Марина Серова - Месть пляшущих человечков

– Вы адвокат? – громовым голосом поинтересовался он.

– Нет. Я частный детектив. Петр Аркадьевич является моим клиентом, – ответила я, протягивая ему документы, которые так и держала в руках.

Капитан на них даже не взглянул. Недовольно поморщившись, он заявил:

– Думаю, вам тут делать нечего.

– Это вы так думаете, – не совсем вежливо возразила я. – Что здесь происходит?

– Не ваше дело, – отрезал капитан.

– Я так не считаю, – ничуть не смутившись, ответила я. – Моего клиента в чем-то обвиняют? Я хотела бы знать, в чем именно.

– Послушайте, милочка, если вы действительно желаете помочь своему клиенту, лучше поторопите его адвоката. Он должен был явиться сюда первым. Вам так не кажется? Ведь это в его обязанности входит защищать клиентов? Терпение у меня не безграничное. Я жду уже битых полчаса, но защитник что-то не торопится, – сменив громовые раскаты на зловещий шепот, произнес капитан.

– Я же вам сказал: он едет из пригорода. Оттуда до Тарасова не меньше сорока минут езды. Или вы думаете, что все адвокаты должны летать на вертолетах? – подал голос Вдовин.

– Нет, не все, – ехидно скривился капитан. – Только те, кто решается защищать толстосумов.

– Давайте обойдемся без оскорблений, – жестко проговорила я и, вернувшись к Вдовину, снова спросила: – Так в чем суть обыска? Сами видите, с капитаном мне вряд ли удастся обсудить этот вопрос.

Мой клиент некоторое время молчал, собираясь с силами, потом негромко произнес:

– Они ищут документы.

– Документы? Какие документы? – в недоумении спросила я.

– Был звонок, если я правильно понял. «Доброжелатель» сообщил, что машина была угнана мной лично. Я якобы собирался перегнать ее в определенное место, откуда ее должен был забрать перекупщик. Деньги за автомобиль, естественно, предназначались мне. В дороге случилось непредвиденное. Была сбита девушка. Я отволок ее в посадки и бросил машину на дороге. А документы забрал. И теперь они считают, что, найдя документы у меня, докажут мою причастность к убийству девушки.

Вдовин замолчал, опустошенно глядя перед собой. Последние дни, наполненные неприятными событиями, лишили его способности решать проблемы конструктивно. Похоже, он решил сложить руки и принять очередной удар судьбы, даже не попытавшись защититься. Этого я допустить не могла. Нужно было во что бы то ни стало растормошить его. Вывести из этого неприятного состояния. Не обращая внимания на его нежелание общаться, я начала заваливать Вдовина вопросами:

– Речь идет о документах, удостоверяющих личность девушки? – задала я первый вопрос.

– Да, – коротко бросил он.

– С какой стати вы стали бы держать их в личном кабинете? Это же все равно что подписать себе смертный приговор. Об этом господа полицейские не подумали? – произнесла я.

– А им на это наплевать. Главное – дело сделать. А логика вещей их не интересует, – в голосе Вдовина послышались скорбные нотки.

«Ну, вот. Уже лучше. Хоть какие-то эмоции», – удовлетворенно подумала я и задала новый вопрос:

– Как аноним мог узнать о ваших планах, их тоже не интересует?

– По всей видимости, да. Их вообще мало что волнует, кроме возможности отчитаться об успешно завершенном деле, – распаляясь, заговорил Вдовин. – Хоть бы на секунду задумались о том, что произошло. Или они считают меня непроходимым идиотом? Я сам у себя угнал машину, сам стал перегонять ее перекупщику. По дороге сбил девушку, но вместо того чтобы линять оттуда по-тихому, почему-то решил захватить сувенир в виде паспорта убитой. Но и этого мне оказалось мало! Я еще и притащил его в свой офис, а потом засветился перед кем-то, чтобы тот мог сообщить «приятную» новость полиции. Бред сивой кобылы! Только до этого никому нет дела. У меня якобы нет алиби на время аварии. Абсурд. Да у половины жителей Тарасова нет алиби на это время! Так что же они их не обвиняют?

Я вспомнила ночь, когда Вдовин вызвал меня на место аварии, и его сбивчивую речь по поводу обвинения в наезде, и у меня снова возникли сомнения в логичности выводов клиента. Да, тут без переговоров с капитаном не обойтись. Я оставила Вдовина в одиночестве и направилась к капитану, надеясь выведать у него подробности, не отягченные домыслами Петра Аркадьевича. Капитан стоял возле окна, нетерпеливо постукивая носком ботинка по полу. Я пристроилась рядом и вежливо поинтересовалась:

– Думаете, найдете?

Капитан развернулся ко мне лицом и самоуверенно произнес:

– Несомненно. Если в этой комнате что-то есть, мои ребята отыщут.

– А если нет? Если ваш аноним и сам не знает, есть ли в кабинете что-то, что бы связывало Вдовина с погибшей девушкой? Ведь прошло уже столько времени. Зачем Вдовину хранить такую улику в личных вещах? Он же не самоубийца, – негромко проговорила я.

– Ну, в любом случае мы обязаны отреагировать на сигнал, – не так уверенно, как раньше, сказал он.

– Боюсь, вы поспешили, капитан, – сочувственно произнесла я. – Я понимаю, что дело о наезде висит на отделе «глухарем». И личность погибшей установить необходимо. Но тут вы вряд ли что найдете. Даже если документы когда-то и были здесь, сомневаюсь, что Петр Аркадьевич стал бы их хранить вечно. Ваш аноним прямо так и сказал, что в кабинете Вдовина лежат документы погибшей девушки?

Это был пробный вопрос. Если капитан на него ответит, значит, готов сотрудничать. Что-то в его позе неуловимо изменилось, из чего я сделала вывод, что мои слова достигли цели.

– А куда он мог их еще деть? Не думаю, что он повез бы их на место происшествия, – пытаясь вернуть себе былую уверенность, то ли отвечая, то ли размышляя вслух, проговорил капитан.

– Послушайте, в жизни Вдовина за последнее время столько всего произошло. У него угнали машину, подожгли загородный дом, отравили дочь, взорвали городскую квартиру. Теперь вот это. Вы же разумный человек и наверняка понимаете, что это банальная подстава. Но из этой ситуации, безусловно, можно получить нужный вам результат. Когда преступник начинает выворачиваться и подставлять других, он всегда делает ошибки. Чем больше нагромождает уловок, тем легче его вычислить. В настоящий момент этих уловок столько, что с лихвой хватит на десять преступлений. Не лучше ли нам объединиться и загнать преступника в угол его же уловками? Мне кажется, все от этого только выиграют. И вы в первую очередь.

– В чем же я выиграю? – с иронией в голосе произнес капитан.

– Хотя бы в том, что не станете выставлять себя в глупом свете, пытаясь обвинить Вдовина в преступлении, которое он не совершал. Вы же понимаете, что любой адвокат камня на камне от вашей версии не оставит. Вместо благодарности вы получите нешуточный нагоняй от начальства. Оно вам надо? – уверенно проговорила я.