Марина Серова - Шкурный интерес

– Алина Юрьевна! – окликнул ее Степанов.

– Дмитрий Анатольевич, помогите-ка нам! – отозвалась она.

В конце концов и я, и Степанов занялись сооружением квадратов из колышков и веревок. Серьезно говорить в подобной ситуации было невозможно.

– Для чего это? – спросил Дмитрий Анатольевич.

– Будем считать, сколько материала собрано на каждом таком квадрате. Такими методами изучается численность популяций.

Я заметила, что другая бригада роет на уже размеченном участке канавки и устанавливает в них цилиндрические емкости.

– А это что такое? – поинтересовалась я.

– Ловчие цилиндры. Животные, проползая или пробегая мимо, сваливаются в цилиндры, а выбраться оттуда не могут. Эти конструкции значительно облегчают работу.

Участки были размечены, причем протяженность, как я понимала, они занимали немалую – в несколько километров. Ловчие канавки были установлены, и работу герпетологи при этом выполнили грандиозную. А вот поговорить с Синяковской нам никак не удавалось. Змееловы принесли несколько экземпляров ядовитых змей, и Алина Юрьевна занялась сбором яда. При помощи специальных зажимов она ловко брала змею, надавливала под челюсть и выдавливала яд в стеклянные мензурки. Мы молча наблюдали за этой опасной работой.

– Гюрза, – объясняла Алина Юрьевна, держа над мензуркой крупную змею серой окраски. – Одна из самых ядовитых змей бывшего Советского Союза. Кого она укусит, тому крупно не повезло…

К нам подошел Тюлин и обратился ко мне:

– Евгения Максимовна… я правильно назвал ваше имя?

– Да.

– Вы не против, если мы вам поручим заняться кухней?

– Нет.

На самом деле мне чертовски не хотелось заниматься стряпней, но правила хорошего тона обязывали меня принять предложение.

К двум часам дня обед, приготовленный совместными усилиями – моими и еще нескольких девушек и женщин, был готов. Стол был вновь разложен, и все с удивительной прытью устремились к нему. По себе я могла судить, какой зверский аппетит нагуляли участники экспедиции. И снова герпетологи принялись выпивать. На этот раз Алина Юрьевна сама подсела к нам, подошел и Тюлин.

– Насколько я знаю, вы собирались поговорить со мной о Чумакове, – сказала она, – а потому я привела Диму. Они вместе заканчивали университет. Меня с Димой, кстати, познакомил именно Иван. Дима научил меня обращаться со змеями, а потому я и занимаюсь сейчас всем этим. Но вы хотели задать мне какие-то вопросы?..

– Да, – кивнул Дмитрий Анатольевич. – Вам знакомо имя Алика Кулиева?

– Конечно. Если вас интересует, кто познакомил Алика с Чумаковым, я вам отвечу. Их познакомила я! Понимаете, я очень увлекалась в свое время музыкой, а Алик доставал для меня редкие записи. Я часто бывала у него дома. Потом он, правда, мне несколько… разонравился. Чересчур меркантилен, расчетлив. А Алик и Чумаков познакомились на одной из вечеринок у меня дома. Там они разговорились. Потом Иван проходил в суде по делу о спекуляции.

– А почему вы расстались с Чумаковым?

– Только дура стала бы встречаться с таким бабником, как Иван. Как только я это поняла, мы и расстались.

– А вы можете рассказать о Чумакове что-нибудь любопытное? – этот вопрос Дмитрий Анатольевич адресовал и Синяковской, и Тюлину.

– Только то, что Чумаков был страшным бабником и любил вешать людям лапшу на уши, – сказал Дмитрий Юрьевич.

– Мы это заметили, – подключилась к разговору я. – Скажите, а вы знаете, Дмитрий Юрьевич, о том периоде жизни Чумакова, когда он с тиграми работал?

– С тиграми-то? – засмеялся Тюлин. – Да, работал он с ними – несколько дней, пока специалиста настоящего на его место не нашлось. Зато трещал на весь мир, какой он крутой, свирепых хищников укрощал! Да и сейчас, похоже, все еще трезвонит. На самом деле он даже клетку открыть и мясо им бросить боялся. Я помню эти дни. Мы тогда с Ваньком еще общались. На самом деле в террариуме он работал! А с хищниками – так, пару-тройку дней поработать пришлось, когда специалист уволился. Только о террариуме не так интересно рассказывать! Лишнее подтверждение тому, о чем мы только что говорили.

– В террариуме? – переспросила я.

– Ну да.

– С крокодилами, что ли? Это ведь тоже интересно!

– Не-ет. С крокодилами специальная подготовка нужна. Черепахи, ящерицы, змеи – вот чем Чумаков в зоопарке занимался. А потом в бизнес ушел. А мне бы больше понравилось, если бы он с нами остался. Он ведь герпетолог по образованию.

– Герпетолог?

– Ну да. Иначе что бы он в террариуме делал? У нас с ним один научный руководитель был. И моя, и его дипломные были посвящены ядовитым змеям. Только у Чумакова одни их виды были темой, а у меня – другие.

– Ничего добавить больше не можете?

– А что тут добавлять? Неплохой специалист из Чумакова получился бы. Жаль…

– А вы, Алина Юрьевна, можете что-нибудь добавить?

Синяковская отрицательно покачала головой:

– Знала бы я, что конкретно вам нужно, может, и добавила бы. А так…

– А когда автобус в Баку отправится? – тоскливо осведомился Степанов.

– Вечерком, когда пекло спадет, – ответил Дмитрий Юрьевич. – Погодите немного. Чтобы вам скучно не было, могу сводить вас на экскурсию. Посмотрите, как змеи ловятся. Хотите?

– Я с удовольствием, – откликнулся Дмитрий Анатольевич.

– Я тоже, – сказала я.

– Сейчас, только обедать закончим, – с этими словами Тюлин вернулся к герпетологам.

Когда он ушел, я задала Синяковской вопрос:

– А этот ваш Вугар, он что – полукровка?

– С чего вы взяли? Он чистокровный азербайджанец.

– Чистокровный азербайджанец? Он больше похож на русского.

– Чистокровные азербайджанцы именно так и выглядят. Просто Азербайджан долгое время находился в составе Халифата, потом Османской империи, персы здесь побывали… Короче, кавказскую внешность обусловили арабская, турецкая и персидская крови. А Вугар – один из немногих самых что ни на есть чистокровных азербайджанцев.

– Понятно.

Через полчаса мы отправились в поход. С нами пошли Дмитрий Юрьевич, Алина Юрьевна, Вугар и студент-практикант. Тюлин всем раздал фляги. Кроме того, он снабдил Вугара и студента необходимым инвентарем: мешочками для сбора рептилий, зажимами для ловли ядовитых змей и блокнотиками для записей. Все мы получили на руки аптечки.

Мы двигались по пустыне, по размеченному с утра участку. Шуршал под ногами сухой рассыпчатый песок. Время от времени поднимавшийся ветерок перегонял барханы. Было страшно жарко, и хотелось пить, а потому я то и дело прикладывалась к своей фляге, вспоминая слова Вугара о том, что мы еще возрадуемся достаточному количеству воды, канистры с которой нам пришлось грузить в автобус. Долгое время на пути ничего не попадалось. Потом студент обнаружил небольшую черепашку, а Дмитрий Юрьевич вынул из ловчей канавки довольно крупную ящерицу.