Марина Серова - С дальним прицелом

Я сделала очередной глоток шоколада, закрыла глаза и замерла, ощущая волну накатывающейся теплой истомы. Когда я подняла веки, «спортсмен» уже вернулся к своему столику и собирался сесть снова. Однако в этот момент его сосед по столу в свою очередь поднялся, чтобы выйти. Я опять опустила веки, но тут же открыла глаза вновь.

«Спортсмен» и «дикобраз», словно два крупнотоннажных океанских лайнера, столкнулись друг с другом. Точнее, один чувствительно толкнул второго плечом. Чтобы мирно разойтись, «спортсмену» нужно было отступить назад на один шаг, или же «дикобразу» снова сеть на собственный стул, дав пройти соседу. Однако ни один, ни другой варианты обе стороны явно не устраивали. Они застыли в таком положении, внимательно изучая друг друга.

По всем законам жанра сейчас обязана была последовать сцена дипломатического обмена нотами протеста типа: «не понял?!», «ну ты чего?», «куда прешься?» и так далее в том же духе. Или, следуя неписаным законам живой природы, они, как молодые шимпанзе в период брачных игр и дележа территории, должны принять угрожающие стойки, попеременно оглашая окрестности устрашающими криками, корчить сопернику кровожадные гримасы, расправлять мохнатую грудь и бить в нее кулаками, демонстрируя несокрушимость мускулов.

Однако ничего подобного не произошло. Просто они оба попытались пройти каждый в своем направлении, не учитывая пожелания своего ближнего. Потоптавшись еще полсекунды и выяснив паритет сложившихся сил, они резко, как по сигналу невидимого гонга, отскочили на метр друг от друга.

И тут события начали развиваться, словно в ускоренной съемке финального боя чемпионата по боксу. «Спортсмен» резко и сильно толкнул своего противника обеими руками в грудь, и тот, не удержавшись, полетел на пол. Однако, моментально придя в себя, даже не успев коснуться спиной коврового покрытия зала, он еще в воздухе изогнулся на манер танцора брейка и вновь вскочил на ноги.

Боковой свет упал на лицо «спортсмена», и я успела увидеть, как линия его челюсти на мгновение стала очень отчетливой и жесткой. Он стремительно схватил со стола бокал и коротким движением плеснул в лицо «дикобразу» остатки жидкости. Содержимое бокала пролетело немного выше головы и задело главным образом волосы, оставив пару капель на лбу и щеках.

«Спортсмен» утробно рыкнул и, чтобы исправить ошибку, послал сбоку в скулу противника крепко сжатый кулак. Но «дикобраз» тут же ловко пригнулся, и кулак пролетел у него над головой. Он уперся плечом в живот стриженому, обхватил его за сапоги чуть выше коленей и оторвал от пола. При этом он сделал пол-оборота вокруг себя, от чего ботинки «спортсмена» поддели крышку стола снизу. Посуда с приборами жалобно звякнули и дружно повалились на стол. Теперь свободное пространство между столами на время превратилось в некое подобие ристалища.

Обнимающаяся парочка ослабила свои объятия, а зрелый мужчина за соседним столиком прервал беседу со своей молоденькой спутницей. Та же, в свою очередь, застыла с приоткрытым ротиком.

Между тем события разворачивались с молниеносной быстротой. «Дикобраз», как охотник с тушей убитого оленя на плечах, выпрямился, намереваясь с силой бросить противника на пол. Но стык коврового покрытия очень некстати оказался под носком его туфли. Он запнулся, и «спортсмен» неуклюже полетел прямо в мою сторону. Я, не выпуская чашки с шоколадом из рук, быстро пересела на соседний стул, а ноги «спортсмена» описали в воздухе широкую дугу, ударили каблуками о край стола и с грохотом соскользнули вниз.

Однако «спортсмен» был достаточно крепок, чтобы быть выведенным из строя таким броском. Через мгновение он уже снова вскочил на ноги и возвышался в полный рост, зажав ножку стула в руке. Короткий замах — и стул пушечным снарядом полетел в недавнего соседа по столу. «Дикобраз» ловким отработанным движением присел так быстро, как будто у него резко подкосились ноги. Теперь запущенный твердой рукой стул стремился прямо над головой «дикобраза» в разновозрастную парочку.

Девушка, сидевшая до этого со слегка приоткрытым ртом, наконец-то вспомнила, что полагается делать порядочной особе женского пола в подобных случаях, и громко, продолжительно завизжала.

Если до этого момента во всей ситуации было что-то искусственное и натянутое, то сейчас, под звуки нервного, срывающегося на верхних нотках и перекрывающего пение Челентано женского крика, абсолютно все встало на свои места. Теперь каждая деталь происходящего была проста, понятна и естественна, как балаганное представление: и зал ресторана с нещадно лупящими друг друга вспыльчивыми парнями, и звуки бьющейся посуды, и вдохновляющий на молодецкую удаль пронзительный женский крик.

Стул с треском ударился о ребро стола. Вазочки, рюмки, изящные ложечки заплясали на столе, разбрызгивая вино и мороженое. Тонкий ручеек из опрокинутого бокала достиг края стола и торопливо закапал вниз на юбку девушке. Ее крик зазвучал с новой силой. Но на этот раз уже с драматическими нотами.

В этот момент я вдруг ощутила в боку знакомое липкое тепло. Так случалось со мной, когда в пылу боя не чувствуешь ни боли, ни полученных ран, а в каком-то пьянящем экстазе продолжаешь стрелять, уворачиваться, менять позиции.

Боль, точно горькое похмелье, приходит после. Тогда ты прикладываешь руку к горячему, слегка саднящему месту и, подняв ладонь, вдруг видишь, что она вся в густых пятнах багровой крови.

Я ошеломленно поймала себя на этом чувстве и посмотрела вниз. На животе, сбоку, по моей нарядной кофточке расплывалось пятно. Не веря собственным глазам, я прикоснулась к нему пальцами и… чертыхнулась от досады. Все оказалось гораздо прозаичнее.

Во время падения «спортсмена» стол от удара вздрогнул, мой локоть дернулся, от чего шоколад брызнул мне на кофточку и сейчас расплывался жирными коричневыми пятнами.

Ну все! С этого момента чаша моего терпения переполнилась. Все происходящее меня не трогало, пока это не касалось меня лично. Но теперь события обернулись совсем другой стороной.

Я поставила чашку с остатками шоколада на блюдце и выскользнула из-за стола с твердым намерением проучить разбушевавшихся драчунов. Я смело шагнула вперед.

Занятия по рукопашному бою были одной из составляющих дисциплин в программе Ворошиловки. И хотя современная тенденция максимально использовать огнестрельное оружие несколько уменьшила его значение, его роль по-прежнему оставалась актуальной в сфере охраны и разведки. Ничто так не развивает бойцовский дух, как умение сохранять хладнокровие в условиях смертельной опасности и способность восстанавливаться после боя — основные достоинства восточных единоборств. И мы все изрядно потели и набивали бока, совершая под руководством безжалостных инструкторов не одну сотню полетов над борцовским ковром.