектора зорко вглядывались в проезжающие машины.

— Я думал, вы торопитесь в библиотеку. Запыхались, будто бы бежали, — пробормотал шофер, снижая скорость.

— Нет, вы ошиблись, я не запыхалась, а просто дышала свежим воздухом. Люблю, знаете ли, подышать. Гимнастика такая. — Я искоса наблюдала за гаишниками. Мысленно я уже видела, как взлетает полосатый жезл, воздух режет трель свистка. Однако ничего подобного не случилось. Мы незамеченными проехали мимо.

— Вы как-то напряжены, — подал голос шофер, глядя на меня в зеркало заднего вида. — Что, у вас что-то случилось? Может, я могу помочь?

— Нет, спасибо, все нормально. — Я оглянулась назад, провожая взглядом гаишников. Те тормознули вишневую «девяносто девятую» и проверяли документы у водителя. — Ваше дело рулить. Сейчас подъедем к библиотеке, быстро заберем одного человека и скажу, куда ехать дальше.

— Не хотите говорить — ваше дело, — кивнул шофер, сворачивая в арку девятиэтажного дома. Наши глаза встретились в зеркале заднего вида, и между нами словно прошел разряд тока.

У меня появилось чувство, что мы знакомы, какое-то ощущение дежавю. Видно было, что он также обеспокоен.

— Тут до библиотеки ближе, — пояснил он.

Я, знавшая Тарасов как свои пять пальцев, напряглась. Шофер или не знал город, что сомнительно, или нагло врал. Я не подала виду, но незаметно сунула руку в карман за электрошокером. Машина резко затормозила. Плавным грациозным движением шофер выхватил из-под куртки пистолет с глушителем и развернулся. Этот маневр я предвидела. Интуиция спасла меня в очередной раз. Уклоняясь от выстрела, я успела перехватить руку с пистолетом, отвела ее вправо, так что пуля прошила стекло. Водитель же успел блокировать мою руку с электрошокером. Голубая искра разряда зависла в сантиметре от его шеи. Следующие две пули вошли в сиденье рядом со мной. Напрягая все силы, водитель стремился вырвать у меня свое оружие и отстранить электрошокер. Я ослабила правую руку, сделав вид, что поддаюсь, а затем, используя силу противника, сместила шокер к его руке с пистолетом. Тряхнуло нас обоих. Еще во время учебы в «Ворошиловке» я заметила, что могу хорошо переносить удары током, поэтому считала, что в данный момент это даст мне преимущество. Только и водитель оказался крепким парнем. Он вскрикнул, выронил пистолет, но не потерял боеспособности. Когда я вновь обрела способность видеть после разряда, то едва успела уклониться от кулака, направленного мне в голову. Затем, предотвратив захват, я сама вывернула руку противника и из положения полулежа лягнула его ногой в лицо, лишь чудом не свернув шею. Убийца потерял сознание, повис на спинке сиденья.

Тяжело дыша, я ухватила бандита за обе руки и перетащила на заднее сиденье, обыскала одежду, затем тщательно связала руки за спиной брючным ремнем, а ноги непосредственно брюками. В багажнике машины нашлись моток веревки, рулон целлофановой пленки, мешок извести и лопата. Это наводило на неприятные мысли. Человек, которого я вырубила, заранее готовился к моему убийству, незаметно вел меня от кафе «Мальвина», что говорило о высоком уровне его профессионализма.

Когда я пошла от брошенной машины пешком, он объехал вокруг и встретил меня на противоположном конце улицы, сделав вид, что желает меня подвезти. Если бы я раньше решила перейти дорогу, то он устроил бы банальный наезд со смертельным исходом. С мотком веревки я заглянула на заднее сиденье машины, вгляделась в лицо бандита. По приметам все совпадало. Невзрачная внешность, неопределенный серо-зеленый с голубым цвет глаз, светлые с сединой волосы. Передо мной был не кто иной, как Лабиш Эдуард Глебович собственной персоной. Наверно, Каримов приказал быть ему снаружи и, если я выйду из кафе, проследить и устранить. Быстро и аккуратно я опутала его веревкой и, оставив на заднем сиденье, заняла место водителя и поехала к библиотеке. Притормозив у входа, я посигналила, потом высунулась в окошко, чтобы Феофанов меня увидел и вышел. Однако мой клиент что-то не торопился это сделать. Я накинула на бессознательного Лабиша плед, который лежал на заднем сиденье, спрятала под спортивную куртку пистолет и, выбравшись из машины, двинулась к входу здания библиотеки. Беглого взгляда хватило на то, чтобы убедиться, что Феофанова в читальном зале нет. В принципе я видела это и с улицы, через окно, но хотела убедиться, что это не бред. Куда он мог деться? Мы же условились, что он будет сидеть здесь! Я бросилась по коридору, заглядывая в двери — «Зал периодики», «Абонемент», «Отдел патентной литературы». Нет, милиция Феофанова взять не могла, иначе меня тоже бы ждали. Может, он сам пошел сдаваться или его похитил кто-нибудь из оставшихся членов группировки? За несколько минут, показавшихся мне вечностью, в голове прокрутились самые ужасные версии произошедшего. Но тут вдруг дверь, к которой я приближалась, открылась, и из нее вышел Феофанов в сопровождении молоденькой библиотекарши.

— Значит, вы считаете, что абстракционизм — единственное направление в живописи, которое заслуживает внимания? — несмотря на мерзкую внешность, коей я его одарила, Феофанов продолжал разыгрывать из себя донжуана.

— Искусством интересуетесь? — резко спросила я, и архитектор вздрогнул.

— А, это вы. — Он с виноватым видом поправил очки. — Решил вот посмотреть, что в зале искусств и культуры. Мне порекомендовали…

Без разговоров я ухватила его за руку и потащила к выходу.

— Да я сам могу идти! — возмутился Феофанов, вцепился в вестибюле в решетку гардероба. — Дайте я хотя бы куртку надену!

Я позволила ему задержаться, чтобы взять куртку из гардероба.

Мы вышли на улицу, сели в машину.

— Вы что, ее угнали? — спросил Феофанов, регулируя положение кресла.

— Я взяла ее у владельца с его согласия, — пробормотала я, завела двигатель и добавила: — С молчаливого согласия.

Феофанов нахмурился, оглянулся, заметил тело, накрытое пледом. Из его рта вырвался сдавленный стон, а глаза полезли на лоб.